Она поджала губы. Ясно было, что мое присутствие было ей не по душе и вступать в диалог она не собиралась.
Но вдруг… она оглядела меня с головы до ног, и на ее губах появилась шаловливая улыбка.
– Для того, кто меня ненавидит, – с горящими глазами начала она, – ты слишком сильно беспокоишься о моих перемещениях.
Она медленно провела рукой по шее, потом по груди и вниз, к внутренней стороне бедра.
Твою мать.
Мои глаза меня не слушались, невольно следя за этим движением.
Фэллон злорадно усмехнулась. Я моргнул, пытаясь оторвать взгляд от того места, где остановилась ее рука. Повернувшись ко мне спиной, она еще быстрее пошла по тротуару в противоположную от меня сторону.
И только тогда до меня дошло, что она одна.
– Где Эйдан? – закричал я, но она лишь молча скрылась в темном парке.
Я побежал за ней, на ходу снимая с себя и перекидывая через руку светло-голубую рубашку.
– Фэллон, ради бога. Тут холодно и темно. На, надень.
Я протянул ей рубашку, но она никак не отреагировала.
От злости пришлось прикусить язык.
– Ты не пойдешь в этот парк одна, – продолжал злиться я. – Где Эйдан?
– А я-то откуда знаю?
– А разве…
Я осекся и медленно закрыл глаза.
Чертова Тэйт.
Понимая, что нервы сдают (то, как просто Тэйт отпустила ее одну шляться по незнакомому городу, только поддавало жару), я злобно выдохнул через нос.
Разумеется, Тэйт предположила, что я побегу за Фэллон, и не прогадала.
– Ясно: видимо, меня разыграли. Я был в полной уверенности, что ты ушла из бара с едва знакомым человеком.
– Ну конечно. Это ведь так похоже на меня, да?
Фэллон сильно негодовала.
– Мне показалось, что на танцполе тебе нравилось его общество.
Я старался не отставать от нее и при этом не бежать. А шла она очень быстро.
– Ага, как и тебе в обществе той брюнетки! – бросила Фэллон через плечо. – Нет, Мэдок, я не жалуюсь. Мне нет до этого никакого дела.
Вот сука.
– Эй, – на обидные слова я ответил добродушной улыбкой. – Я пережил все, что было, и двигаюсь дальше. Это несложно. И я уверен, ты в Чикаго занимаешься тем же самым.
Я обогнал ее и преградил путь, глядя на нее сверху вниз. Каждый мускул на ее лице напрягся.
– Учитывая то, как легко ты раздвигаешь ноги передо мной, – продолжил я, – уверен, у тебя нет проблем с личной жизнью в колледже.
Ее глаза вспыхнули. Она с силой толкнула меня в грудь обеими руками, но я лишь сделал шаг назад. Фэллон громко втянула воздух. Ее охватила ярость. Изумрудные глаза пылали гневом, а взъерошенные волосы дополняли образ, обрамляя грозное лицо.
– Давай-давай, – подначивал я, посмеиваясь. – Ты же знаешь, как я люблю с тобой ссориться. Тебя это заводит, и ты сама на меня запрыгиваешь.
Сжав руку в кулак, она направила его мне прямо в лицо быстрее, чем сама поняла, что делает. Удар костяшек пришелся прямо в челюсть. Я даже не попытался остановить ее. Люблю, когда Фэллон злится. И всегда любил.
Подбородок пылал от острой боли. Сжав губы, я почувствовал солоноватый привкус крови во рту.
Но Фэллон не собиралась заканчивать, продолжая махать кулаками. Пропустив два жестких глухих удара в грудь, я схватил ее за запястья и наконец остановил.
– Ненавижу тебя! – кричала Фэллон, а я все равно наслаждался происходящим и ничего не мог с этим поделать.
Когда я расхохотался, она окончательно слетела с катушек.
Вырвавшись, Фэллон отбежала на полметра и стала пинаться, а потом и вовсе упала на меня, повалив на землю. Я оказался на газоне, а Фэллон – на мне, но я быстро исправил положение, и она оказалась снизу.
Слава богу, она не кричала, а только пыталась вырваться, испепеляя меня взглядом. Господи, пожалуйста, только никакой полиции. Нормальные люди вряд ли поймут и оценят такой «прикол». Я не собирался причинять ей боль. Я просто хотел от нее внимания.
Прижав руки Фэллон к земле рядом с головой, я лег на нее всем телом и прошептал на ухо:
– Что я такого сказал? – я чувствовал, как поднимается и опускается ее грудь. – Ты что, не развлекаешься в колледже? Или тебя злит, что я говорю об этом? Не надо смущаться своего образа жизни, Фэллон. Это наследственное. В конце концов, ты дочь своей матери.
Она напряглась и попыталась приподняться, чтобы сбросить меня, но я не позволил.
– Ну давай же! – подначивал я, наблюдая, как в ее глазах появляются слезы, которые я так жаждал увидеть. – Давай. Признай это!
Она не собиралась повиноваться. У нее было такое лицо, что, казалось, она вот-вот взорвется. А потом она закричала:
– У меня никогда никого не было, кроме тебя, сволочь!
И я остановился. Весь мир остановился.
Я тяжело выдохнул. От веселья не осталось и следа. Сердце бешено стучало.
Что она, черт возьми, сейчас сказала?
Сощурившись, я пристально посмотрел на нее. Она хрипло дышала, готовая разорвать меня на маленькие кусочки.
– Никого, – рыкнула она. – А теперь слезь с меня – или я закричу.
Я не мог поверить этим словам.
– За два года, что мы не виделись, у тебя никого не было? – спросил я, все еще нависая над ней.
– Не было. Зато теперь точно будет, – угрожающий шепот прозвучал страшнее тысячи криков. – От тебя останутся только смутные воспоминания.
Я вдруг понял, что почти ее не слушаю, потому что у меня началась эрекция. Может, все дело было в позе, в которой мы лежали в пылу драки, или в моем неосознанном желании подчинить ее, но мне вновь захотелось секса.
Во рту Фэллон я увидел серебряный блик от пирсинга и инстинктивно провел языком по своим зубам, почувствовал привкус железа, который ощутил во время нашего танца в баре.
Немного отдышавшись, она облизнула губы. Но так и не шелохнулась. Я пристально смотрел на нее.
Мягким, спокойным голосом – только бы не спугнуть – я заговорил с ней.
– Ты ведешь себя как бессовестная и бессердечная сука. Будто тебе нравится причинять боль. Но я вижу тебя насквозь, Фэллон. И на самом деле ты безумно возбуждаешься рядом со мной, – она закрыла рот и сглотнула. – И так было всегда. Знаешь, почему? Потому что я не пытаюсь убить твоих демонов. Наоборот, я с ними заодно.
Она стала дышать чаще. Ее ресницы задрожали.
– И я тоже хочу тебя. И всегда хотел, – добавил я и впился губами в ее губы.
Она глухо застонала. Мое мужское самолюбие было удовлетворено. Я хотел целовать ее снова и снова. Чем чаще мои губы касались ее, тем сильнее закипала страсть.
