– Там еще сказали, что этой ночью вас где-то там видели три
человека, они назвали это опознанием. И все в разных местах. Как-то все это
странно мне. Я просидел здесь всю ночь, работал, поглядывал туда и сюда, но
что-то я не заметил, чтобы вы куда-нибудь уходили. А перед рассветом я сбегал
через дорогу в кофейную лавку, в-о-о-н там, ну и, как обычно, там было полно
копов. Я сел поближе. Все они говорили о том, что здесь облава закончилась, все
посты сняты. Фэбээровцы, сказал какой-то тип, уехали сразу после того, как им
сообщили о том, что пас опознали третий раз. Полиция тоже убралась почти вся.
Пляж они собираются блокировать до полудня. Прошел слух о том, что кто-то вам
здорово помогает со стороны и что вы хотите бежать на Багамы.
– А еще они что говорили? – Митч внимательно слушал его, не
забывая стрелять глазами налево и направо.
– Что-то о грузовике, набитом ворованными товарами, – как
они его нашли, а товару-то и нету. И никто не может понять, как это вам удалось
переложить весь наворованный груз в трейлер и выбраться из города прямо у них
под носом. Они просто поражаются. Я, конечно, свое дело знаю, слушаю да
помалкиваю, но я-то понял, что грузовичок тот самый, на котором вы приехали
сюда в четверг вечером.
Собеседник Энди задумался и ничего на это не ответил. Энди
внимательно следил за выражением его лица – вроде и не скажешь, что парень
волнуется.
– А вам, похоже, это и не по вкусу, – заметил он. – То есть
я хочу сказать, что вас уже здесь не ищут и все копы свалили. Но ведь это же
хорошо, правда?
– Энди, я могу сказать тебе только одну вещь.
– Я слушаю вас.
– Теперь стало еще опаснее. Энди думал над этой фразой не
меньше минуты, а потом спросил:
– Это как же так получается?
– Полиция хотела меня всего-навсего арестовать, Энди. А
кое-кто хочет меня убить. Это профессиональные убийцы, Энди. И их много. И все
они пока еще здесь.
Энди прищурил свой единственный глаз на Макдира.
Профессиональные убийцы! Здесь? На пляже? Он сделал шаг назад. Мелькнула мысль
– спросить прямо, кто они такие и почему за ними охотятся, но он тут же понял,
что ответа на свой вопрос он не услышит. Тогда ему пришло в голову другое.
– А почему бы вам не бежать?
– Бежать? Каким образом?
Энди поддел ногой другой камешек и кивнул головой в сторону
старого, 1971 года выпуска “понтиака”, стоящего у того здания, из которого он
только что вышел.
– Можно воспользоваться моей машиной. Вы втроем заберетесь в
багажник, и я вывезу вас из города. На бродяг вы не похожи, так что сможете
сесть на самолет, и – вперед! Вот таким вот образом.
– А сколько ты с нас запросишь?
Энди почесал за ухом, вперив свой взор в землю. Видимо,
парень связан с наркотиками, подумал он, а коробки набиты кокаином и наличными.
Профессиональные же убийцы, скорее всего, – колумбийская мафия.
– В общем-то, конечно, это будет дорого, сами понимаете. То
есть я хочу сказать, вот сейчас, за пять тысяч в день, я – всего лишь служащий
мотеля, ну, правда, не очень наблюдательный. Зато сам по себе, понимаете? Но
если я возьмусь вам помочь скрыться из города, я превращусь в соучастника, и
мне опять будут предъявлять обвинения, держать в тюрьме и все такое прочее, чем
я уже по горло сыт, понимаете? Вот поэтому-то я и говорю, что будет дорого.
– Сколько, Энди?
– Сто тысяч.
В лице Митча ничего не изменилось, даже веки не дрогнули, он
только чуть повернул голову в сторону берега. Энди тут же сообразил, что не
перегнул палку.
– Мне нужно подумать, Энди. Теперь ты и сам все понимаешь не
хуже нас. Полиция из города убралась, зато вот-вот появятся другие
преследователи. Сегодняшний день может стать здорово опасным, и мне, Энди,
потребуется твоя помощь. Если увидишь, что поблизости кто-то шляется, сразу же
сообщи мне. Мы из этих комнат никуда не выходим. Договорились?
Энди вернулся за свой стол. Любой дурак на месте этого
человека прыгнул бы в багажник и подставил бы свою задницу вольному ветру. Тут
все дело в коробках. Вот почему они не хотят уезжать.
Макдиры тем временем устроили легкий завтрак из засохшего
уже печенья и теплой кока-колы. Рэю до смерти хотелось выпить холодного пива,
но еще один рейс в магазин был слишком рискованным. Они быстро поели и уселись
смотреть утренние новости. Как раз в это время местная телестанция запустила в
эфир их фотороботы. Увиден не свои, но все же довольно похожие лица на экране,
они сначала почувствовали какой-то страх, но он быстро прошел.
В начале десятого Митч выключил телевизор и вновь занял свое
место на полу среди коробок. Взяв в руки пачку документов, он сделал знак Эбби,
сидевшей напротив с камерой в руках. Дача показаний продолжалась.
Лазарев дожидался времени, когда к своим обязанностям должны
были приступить горничные. Заметив, что они принялись за свою работу, он
разослал своих людей по всему пляжу. Разбившись по двое, те начали обходить
бунгало, стучать в двери, заглядывать в окна, тенью проскальзывать в темных
коридорах. В большинстве небольших отелей было по две-три горничных, которые
знали всех проживающих. Процедура была довольно простой и почти всегда
срабатывала. Один из штурмовиков разыскивал горничную, вручал ей стодолларовую
бумажку и совал под нос фотоснимки. Если она отказывалась, он продолжал
скармливать ей банкноту за банкнотой до тех пор, пока она не соглашалась. Если
горничная оказывалась не в состоянии опознать своих жильцов, ее спрашивали о
том, не видела ли она поблизости небольшого грузовичка, или не заметила ли в
здании комнаты, набитой какими-нибудь коробками, или, может, ей бросилось в
глаза, что некая женщина и с нею двое мужчин ведут себя подозрительно, или, на
худой конец, может, она просто увидела что-то необычное. Среди них иногда
попадались и такие, что толку добиться было невозможно, в таких случаях человек
просто спрашивал, какие комнаты заняты, проходил к ним и стучался в двери.
Так их проинструктировал Лазарев. Начинайте с горничных,
сказал он им. Держитесь подальше от администрации. Сделайте вид, что вы –
полицейские. Кто на них наткнется – убивать в упор, на месте, и тут же к
телефону.
