Северное сияние
А в 1818 году на город обрушился ураган чудовищной силы: были повалены десятки деревьев, а железный шпиль, стоявший на крыше ратуши, закрутило спиралью и «положило» вдоль крыши.
1825 год — наводнение. В окрестностях улицы Вайдендамм (теперь — ул. Октябрьская) и улицы Философендамм (ныне — Эльблонгская) люди преодолевали расстояния на лодках.
1829 год — вода в Прегеле поднялась на уровень 4,48 метра. Затопило Кнайпхоф. Вместе с Альбертиной.
1834-й — очень жаркое лето. Фруктовые деревья плодоносили дважды.
1836-й — жители города видели северное сияние. Но теперь оно уже никого не пугало. Напротив, доставляло эстетическое удовольствие.
1867 год — с 15 июня по 15 сентября только три дня (!) не выпадали осадки. Весь урожай погиб. Хлеб закупали в России.
1889 год — 92 дня шли обильные снегопады. Стояли 30-градусные морозы.
1894-й — наводнение. Вода в Прегеле поднялась и затопила часть города.
Морозы с Востока
XX век тоже начался лихо.
1905 год — семь наводнений! Плюс небольшой подземный толчок.
1907–1908 годы — обильные снегопады. Снег вывозили за город на тысячах телег, и это обошлось казне в кругленькую сумму.
1910-й — жители Кёнигсберга наблюдали комету Галлея.
1911–1912 годы — зима была такой суровой, что каналы промерзали до дна. Лето 1912 года было, напротив, очень знойным.
Северный мол в Пиллау во время шторма, 20–30-е годы XX века
Январь 1914-го — сокрушительный шторм.
1918 год — в январе прошла сильная гроза.
1919-й — жара в сентябре достигала 30 градусов.
1928 год — в январе снег падал так обильно, что глубина снежного покрова составила почти полметра. Сотни людей были подписаны разгребать снег на железнодорожных путях. В феврале — трещали морозы. В середине апреля снег ещё лежал таким толстым слоем, что ездить по дорогам было трудно.
1931-й — в январе над городом пронёсся смерч. Из-за непрекращающихся снегопадов до середины марта на дорогах замерло автомобильное движение. В парках снег лежал до первых чисел мая.
1932 год — зимой первый снег выпал только 19 февраля. Зато в марте стоял сильный мороз, а на Пасху (27 и 28 марта) город лежал в снегу и несколько дней не работала почтовая служба (невозможно было продраться через сугробы).
1934-й — снегопад случился 1 мая. Зато лето выдалось очень тёплым (средняя температура плюс 25 градусов и почти без дождя).
1941–1942 годы — самая суровая зима в «немецкой» истории Кёнигсберга. Средняя температура — минус тридцать три. Очевидно, это был знак свыше — очень скоро Кёнигсбергу предстояло «обрусеть». Морозы с Востока уже намекали немцам, к чему им предстоит готовиться. Они — не поняли. И следующий природный катаклизм относится уже к советскому периоду истории древнего города.
Под парусами Кёнигсберга
Город мачт погубили Наполеон и прогресс
Ничто не выглядит столь таинственно и романтично, как парус на горизонте. Когда я жила рядом с заводом «Янтарь» (бывший «Шихау»), где ремонтировался барк «Крузенштерн», — как это было прекрасно: возвращаться домой, видя вдали МАЧТЫ. Понимаете: не трубы, не столбы, а МАЧТЫ… Воплощённые мечты — всего-то одна буква разницы. Таким когда-то был Кёнигсберг парусный.
Море отважных
Известный немецкий философ Гердер как-то заметил, что для народов Северной Европы Балтийское море сыграло такую же «культуросозидающую» роль, как Средиземное — для античного мира.
Кстати, античный мир прекрасно знал о существовании Балтики. Ещё Гай Плиний Секунд (которого чаще называют Плинием Старшим) описывал повальное увлечение римлян янтарём. Оно возникло после того, как император Нерон однажды приказал построить деревянный цирк и украсить там янтарём всё — от стен до носилок, на которых утаскивали поверженных гладиаторов.
Любовь Нерона к солнечному камню привела к тому, что за янтарём снаряжались целые экспедиции. Правда, преимущественно «сухопутные». Да и Балтийское море ещё не называлось привычным нам именем — впервые его, это название, употребил хронист Адам Бременский в третьей четверти XI века.
Происхождение корня «балт−» до сих пор предмет учёных дискуссий. Одни исследователи полагают, что он восходит к слову «baltas» — «белый, светлый», то есть связано с литовским или славянским миром. Другие — возводят корень к староготскому «balt», то есть «отважный». То есть Балтийское море — это море отважных. Что вполне соответствует действительности. Особенно, если учесть, что коренные обитатели Восточной Пруссии были, по мнению историков, пиратами покруче викингов!
Пираты-пруссы покруче викингов
В середине XI века датчане, шведы и норвеги еженедельно молились — по приказу своих королей! — о защите восточного побережья от пруссов и куршей. А те — нехристи! — грабили всех подряд, уволакивая даже церковные колокола! Чужих богов они не боялись. Суда, на которых плавали воинственные «пираты Балтийского моря», напоминали драккары викингов. (Собственно, у них, у викингов, были переняты и «дурные привычки».)
…Покорив Пруссию, Тевтонский орден положил конец бесчинствам «посередь морской волны». А затем, как известно, рыцари-храмовники опередили купцов из ганзейского Любека: те планировали заложить в устье Прегеля «свой» город, а тевтонцы перехватили инициативу.
Впрочем, в 1339–1340 годах в Ганзу вступили Альтштадт, Кнайпхоф и — со скрипом! ненадолго! — Лёбенихт… Приземистые купеческие суда бодро курсировали по «ганзейским маршрутам», перевозя товар. Романтики во всём этом было, конечно же, мало, зато денежки — капали.
Впрочем, здешние воды видали и «белокрылых красавцев» — военные корабли с парусами, натянутыми, как струны. Во время шведско-польской войны, например. Когда шведы использовали построенную ими крепость Пиллау как плацдарм в борьбе с Польшей.
Эта звездообразная крепость будет потом продана шведами местным жителям за 10 000 талеров — эту сумму горожанам придётся до-о-лго выплачивать в виде «корабельного и крепостного налога».
Кнайпхоф и Пётр I
В 1579 году Кёнигсберг последний раз участвует в съезде Ганзы, хотя формально не выходит из союза вплоть до полного его распада в 1669 году.
