Клео вошла в спальню и замерла посередине, потому что не ожидала, что присутствие мужа в этой отделанной в пастельных тонах комнате произведет на нее такой ошеломляющий эффект. От обычно царившей здесь спокойной и расслабленной атмосферы не осталось и следа, потому что даже в такой ситуации Халед продолжал оставаться слишком властным, слишком волнующим. И Клео вдруг захотелось броситься к нему и посмотреть, что будет дальше.
Хотя она прекрасно понимала, что тогда этот вечер превратится в обычную интрижку на одну ночь. К тому же последнюю. И, стоя в чужой спальне рядом со своим грозным мужем, Клео призналась себе, что на самом деле не хотела уходить от него. Никогда.
Халед пристально посмотрел на нее, и в его глазах заплясали веселые искорки. А потом он огляделся по сторонам. Его внимание привлекли огромный двухсторонний камин, ведущий в просторную ванную, и французские двери, выходившие на балкон, с которого открывался вид на пышно-зеленый сад. Но взгляд Халеда ни разу не задержался на кровати, стоявшей посередине комнаты, как будто, в отличие от Клео, в его голове не проносились одна за другой волнительные картинки, от которых подкашивались ноги и перехватывало дыхание.
– Я знаю, ты думаешь, что я собираюсь заняться с тобой сексом, но ты будешь удивлен, – собравшись с силами, выпалила Клео. – Что, если я захочу, чтобы ты служил мне голым, как огромная и хорошо натренированная собака?
Он какое-то время не смотрел на нее, но потом, когда их взгляды встретились, Клео, к своему большому удивлению, увидела веселый блеск в его глазах. Такого быть просто не могло. Это ведь Халед.
Но ей стало тепло от его взгляда, и что еще хуже, он всколыхнул в ней чувства, с которыми она безуспешно пыталась совладать после того, как ушла от него.
– Ради всего святого, веселись от души, – ответил Халед, и в его словах послышался тот же смех. Он был подобен откровению, и в сердце Клео забрезжила надежда. – Если считаешь нужным, можешь унижать меня, как тебе заблагорассудится. Только не забывай о последствиях.
– А я думала, что ты делаешь мне подарок и собираешься покориться мне, – нахмурилась Клео. – Ты не можешь мстить за то, на что сам решился.
– Неужели?
И не имело значения, что он был обнажен, а она одета. Халед смотрел на нее до тех пор, пока она густо не покраснела и начала чувствовать что-то похожее на вину, которую отказывалась признавать.
– Только не думай, что твои слова произведут на меня особое впечатление, – зашипела Клео. – Ничего подобного. Я ушла, потому что у меня не было другого выбора.
– Как скажешь. – Халед продолжал смотреть на нее так, словно видел ее насквозь. – Сейчас вся власть в твоих руках.
– Если ты посмеешь сказать, что так было всегда… – Клео не смогла закончить предложение, потому что ее подбородок задрожал, и она чуть не расплакалась. – Ты сделал все возможное, чтобы этого никогда не случилось.
– Я никогда не отказывался от того, что я мерзавец, – сверкнул глазами Халед. – Я всего лишь пытаюсь сказать, что ты никогда не была такой беспомощной, какой пытаешься казаться. Клео, ты все гда имела власть надо мной. Просто ты никогда не использовала ее.
– Потому что ты никогда не позволял мне…
Клео оборвала свою речь, увидев, как он удивленно приподнял свою аристократическую бровь.
– На кровать, – резко бросила она. – Сейчас же.
И на этот раз ее муж захохотал по-настоящему.
Халед смеялся над ней, но его смех был таким прекрасным, что почти причинял боль. Он пролился на нее подобно солнечному свету, и Клео хотелось только одного – сделать так, чтобы он рассмеялся еще раз. Чтобы он смеялся как можно чаще, а еще лучше – всегда.
Но она привела его сюда не для того, чтобы смешить.
У нее хватило смелости уйти от него. Но эта смелость появилась у Клео благодаря Халеду. Если бы он не был так уверен, что Клео справится с ролью его жены, она бы тоже не поверила в себя. И тем более не ждала бы от их отношений чего-то большего.
У Клео было целых шесть недель, чтобы понять, что в ее случае дело не ограничилось простой переменой одежды.
И теперь у нее появился шанс доказать, что она изменилась по-настоящему.
Халед медленно забрался на кровать и растянулся на цветном покрывале. Тяжело дыша, Клео наблюдала за игрой мышц его идеального тела. Потом, поймав насмешливый взгляд Халеда, она глубоко вдохнула и приступила к делу.
Сначала Клео достала из комода пару старых колготок и легкий летний шарф. Потом она залезла на кровать и сделала вид, что полна решимости и совсем не думает о том, чтобы уступить своей страсти и упасть в объятия Халеда.
– Нервничаешь? – спросил муж, и легкая насмешка в его голосе только доказывала то, что он прекрасно видел, что с ней творится. Клео решила рассматривать такую способность как нечто позитивное.
– Ничуть. – Она кивнула, указывая на кованое изголовье кровати. – Ухватись за него.
Халед пошевелился, на его лице промелькнуло странное выражение, но он послушно поднял руки над головой и ухватился за изголовье.
Клео взяла шарф и крепко привязала руку мужа к одному из железных прутьев. Халед вдруг поднял другую руку и схватил ее чуть выше талии, и его пальцы слегка коснулись ее груди.
Она судорожно вдохнула, что в окружавшей их тишине прозвучало слишком громко. Теперь Клео не сомневалась, что Халед прекрасно слышал, как громко бьется ее сердце, и чувствовал, как ее тело тут же воспламенилось от одного его прикосновения.
Она посмотрела на мужа. Его глаза ярко поблескивали. Он хотел что-то сказать, но промолчал, и Клео показалось, что это стоило ему немалых усилий.
– Халед, – мягко, но в то же время с вызовом сказала Клео. – Повинуйся.
Ему казалось, что Клео погубит его.
Она склонилась над ним, и Халед встретил требовательный и дерзкий взгляд ее медовых глаз, а потом посмотрел на ее чувственные губы…
Но он был человеком слова, поэтому ухватился за изголовье и позволил этой хрупкой женщине привязать себя к кровати.
– Не думал, что ты сексуальная извращенка, – пробормотал он, а Клео только улыбнулась в ответ.
– Я не считаю этот небольшой намек на оковы извращением. – Увидев выражение его лица, она громко захохотала. – Халед, мы в Новом Орлеане. Тут немного другие правила.
– И что же тут за правила? Они кажутся мне очень туманными.
– Я говорю о правилах, которые ты сам предложил. Ты в моей власти на протяжении всей ночи и без вмешательства его светлости, султана Джурата. Ты готов?
Теперь Халед не сомневался, что она решила погубить его.
– Делай что хочешь, – напряженно ответил он.
Халед не знал, чего ожидать от Клео, но она просто сбросила ботинки и, поджав ноги, уселась рядом с ним на кровати. А потом посмотрела на него долгим взглядом, и Халед почувствовал себя очень неуютно.
