Глава 16
В центре, на перекрестке Мэдисон и Купер-стрит, в старых, но
отреставрированных заново двухэтажных зданиях были открыты небольшие бары,
закусочные, сувенирные лавки и несколько неплохих ресторанов. Перекресток был
известен под названием Овертон-сквер, он являлся средоточием ночной жизни
Мемфиса. Театр и книжный магазин привносили сюда дыхание высокой культуры. По
центру Мэдисон-стрит тянулась неширокая полоса деревьев. В конце недели здесь
шумели студенты и моряки с кораблей ВМС, однако вечерами в будни здесь было
тихо, рестораны хотя и полны, но не забиты до предела. “Полетта”, изысканный
французский ресторанчик, помещавшийся в сверкающем свежей штукатуркой здании,
пользовался популярностью благодаря объемистой карте вин, оригинальным десертам
и проникновенному голосу мужчины, сидевшего за “Стейнвеем”. Столь желанный
достаток принес с собой и коллекцию кредитных карточек, и супруги Макдир уже
привыкли пользоваться своими, посещая по вечерам лучшие рестораны города.
“Полетта” на данный момент времени оставался излюбленным местом.
Митч сидел в уголке бара, отпивал глоток за глотком кофе из
чашечки и посматривал на входную дверь. Он пришел чуть раньше, как и собирался.
Три часа назад он позвонил ей и спросил, успеет ли она к семи. Она захотела
узнать, в чем дело, и он обещал ей объяснить это позже. С того дня на Кайманах
он знал, что кто-то следует за ним по пятам, кто-то следит за ним, слушает его.
На протяжении последнего месяца по телефону он разговаривал очень осторожно,
несколько раз он ловил себя на том, что неотрывно смотрит в зеркало заднего
вида и даже дома говорит, выбирая слова.
Кто-то подсматривает и подслушивает, в этом он был уверен.
Решительно распахнув дверь, с холода вошла Эбби и в поисках
мужа повела головой. Они встретились у самого бара, Митч коснулся щекой ее
лица. Эбби сняла пальто, и они проследовали за метрдотелем к небольшому
столику. Такие же столики вокруг были полны народа, слышно было каждое
сказанное слово. Митч посмотрел по сторонам, но других свободных мест не
оказалось. Отпустив метрдотеля, он уселся напротив жены.
– По какому поводу? – подозрительно спросила Эбби, уже
начавшая отвыкать от знаков внимания.
– Неужели нужно искать повод для ужина с собственной женой?
– Безусловно. Сегодня понедельник, сейчас всего семь вечера,
а ты – не на работе. Воистину это что-то поразительное.
Между столиками протиснулся официант, спросил, будут ли они
пить, и если да, то что именно. Два бокала белого вина, ответил ему Митч и
обведя глазами зал, успел заметить устремленный на него взгляд джентльмена,
сидящего в одиночестве через пять столиков от них. Лицо его показалось Митчу
знакомым, а когда он вновь скосил на мужчину глаза, то увидел, что тот уже
уткнулся носом в меню.
– В чем дело, Митч?
Он взял ее руку в свою и нахмурил брови.
– Эбби, нам необходимо поговорить.
Ее рука чуть вздрогнула, улыбка пропала.
– О чем?
Он понизил голос.
– О чем-то очень серьезном.
Она сделала глубокий выдох и сказала:
– Может, дождемся вина? Оно мне, похоже, понадобится.
Еще раз Митч посмотрел на скрывающееся за меню лицо.
– Мы не можем говорить здесь.
– Тогда зачем мы сюда пришли?
– Слушай, Эбби, ты знаешь, где здесь туалетные комнаты,
прямо через зал и направо, так?
– Да, знаю.
– В том конце зала есть боковой выход, он ведет на улочку
позади ресторана. Я хочу, чтобы ты прошла в туалетную комнату, а оттуда через
этот выход – на улицу. Я буду ждать тебя там, неподалеку.
Она слушала его молча; глаза сузились, брови сошлись к переносице,
голова чуть наклонилась вправо.
– Верь мне, Эбби. Я все объясню позже. Встретимся, на улице
и разыщем другое местечко, где можно поужинать. Здесь я разговаривать не могу.
– Ты меня пугаешь.
– Прошу тебя, – сказал он твердым голосом, продолжая держать
ее за руку. – Все нормально. Я принесу твое пальто.
Она встала, подхватила свою сумочку и направилась в дамскую
комнату. Немного повернув голову, Митч через плечо наблюдал за джентльменом со
знакомым лицом, который вдруг неожиданно поднялся, приглашая за свой столик
какую-то пожилую особу. Ухода Эбби мужчина не заметил.
На улочке позади “Полетты” Митч набросил пальто на плечи
жены и махнул рукой куда-то на восток.
– Я все тебе объясню, – твердил он.
Пройдя метров сто, они свернули в сторону, миновали два
высоких здания и оказались перед входом в “Бомбей Байсикл клаб”, где был бар с
кабинками на двоих, неплохая еда и группа музыкантов, наигрывавших блюзы. Митч
высмотрел официанта, оглядел два небольших зальчика и указал на столик в самом
дальнем углу.
– Вон там, – сказал он официанту.
Он уселся: спиной к стене и лицом к залу и входной двери. В
углу был полумрак, стол освещался свечами. Они вновь заказали вина.
Эбби сидела совершенно неподвижно, следя за каждым его
движением, и ждала.
– Ты помнишь такого Рика Эклина из Западного Кентукки?
– Нет, – ответила она, не пошевелив губами.
– Он играл в бейсбол и жил в общежитии. Думаю, ты его
раз-другой встречала. Привлекательный, с четкими чертами лица, способный
студент. По-моему, он из Боулинг Грин. Особыми друзьями мы с ним не были, но
друг друга знали.
Она отрицательно покачала головой и продолжала слушать.
– Ну, ладно. Он закончил на год раньше нас и отправился в
юридическую школу в Уэик Форесте. Сейчас он работает в ФБР. И работает здесь, в
Мемфисе.
Он внимательно следил за выражением ее лица, стараясь
заметить реакцию на “ФБР”. Реакции не было никакой.
– И вот сегодня, – продолжал он, – я обедаю в забегаловке
Облио на Фронт-стирт, и тут откуда ни возьмись заходит Рик и говорит мне:
“Привет!” Ну как бы чистой воды случайная встреча. Мы проболтали несколько
минут, и появляется еще один, по имени Тарранс. Подходит, садится. Уже второй
раз этот Тарранс ловит меня с тех пор, как я сдал экзамен.
– Второй?..
– Да. С августа.
– Они… агенты ФБР?
