Сделав еще один вдох, Эйлин оттолкнулась от его груди, сделала шаг назад и высвободилась из его объятий. Роберт опустил руки. Она не без труда заглушила желание вернуться назад, чтобы снова ощутить их силу.
Как спокойно, как уверенно она чувствовала себя в его объятиях.
А если учесть неукротимую жажду, которую он пробудил в ней, это был ясный знак того, что разум ее покинул.
Хватит. Возьми себя в руки.
Она только на шаг сбилась с пути и не собиралась отступать дальше.
Подняв голову, Эйлин с подчеркнутым вызовом посмотрела Роберту в глаза.
– Я знаю, зачем вы меня поцеловали. Но, несмотря на то что я вела себя неразумно, я вовсе не собираюсь позволять вам использовать эту… тактику, чтобы управлять мною.
Его губы сжались, глаза слегка прищурились, однако он даже не пытался опровергнуть ее обвинение.
Эйлин была достаточно взрослой и опытной, чтобы отрицать свое участие в том, что между ними произошло, но она не собиралась говорить об этом. Подняв голову еще чуть выше, она надменно заявила:
– Думаю, нам пора идти. Насколько я помню, вы говорили, что ваши люди ждут вас.
Роберт долго смотрел на нее, прежде чем снова повторить:
– Нет.
С этими словами он развернулся и пошел к двери.
– Чтобы дойти до места, где прячутся ваши люди, мне надо пойти по центральной дороге, проходящей через трущобы. Она будет продолжением улицы, ведущей на ту сторону холма. С центральной дороги я должна свернуть на вторую улицу слева и…
С низким стоном Роберт снова повернулся к ней и проговорил:
– Вы подслушали, как я объяснял мальчику дорогу.
Она посмотрела на него с жалостью:
– Конечно.
Роберт пришел в ярость. Он провел рукой по волосам, уже основательно помятым ее стараниями, и пронзил ее откровенно раздраженным взглядом невероятно синих глаз:
– Существует ли в пределах реальности какой-нибудь способ убедить вас остаться здесь… в безопасности?
Она отнеслась к вопросу с должным вниманием.
– Нет.
Роберт запрокинул голову назад, стиснул зубы и издал стон, красноречиво выражавший его отчаяние.
Эйлин спокойно подтвердила:
– Если вы не возьмете меня с собой, я просто пойду за вами, что будет гораздо менее безопасно, поэтому я действительно не понимаю, почему бы вам просто не сдаться.
Он подтянулся и посмотрел на нее.
Встретившись с ним взглядом, она коротко заявила:
– Решать, куда мне идти, – это не ваша компетенция.
Прошло несколько секунд, после чего его челюсти сжались крепче.
– Хорошо. – Слово прозвучало так, словно его тянули клещами.
Скрипнув зубами, Роберт повернулся кругом и протянул руку к двери. «Сдаться». Обычно это слово не значилось в его лексиконе, но сейчас… судя по всему, у него не было выбора.
Открыв дверь, он подождал, пока заноза, которая теперь, похоже, прочно угнездилась в его плоти, прошла мимо, и следом за ней вышел из комнаты.
Глава 10
Когда под руку со своим хмурым кавалером Эйлин вошла в кишащие людьми трущобы, она обнаружила, что все ее самодовольство куда-то улетучилось.
Фробишер был прав, говоря, что этот район отличался от того, где они побывали утром. Эти трущобы располагались гораздо дальше от центра поселения, и положение их обитателей казалось куда более бедственным. Еще она отметила, что большинство этих обитателей были не европейцами, а принадлежали к смешанной расе.
В их меньших по размеру и еще более ветхих жилищах ютилось гораздо больше людей. Перенаселенность этих трущоб казалась почти невероятной, а соответствующая ей какофония различных запахов – буквально удушающей.
Эйлин никогда бы не решилась войти в такое место без сопровождения… желательно такого, как сейчас. Одного взгляда на Фробишера хватало, чтобы даже карманники расступались, давая им дорогу. Его способность предотвратить любые попытки приблизиться к ней, не говоря уже о нападении, заключалась не только в том, как он возвышался рядом с ней, постоянно отслеживая, что происходит вокруг, и не только в том, как свирепо он смотрел на каждого, кто оказывался слишком близко. Главное, что отпугивало любого недоброжелателя, заключалось в его манере двигаться, в той угрозе, которую он излучал без всякого видимого усилия.
Иначе говоря, в том, каким человеком он был в душе.
Внешне Фробишер выглядел спокойным и даже галантным, но внутри… Эйлин чувствовала, что за его респектабельным видом скрывается нечто куда менее цивилизованное.
Сделав несколько шагов вперед, она заставила себя прекратить эти размышления, стремительно переходящие в одержимость, и напомнила себе, что в таком месте ей стоит быть настороже.
Четверть часа они шагали по узким улочкам и переулкам, прежде чем остановиться перед перекосившейся деревянной дверью. Роберт окинул взглядом улицу, потом отодвинул щеколду и приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы Эйлин могла пройти. Она проскользнула мимо него в полутемный коридор, где стоял неприятный запах. Роберт вошел следом за ней и закрыл дверь. Прежде чем глаза Эйлин успели привыкнуть к темноте, она ощутила, как рука Фробишера сжала ее локоть. Он повел ее в дальний конец коридора.
– Здесь лестница. Поднимайтесь осторожно.
Слева от нее появились ступеньки. Следуя его указаниям, Эйлин приподняла юбки и начала подниматься. Его близость придавала уверенности, и она, преодолев два шатких пролета, ступила на почти такую же шаткую лестничную площадку. Впереди виднелась единственная дверь.
Роберт прошел мимо Эйлин и постучал в дверь.
– Это Фробишер.
Взявшись за дверную ручку, он бросил испытующий взгляд на свою спутницу. Роберт видел, что она отдает себе отчет в том, какие опасности поджидают ее в этом месте, но не заметил никакого намека на тревогу, не говоря уже о страхе. Толкнув дверь внутрь, он жестом пригласил Эйлин войти и сам вошел следом.
Его люди освободили комнату на улице, где жил Ундото, и перетащили свои тюфяки и мешки с вещами сюда, в новый наблюдательный пост. Бенсон, Коулман и Фуллер сидели на табуретках вокруг маленького круглого столика, а Харрис, придвинув свой табурет к окну, вел наблюдение. Увидев Эйлин, все четверо напряглись, но потом успокоились, встали и почтительно кивнули Роберту и его спутнице. На берегу им всегда требовалось несколько дней, чтобы отказаться от привычки вскакивать по стойке смирно и отдавать ему честь, как они обычно делали на корабле.
– Это мисс Хопкинс. Ее брат – лейтенант Хопкинс – один из тех людей, которые исчезли.
– Добрый вечер, – ответила им Эйлин.
Бенсон предложил ей свой табурет.
