Пенни поднялась на ноги. Они сидели на веранде всего минут двадцать, хотя обычно позволяли себе час, но завтра был последний рабочий день команды, и у обоих были дела.
– Мне нужно испечь печенье с шоколадом, прежде чем лечь спать, – сказала она. – Завтра ребята отправятся к Макларену, и они уже ноют, зная, какая еда ожидает их там. Так что их надо хоть немного подбодрить.
– Они будут ждать вас через год, – сказал Мэтт, и девушка внимательно посмотрела на него.
– Я к тому времени, надеюсь, уже буду по уши в собственном деле, – задумчиво ответила она. – Но все зависит от того, сколько вы мне заплатите. Не пожадничаете – приеду.
– Так вы все же хотите основать компанию?
– Да, и я намерена сделать ее успешной – я намерена! Может, мне повезет найти компетентных поваров, которые будут заинтересованы в том, чтобы попробовать что-то новое, и тогда я смогу предлагать наши услуги стригалям.
Мэтт не удержался от вопроса:
– Так в этом случае я увижу вас или ваших поваров?
– Кто знает? – беззаботно отозвалась Пенни, но в ее голосе послышалась затаенная боль.
– Пенни?
– Да?
Она наклонилась, чтобы поднять пустую тарелку, но Мэтт поспешно схватил ее за руку.
– Ты останешься на следующие две недели? – спросил он. – Ты не ответила.
Пенни замерла и посмотрела на его пальцы на своем запястье. Он тут же разжал их, не желая давить на нее.
– А ты хочешь, чтобы я осталась?
Вот сейчас удачный момент, чтобы сказать «нет», признать, что это была глупая идея с самого начала. Ведь иначе он лишь причинит Пенни еще большую боль – было бы гораздо разумнее ее отпустить. Но… его рука все еще лежала на ее руке. Если бы Пенни захотела, она бы ушла. Но она не сдвинулась с места.
И внезапно Мэтт подумал: «Да пошло оно все к черту. Попробовать можно».
– То, что произошло между нами… – начал он и умолк. – Пенни, то, что я чувствую… это долгая история. И если начистоту… – Он покачал головой и наконец отпустил ее руку. – Пенни, тебе ведь уже причиняли боль, ты знаешь, что это такое. Но, выбрав меня…
Он снова умолк, не зная, как объяснить – как поведать о тех долгих годах бесконечных разочарований? Но молчать было нельзя – это было бы слишком грубо по отношению к девушке.
И он решился.
– Если не хочешь говорить, не надо, – мягко произнесла Пенни, и эти ее слова разрушили последние сомнения Мэтта.
Она присела рядом, точно понимая, что собеседнику нужно собраться с мыслями, и Мэтт не мог поднять на нее глаза. То, что он собирался рассказать, можно было произнести вслух, только глядя перед собой.
– Пенни, моя мать… пережила череду бесконечных любовных неудач, – начал Мэтт. – Она кочевала от мужчины к мужчине и каждый раз была уверена, что наконец влюбилась, и каждый раз наша с ней жизнь вставала с ног на голову, потому что неизбежно все ее отношения оканчивались провалом. Мы переезжали из дома в дом, я постоянно менял школы, к нам приходили коллекторы. Иногда, когда мамины интрижки заканчивались совсем плохо, приходили врачи, и завершалось все судебным разбирательством. Лучшее, что мама для меня сделала за всю жизнь, – сбежала от очередного бойфренда и устроилась на ферму к Сэму. Иначе я и подумать боюсь, где мог бы оказаться. Это был мой первый шаг к стабильности и спокойствию, и я остался там жить на десять лет.
Сэм оставил мне ферму в наследство, и я хотел было жить там постоянно, но тут мне подвернулись бокситы и Дэррилин.
– И тут начинается очередная печальная история? – спросила Пенни, глядя на луну.
– Да, – подтвердил Мэтт мрачно. – Я был наивным дурачком и позволил себе влюбиться. Как-то не соединил в единое целое бокситы и внезапный интерес ко мне дочери соседа. Я женился на Дэррилин. Когда она забеременела, я был на седьмом небе от счастья. Но она использовала меня, чтобы получить доступ к деньгам – вот какая была ее окончательная цель. В конце концов она отправилась в Штаты с другим парнем, который, вероятно, был в ее планах с самого начала. Как-то так. И теперь я вижу Лили дважды в год, и каждая встреча разбивает мне сердце.
– Но как? – Пенни говорила так, точно сама испытывала боль, слушая его историю. – Ты же сказал, что она приедет сюда, домой.
– Домой? – Мэтт горько усмехнулся. – Есть ли у нее вообще дом? Дэррилин повторяет судьбу моей матери, а моя дочь повторяет мою судьбу, но я ничего не могу поделать. Дэррилин не отпускает ее в Австралию, так что дважды в год я оставляю ферму на заместителей и уезжаю к Лили – стараюсь как можно дольше побыть там. И каждый раз меня словно разрывает на части. Но даже если бы я переехал в Штаты, Дэррилин не позволила бы нам видеться чаще. Вот так, Пенни. Теперь вы понимаете, почему я бегу от отношений?
– Не совсем… – Пенни сделала глубокий вдох. – Мэтт, при чем тут я?
– Не знаю, – честно ответил он. – Пенни, то, что я чувствую…
– Должно быть очень похоже на то, что чувствую я, – закончила она его фразу. – Я вела себя как идиотка в первый раз, когда встретила парня. И разве можно повторить что-то подобное? Только, наверное, вам все же тяжелее. Мои родители, какие бы они ни были, все же подарили мне стабильность, постоянство. – Пенни обвела взглядом долину. – Знаете, это самое умиротворенное место из всех, что мне доводилось видеть. Представляю, что вы чувствовали ребенком, когда переехали к Сэму. Это ваш дом, и вам здесь хорошо. Понятно, что вы не хотите рисковать и впускать сюда незнакомцев.
– Это вы про себя?
– Вы сами это сказали, – с внезапной яростью отозвалась Пенни, поднимаясь на ноги. – Не могу вам помочь, Мэтт. У меня есть собственные страхи, но, поверьте, мне жаль, что я снова повела себя как дурочка. Мне тоже не нужны отношения. – Она замешкалась, словно набираясь мужества, но все же решилась закончить фразу. – Знаете что? Я решила двигаться дальше. Попав сюда, я сумела успокоиться. Что бы там между нами ни было, я обрела контроль над собой. Но у меня осталась проблема любопытных репортеров: они наверняка землю носом роют, чтобы узнать, где я, и раздуть очередной скандал с участием моей сестры и ее женишка. Мне здесь нравится, – призналась она. – Здесь хорошо, и вы, полагаю, благодарны мне за то, что я готовлю. Правда, нужно бы пополнить запасы продуктов. Так что – вот мое окончательное решение. Меня ждет еще работа, и я готова вам помочь.
– Не хочу, чтобы вы работали…
– Я остаюсь, Мэтт, – решительно оборвала его она. – А там… кто знает? У нас обоих есть свои опасения. Но повлияют ли они на последующие две недели? Может, и нет. Так что пока давайте просто будем считать, что мы заключили новый контракт. Две недели – и ставка прежняя. Так как… вы хотите, чтобы я осталась?
Может быть, все же отважиться и попробовать еще раз? Поднявшись, Мэтт взял Пенни за руки.
– Да, хочу.
– Правда?
