Восточники попробовали, было дело, решить проблему за счет слаборазвитых планет, но очень быстро выяснилось, что это тупиковый путь. Те планеты, что были явно убыточны, лишь тянули их экономику еще глубже вниз. Те же, что перспективнее… А вот здесь Ассоциации сурово погрозили пальцем и сказали: «Брысь!». На таких планетах, как правило, оказывались завязаны интересы серьезных концернов, и делиться прибылью непонятно с кем они не собирались. Конфедерация же всегда поддерживала своих бизнесменов и морально, и физически, для чего, собственно, и содержала мощный флот. Восточники отступили, но обида осталась.
По сути, у Ассоциации было, как считали ее лидеры, два варианта: напрячь все силы и догнать Конфедерацию технологически или же сконцентрировать все ресурсы в военном секторе, побить конфедератов и отнять то, чем длинноносые варвары несправедливо владеют. Они выбрали второй путь, поставив на карту все, и сейчас им оставалось или победить, или скатиться в самый низ пирамиды. О том, что можно жить мирно и просто не лезть в дела друг друга, в Ассоциации, очевидно, даже не догадывались. Впрочем, конфедераты, привыкшие цедить через губу, тоже были хороши. Оскорблять, чувствуя за собой силу, можно кого угодно, однако если, привыкнув к такому поведению, нарвешься на кого-то гордого и сильного, рискуешь получить синяк на пол-лица. Восточники, точнее, часть из них, те, что японского происхождения, были гордыми, пусть и скрывали это до поры за лживыми улыбками и привычным для этих народов лицемерием. Ну и слабыми их считать было глупо.
Итак, мотивированные тем, что завоевывают богатую и счастливую жизнь для себя и своих детей, восточники лезли вперед. Ну а контр-адмирал Александров наблюдал за ними и обдумывал, как им лучше навалять. Задачка, кстати, вырисовывалась не слишком простая. Приятно осознавать, что ты был прав, оценивая ситуацию, но вот что с этой правотой делать дальше?
Восточники, надо сказать, совсем уж равными противниками не были. Это Александров понимал и раньше, а сейчас дополнительно убедился, облазив трофейные линкоры от реакторов до носовой антенны. Пресловутое технологическое отставание, пускай и незначительное, сказывалось, и в результате их корабли уступали построенным в Конфедерации, но, опять же, совсем ненамного. По огневой мощи, к примеру, трофеи не дотягивали до уровня «Суворова» процентов пятнадцать, но уральские корабли – лучшие линкоры конфедератов, а с линкорами, построенными, скажем, лет пять назад на верфях Нью-Аризоны или Малого Рейкьявика, наблюдался бы уже паритет. И, в любом случае, четыре линкора – это сила!
У Александрова линкоров было столько же, плюс четыре линейных крейсера. По формальной огневой мощи почти двойной перевес. Зато у восточников авианосцы, и кто в космическом бою опаснее, это еще посмотреть надо. Не раз бывали случаи, когда штурмовые группы даже одного авианосца расправлялись с линейными кораблями. А летать восточники, особенно японцы, умели здорово. Уральцы, правда, пилотировали не хуже, но почти все их истребители базировались на стационарных базах вблизи планеты, а допускать туда противника Александров не собирался. Хотя бы даже потому, что уж в районе баз противник точно перестроится в атакующий ордер, и справиться с ним разом станет куда сложнее.
На первый взгляд, вопрос решался кардинально. Атаковать классической «стеной», смяв не готовых к этому врагов подавляющей огневой мощью. Александров, беззастенчиво пользуясь большей эффективностью своих радаров и лучшими системами маскировки, а также раскиданными по всей системе модулями контроля пространства, противника видел. А вот восточники его пока что не обнаружили, и потому можно было проводить эволюции, перестраиваясь в боевые порядки, без особых проблем и не привлекая лишнего внимания. Даже если атакующих засекут сразу, все равно подготовиться к отражению угрозы толком не успеют, и право первого хода останется за уральцами. Но один элемент головоломки изрядно путал карты.
Десантные корабли, отставшие от основных сил, намеренно, а может, случайно – это уже был совершенно непринципиальный вопрос. У Александрова мощный ударный кулак, но легких сил катастрофически не хватает. Практически все корабли пришли на Урал с различными повреждениями, и большинство еще не вернулось в строй. Стало быть, перехватывать отставшие корабли просто нечем. Они успеют развернуться и уйти – по способности ускоряться войсковые транспорты не уступают линкорам. И потому, что им часто приходится идти в составе эскадр, снижать ходовые качества которых в бою непозволительная роскошь. И потому, что бывают форс-мажоры, когда требуется уносить ноги, спасая не только корабль, но и, главное, обученных солдат в трюмах.
Собственно, если десантные корабли успеют смыться, беда не велика. На первый взгляд, конечно, потому что отдаленные последствия могут оказаться куда серьезнее. Главное даже не в самих транспортах, а в том, что командование противника узнает: Урал не так беззащитен, как казался, и больше нахрапом не полезут. Исчезнувшая эскадра – одно, а вот погибшая в сражении с флотом Конфедерации – совсем другое. Как минимум, это потеря элемента внезапности…
– Что скажете, адмирал?
Ну надо же, Лурье… Удивительно, но поведение француза заметно изменилось. Возможно, потому, что притерся, наконец, возможно, из-за отсутствия поддержки в экипаже линкора даже среди тех, кто был родом с других планет. А может, на его взгляды повлияла кругленькая сумма и осознание того, что воспользоваться ею получится, лишь удержав Урал… Подумав так, адмирал мысленно усмехнулся. Все люди одинаковы. Ну и ладно, главное, к службе претензий нет, а остальное решаемо.
– Что скажу? К бою готовиться будем, вот что скажу. Как корабль?
– Корабль-то готов…
– А что так кисло?
– Экипаж ворчит. Не понимают, чего мы ждем.
Все верно, ожидание боя – самая выматывающая стадия, а они уже четыре часа как идут параллельными курсами с противником и ни черта не делают. Александров вздохнул:
– Передайте всем, скоро начнется. И передайте, пожалуйста, шлем – мне лень вставать.
План сражения выкристаллизовывался в мозгу, как всегда, с пугающе холодной четкостью. Есть решение, есть, надо лишь рассчитать нюансы. Победит он, конечно, в любом случае, но результат может оказаться разным, да и риск потерь заметно выше. И главное, после таких шуток его уж точно назовут военным преступником. А, плевать! Шлем опустился на голову, ощутимо кольнуло в висках и затылке. Ну все, понеслась орда по кочкам!
Почти там же. Через два часа
План Александрова строился на одном-единственном допущении. После громкого провала у Шелленберга свое командование восточники наверняка перетрясут. А это, в свою очередь, значит, что с большой долей вероятности китайская фракция утратит часть позиций. И тут уж плевать, что за ними две трети производственных мощностей и семьдесят процентов населения, скорее, наоборот. Конкуренты ни за что не упустят случая воспользоваться моментом и укрепить свое положение в Ассоциации. И в первую очередь китайцев постараются оттеснить с командных должностей на флоте. Под вполне благовидным предлогом, кстати – и раньше-то как вояки они не блистали, а сейчас подтвердили некомпетентность. Стало быть, приходит время новых персонажей, тем более, что старые победить оказались не способны, а поражения Ассоциация себе позволить не может.
