Митч простился и вышел. Ламар ждал его в кресле неподалеку
от кабинета Макнайта. Они условились об Ужине в семь.
Глава 3
На пятом этаже Бендини-билдинга рабочих кабинетов не было. В
одной части коридора находилась столовая с кухней, в центре – несколько
закрытых на замок комнат-кладовых, за ними коридор был перегорожен толстой
бетонной стеной. Сбоку от небольшой металлической двери торчала кнопка звонка,
а над дверью в центре стены на кронштейне поблескивала небольшая телекамера.
Дверь вела в тесноватое помещение, где сидел вооруженный охранник и следил за
изображениями на экранах мониторов, занимавших всю стену. Далее коридор
зигзагом пробивался через лабиринт различных отсеков и кабин, где какие-то люди
были заняты невидимой работой по наблюдению, сбору и обработке информации. От
внешнего мира окна были изолированы не только слоем краски, но и глухими
шторами, и у солнечного света не было ни малейших шансов пробиться внутрь.
Глава службы безопасности Де Вашер занимал самую просторную
из этих крошечных секций. Единственным украшением голых стен его кабинета был
сертификат, удостоверявший его безупречную тридцатилетнюю службу в департаменте
полиции Нового Орлеана. Де Вашер был мужчиной крепкого сложения, с небольшим
животиком, широкоплечим, с мощной грудью и аккуратно посаженной совершенно
круглой головой. Редко кому доводилось видеть улыбку на его лице. Воротник
мятой рубашки был расстегнут, с тем чтобы позволить могучей шее хоть какую-то
свободу движений. На спинке стула висела спортивная куртка и широкий галстук из
синтетики.
В понедельник утром после отъезда Макдира и его жены Оливер
Ламберт поднялся на пятый этаж, подошел к металлической двери и, нажав кнопку,
поднял голову к телекамере, ожидая, пока ему откроют. Нажал кнопку еще раз,
дверь открылась, и он быстро прошел по петляющему коридору прямо в кабинет Де
Вашера. Тот стряхнул пепел с сигары в хирургически чистую пепельницу, сдвинул
со стола бумаги в сторону.
– Привет, Олли. По-моему, ты пришел поболтать о Макдире.
Де Вашер был единственным в фирме человеком, называвшим
Ламберта просто Олли прямо в лицо.
– Да, помимо прочего.
– Что ж, он неплохо провел время, остался доволен фирмой,
ему понравился город, и скорее всего, он примет наше предложение.
– Где находились твои люди?
– В отеле мы заняли смежные с его номером комнаты. Номер,
конечно, прослушивался, так же как лимузин, телефон и прочее. Все, как обычно,
Олли.
– Побольше деталей.
– Пожалуйста. Они прибыли в отель в четверг вечером и почти
сразу улеглись спать. Почти не разговаривали. В пятницу ночью он рассказал ей
все, что узнал о фирме, о людях, отозвался о тебе как об очень приятном
человеке. Я сразу подумал, что тебе это понравится.
– Продолжай.
– Он поведал ей о вашей роскошной столовой и об обеде с
компаньонами. Выдал ей все до мелочей о своем окладе, льготах и премиях, и они
оба пришли в экстаз. Все это превзошло их самые смелые ожидания. Ей очень
хочется стать хозяйкой дома с гаражом, деревцами и кустарником во дворе. Он
сказал ей, что она ею станет.
– Какое-нибудь неудовольствие в отношении фирмы?
– Да нет. Прошелся по поводу отсутствия цветных и женщин, но
вряд ли его это всерьез беспокоит.
– А что жена?
– Она просто без ума. Ей понравился город, она осматривала
его вместе с женой Куина. После обеда в пятницу они вместе ездили посмотреть на
дома, она нашла парочку по душе.
– Адреса их у тебя есть?
– Конечно, Олли. В субботу утром они вызвали лимузин и
катались по городу. Лимузин приводил их в восторг. Наш водитель держался в
стороне от неказистых кварталов; а они рассматривали главным образом дома.
Похоже, они сделали выбор: номер 1231 по Ист-Медоубрук. Дом продается. Они
прошли по нему в сопровождении Бетси Белл, агента по недвижимости. Она назвала
им цену – сто сорок тысяч, но удовольствуется и меньшей суммой, у нее сейчас
застой.
– Это приличная часть города. Дом старый?
– Лет десять-пятнадцать. Три тысячи квадратных футов, что-то
такое в колониальном стиле. Неплохой Дом для одного из твоих парней, Олли.
– Ты уверен, что это именно то, что им хочется?
– Пока, во всяком случае. Они собирались приехать еще разок,
примерно через месяц, еще поприсматриваться. Вы могли бы оплатить им самолет
сюда в любое время, как только они будут готовы, не так ли, это ведь обычная
процедура?
– Да, мы с этим справимся. Что они говорили об окладе?
– Они поражены. Выше ему ничего не предлагали. Они
безостановочно говорили о деньгах: оклад, пенсия, заем, “БМВ”, премии и прочее.
Им не верится во все это, ребятишки готовы тронуться.
– Пожалуй. Так ты думаешь, что мы купили его, а?
– Готов биться об заклад – да. Он сказал, что фирма, может,
и не такая престижная, как на Уолл-стрит, но квалификация у юристов не ниже, а
как люди они гораздо приятнее. Я уверен, что он согласится.
– Он что-нибудь подозревает?
– В общем нет. Ламар явно дал ему понять, чтобы он держался
подальше от кабинета Лока. Он поделился с женой, сказал ей, что никто никогда
не входит в его кабинет за исключением нескольких секретарш и очень небольшого
числа компаньонов. Но тут же добавил, что Куин сказал ему, будто Лок просто
эксцентричен и довольно замкнут. Не думаю, чтобы он что-то подозревал. Она же
сказала, что фирма, как ей кажется, слишком уж беспокоится о вещах, которые ее
не касаются.
– Например?
– Личная жизнь. Дети, работа жен и в таком духе. По-моему,
ее это несколько раздражало, но это только мое предположение. Просто в субботу
утром она сказала ему, что, будь она проклята, если позволит горстке каких-то
адвокатов указывать ей, когда она сможет работать, а когда – заводить детей. Но
я не думаю, что все это очень серьезно.
– Понимает ли он, насколько постоянная работа его ждет?
– Мне кажется, да. Не было ни упоминания о том, чтобы
переехать через несколько лет куда-нибудь еще. Я думаю, он понял. Он уже хочет
стать компаньоном, как и все. Он уже сломлен, он жаждет денег.
– Говорилось что-нибудь об ужине у меня дома?
– Оба там сильно нервничали, но им очень понравилось. А от
дома они в восхищении. И от твоей жены тоже.
– Секс?
