Следы волочения и следы Джонти повели ее за дом. Он продолжал храпеть, и Инджи пошла дальше по следу. Тот тянулся мимо старого фургона, вел за пустой птичник, вокруг стопки китового уса и горы металлических обрезков, а потом вился среди деревьев. Инджи старательно шла по следам, пока не добралась до оврага, в котором лежали серые камни, оставшиеся здесь после очень давнего горного обвала. Инджи уставилась вниз, на разрушающиеся неудачи Джонти. Последняя валялась на самом верху, ее беззащитная плоть еще была белой. Тут за спиной раздался шорох. Инджи обернулась — и вот он стоит, помятый, с горькой складкой у рта. Стрекот цикад на деревьях буквально оглушал. Не сказав ни слова, Инджи повернулась и пошла прочь.
Она дошла до его дома, но Джонти не появился. Только сейчас она заметила, что телескоп тоже укрыт тяжелой промасленной тканью. Она знала, что Джонти где-то рядом, что он наблюдает за ней.
Она пошла вниз с горы, и чем дальше уходила, тем легче становилась ее походка. Поднялся ветерок, овевал спину, играл с волосами. Она чувствовала себя так, словно освободилась от обязательств, словно убежала от чего-то, грозившего задушить ее, от гнетущей атмосферы, от которой убегала все эти годы. Проходя мимо каменного коттеджа, Инджи почувствовала, что ей в спину смотрит телескоп, словно толкающая вперед рука. Вперед, там всегда можно увидеть больше, подумала она.
Часть вторая
Золотая Копь
1
Черная повозка, влекомая быками, которая везла часть Миллионов Крюгера и пять детских ручек, добралась до Йерсоненда тихим субботним днем 1901 года. Шла англо-бурская война 1899–1902 гг., когда Великобритания бросила вызов двум бурским республикам в самой южной части Африки. Война велась, разумеется, из-за золота.
Черная повозка передвигалась по стране, как Ковчег Завета: из Претории, через бесконечные равнины Свободного Оранжевого Штата, мимо Уинбурга, в направлении Капской провинции, обогнула Фиксбург той холодной зимой, когда снег лежал на горах Малути, и дальше, через зеленые холмы к Ист-Лондону, к Грэйамстауну, Порт-Элизабет, Грааф-Рейнет, Оудсхурн, Принц-Альберт…
Повозка, груженная золотом, со стоном продвигалась вперед, преимущественно ночами, но на открытых равнинах, где не было признаков жизни, они ехали и днем, по умирающей от жажды земле. Небольшой ополченческий отряд состоял из отборных разведчиков, назначенных лично президентом Крюгером за день до того, как он отбыл в поезде в Лоренсу-Маркиш еп route в Швейцарию, где и умер на берегах озера. До конца войны их работа заключалась в том, чтобы оставаться в непрестанном движении и сохранить часть сокровищ атакуемой республики, пока она пошатывалась под ударами британцев. Их инструкции гласили: никогда не отдыхать, все время двигаться вперед, опережая слухи, догадки и врага. Повозка была особым образом укреплена. Сундуки прикрепили к днищу. Старая государственная Библия, подписанная перед отъездом самим президентом, лежала в рундуке повозки. Засоленные руки хранились в запечатанной свинцовой шкатулке.
Быки были крепкие и выносливые, выбранные в лучших северных стадах, потомки бесстрашных животных, совершивших переход из Капской провинции, переживших кровавые перестрелки с зулусами, копья, ящур и голодных львов, пока пробирались в Трансвааль, к золотым приискам, и на манящие равнины верхнего вельда, где буры, закаленные и жаждущие независимости в Африке, объявили создание собственной республики.
Золото Крюгера было наичистейшим, в брусках и монетах с изображением бородатого президента Пола Крюгера. Золотой запас должен был находиться в движении до возвращения президента из изгнания; они должны были передвигаться из города в город, от дружественной фермы до преданного общества. И неважно, куда они шли, лишь бы находились впереди врага. Если бы они нашли сочувствующий корабль, следовало использовать часть золота для переговоров, чтобы перевезти детские ручки.
Позади оставался шлейф слухов и мифов, их опережали поразительные сказки о небольшом отряде верховых с ценным грузом, хотя все, помогавшие им по дороге, клялись болью и смертью навеки хранить молчание о черной повозке, запряженной быками, которую охраняли по ночам и прятали под тюками люцерны в отдельно стоявших амбарах или под ветвями колючих деревьев кару в пустых высохших руслах рек.
Иногда им приходилось покупать секретность, потому что, в частности, Капская провинция кишела предателями и верноподданными королевы. Это было очень рискованное путешествие, по плохим дорогам, через горные перевалы, через вздувшиеся реки. Когда они в тот день 1901 года прибыли в Йерсоненд, они были истощены и изнурены и ничуть не походили на героев, о которых рассказывали легенды.
Они должны были дождаться вечера в ущельях Горы Немыслимой, но они дошли до предела, измученные тем, что приходилось постоянно держаться впереди британских шпионов. Их тошнило от того, что приходилось хитрить и прятать следы, от лжи, угроз и взяточничества; их лихорадило от одиночества, голода и тоски; они испытывали отвращение от собственных злодеяний. Они готовы были убить друг друга — это путешествие было отмечено раздорами и перебранками.
И им требовались женщины, отчаянно. Единственная женщина, ехавшая с ними верхом на быке, приносила только неприятности. А единственный приказ, который дал им старый президент перед тем, как втиснул свое тяжелое тело в поезд, гласил: «Держитесь подальше от женщин, мальчики мои».
Первые восемь месяцев они держались, до той ночи подле Педи, в Транскее. Господь смилостивился над ними, сынами Республики, в ту самую ночь, когда дьявол овладел ими. Этот день фельдкорнет Писториус, отец Летти Писториус, помнил до конца своей жизни. За день до этого они набрели на небольшое поселение, и тут случилась катастрофа. Повозка застряла в канаве. В сумерки, когда ценой огромных усилий они все-таки вытащили ее, один из быков сломал ногу. Теперь повозку тащило меньшее количество быков, а запасного, потерявшего свою пару, привязали ремнем сзади повозки.
Писториусу и Фоури пришлось убить охромевшего быка, причем они были вынуждены перерезать ему глотку, потому что выстрел в ночи привлек бы ненужное внимание. Сначала они надежно привязали его к дереву, чтобы он не дергался, а потом попытались перерезать артерию, причем бык ревел и пытался порвать ремень. В конце концов, испытывая отвращение к этой борьбе, они все же попали в артерию, хлынула кровь, бык с ревом упал на колени и перевернулся.
Когда он упал, ремень, привязывавший его к дереву, лопнул и хлестнул Писториуса по плечам, оставив след, как от удара бичом. Так что первым заданием для женщины, которую они привели к повозке и назвали Сиела Педи, было втереть мазь и травы в рану, а Писториус лежал и стонал под ее руками.
Но еще до того, как она присоединилась к ним, еще когда они разделывали быка — мясо еще парило — одному из них пришла в голову мысль, что, прежде чем решать, в какую сторону идти сейчас, нужно сходить посмотреть, есть ли жизнь в том поселении, что они обнаружили.
Вероятно, все они понимали, что скрывается за этим предложением — потому что кто же из них не видел женщин с тяпками в маисовом поле рядом с хижинами? Место напоминало нечто среднее между краалем кхоса и небольшим поселком. Люди точно не относились к кхоса — в бинокль они выглядели цветными.
