Вопрос заставил меня улыбнуться. Ее опасения были очевидны, ведь я и сам всегда ощущал укол страха, когда видел, как Лукас делает то, что может причинить ему вред. Озера опасны, но моя единственная попытка надеть на него спасательный жилет потерпела неудачу, и я не собирался делать это снова. Лукас дал мне понять: он знает, что делает.
Я тоже снял футболку.
– Его отец был спасателем на побережье. Они тогда жили в Вашингтоне. Так что Лукас отлично плавает, не переживай. А когда отца не стало, они с матерью переехали сюда, поближе к родне. Теперь у него рядом нет мужчины, который бы занимался им. А парнишка просто обожает плавать. Так что летом я стараюсь дать ему накупаться на год вперед.
Фэллон задумчиво пошла к воде.
– Погнали, – подтолкнул ее я.
Войдя в прохладную воду, я сначала почувствовал, как она едва коснулась щиколоток, потом скрыла бедра, а затем и живот. Подпрыгнув, я нырнул рыбкой ко дну, где вода была практически ледяной.
Терпеть не могу это озеро. Вода здесь грязная и мутная. Плаваешь вдоль поверхности и не видишь, что происходит под тобой.
Это меня бесит.
Я бывал здесь уже миллион раз, в компании разных девчонок и алкоголя. В этом скучном городе просто больше нечем заняться. Когда-то это было весело: тусить, напиваться… Казалось, что может быть лучше?
Теперь же я приезжал сюда только ради Лукаса, и в тот день мне почему-то хотелось, чтобы Фэллон поехала с нами. Вдруг мне пришло в голову, что мы можем поругаться на глазах у несчастного ребенка. А учитывая тот факт, что Джаред и Тэйт, как всегда, ссорились, никакого буфера между нами не будет, если Фэллон вдруг решит выпустить коготки.
М-да, пожалуй, стоило оставить ее дома.
Вынырнув, я посмотрел в сторону пляжа и увидел ее в купальнике.
Или без.
Боже мой. Мой член дернулся и начал твердеть, несмотря на то что вода была ледяная.
На ней было белое бикини. Бикини, и этим все сказано. Одна из самых жестоких и беспощадных форм искушения.
Низ купальника прикрывал все что нужно, верх же завязывался спереди, а не на спине. Достаточно только потянуть – и… никаких сложностей. Даже не нужно тратить время на поиск нужной завязки вслепую. Потянешь за веревочку – и все откроется.
Она распустила волосы, и мне невыносимо захотелось прижать ее к себе.
Спину обдало фонтаном брызг. Я вздрогнул.
– Ты, мелкий…
Я остановился на полуслове и просто обрызгал его в ответ.
– У тебя был такой вид… Тебе нужно было остыть, вот я и помог, – рассмеялся Лукас, закинув руку за голову и уплывая от меня на спине.
Остыть? Да он хоть понимает, о чем говорит? Телевидение. Вот где дети набираются этого дерьма.
Фэллон все еще стояла на берегу, положив руки на бедра, и изредка нерешительно трогала воду ногой. Непонятно было, то ли она через секунду бросится в воду, то ли развернется и убежит обратно на парковку.
Я поднял голову и крикнул:
– Хватит давать ребенку уроки женской анатомии, давай ныряй!
Ее глаза вспыхнули. Несколько секунд она смотрела на меня, и я почувствовал, как в ней разгорается гнев. Постояв на берегу еще с минуту – исключительно чтобы меня позлить, – она медленно вошла в озеро и не останавливалась, пока не оказалась на достаточной глубине, чтобы нырнуть.
Весь следующий час мы плавали и играли в воде. Лукас веселился вовсю, а вот Фэллон понадобилось время, чтобы привыкнуть к нашей компании. Сначала она держалась от нас подальше, плавая на матрасе и лишь изредка болтая ногами в воде. Потом я схватил матрас, а Лукас столкнул ее в воду, и тогда она наконец расслабилась.
Она поддавалась мальчишке, когда они плавали наперегонки, а когда мы с ней в шутку стали топить друг друга, довольно улыбалась. Вскоре вернулись Джаред и Тэйт, не особо стараясь скрывать идиотские улыбки на лице. Фэллон снова стала держаться от меня на расстоянии.
Ничего страшного. Сейчас мне ничего от нее не было нужно.
Хотя кого я обманываю? Я был готов головой о буек удариться, лишь бы Лукаса с нами не было, потому что не мог избавиться от навязчивой идеи все-таки потянуть за веревочку.
– Лукас! – заревел я. – Иди, посиди на одеяле с Джаредом и Тэйт. Попей и поешь печеньки.
– Блин, ну вот… – расстроился он.
Я же, наоборот, расплылся в улыбке, видя, как он уплывает к берегу, и направляясь к Фэллон. Она сидела на фиолетовом матрасе со спинкой и подлокотниками. Одну ногу она поставила на самый край и слегка касалась пальцами поверхности воды.
– Итак… – задумчиво начал я, оперевшись одной рукой о матрас, – Фэллон, зачем ты вернулась домой?
Она едва заметно улыбнулась. Мне показалось, что она хочет уйти от ответа.
– Это не мой дом.
Я был настолько ошарашен ее внезапным приездом, что до прошлой ночи даже не задумывался о том, что она здесь делает. Ее мать была за границей. В Италии, Испании или где-то еще. Тратила деньги моего папаши на брендовые шмотки и бог знает на что еще. А у Фэллон здесь не осталось ни друзей, ни кого-либо, с кем бы она поддерживала связь. Изредка у нее были контакты с моим отцом, но его тоже не было дома, так что вопрос напрашивался сам собой.
– Тогда зачем ты приехала в дом мужа своей черт-те где шатающейся матери, который не считаешь домом?
Она заулыбалась еще сильнее.
– И где меня не ждут?
Я погрузился в воду и закрыл глаза.
Перед глазами замелькали картинки прошлой ночи.
– Почему же, еще как ждут, – парировал я.
Она усмехнулась.
– Когда ты заходил ко мне в комнату позавчера ночью, то говорил совсем не это.
Мне нечего было ответить.
Той ночью я вел себя как полный придурок.
Поправив волосы, я подтянулся на краю матраса и внимательно смотрел, как она отчаянно старается не перевернуться.
– Я был уверен, что ты наврала обо мне родителям. У меня было полное право на тебя злиться, Фэллон. Ты ни разу не позвонила и не приехала домой. Что я должен был думать?
Не удостоив меня ответом, она продолжала молча сидеть на матрасе, спрятав глаза за солнцезащитными очками. Ее взгляд всегда казался мне каким-то беспокойным, словно она искала что-то, но не могла найти.
Я повторил свой вопрос:
– Зачем ты вернулась домой?
Она глубоко вздохнула и наконец посмотрела мне в глаза.
– Попрощаться, – ответила Фэллон. – Я уехала так неожиданно, что не успела даже попрощаться с этим местом. И мне это необходимо, прежде чем я начну новую жизнь в Чикаго.
Попрощаться. Может, и мне нужно было то же самое?
