– Глупо? Вовсе нет. Твой отец думает, что ты у молодого капитана Аллемоса, так что не будет меня искать. Из надежного источника я слышал, что у тебя нет больше сил, которые дает море, так что спасти себя ты не можешь. Я бы сказал, это с твоей стороны глупо не бояться, оказавшись в такой ситуации.
Моя душа проваливается куда-то под землю, во рту пересыхает.
– И что же это за источник?
– Я, – произносит голос у меня за спиной.
Из-за деревьев выходят несколько мужчин. Среди них и Райден, но говорит не он. Нет, на Райдена направлены два пистолета. Они толкают его вперед, ко мне. Почему он не заперт в клетке, как я? У них закончились клетки больших размеров, что ли?
Переведя глаза на говорившего – четвертого из тех, кто вышел на поляну, – я на секунду столбенею.
Это Терис.
Опершись спиной о дерево, он, как всегда, играет вынутой из кармана монетой.
Я качаю головой:
– Предаешь моего отца? Это будет твоя последняя ошибка. Помнишь, что случилось с последним, кто передавал информацию его врагам? Отец связал ему лодыжки и распилил посередине.
Мои слова не впечатляют Териса.
– К счастью для меня, я не предаю твоего отца.
Мое замешательство понятно и без слов.
– Я никогда не был ему предан, – продолжает он.
Осознание этих слов отнимает у меня больше времени, чем могло бы. Но как же символ? Он подал мне знак моего отца. Он четко назвался человеком, который служит династии Каллиганов.
– У меня длинные руки, – поясняет Вордан, возвращая глаз с картой в карман. – Каллиган глуп. Он считает себя неприкосновенным. Не понимает, что многие приближенные только и ждут, чтобы предать его. А главное, предать тебя.
Я поворачиваюсь к Терису:
– Ты был на корабле не для того, чтобы мне помогать?
– Нет, – отвечает он. – Я был послан, чтобы за тобой следить.
– Тогда кто же был человеком отца на борту «Ночного странника»? – спрашиваю я больше у себя самой.
– Это был бедняга Гастол, – отвечает Терис. – К сожалению, ты перерезала ему горло в первый же день, как Драксен захватил твой корабль.
Надо же было так случиться, что один из двоих, которых я убила, был человеком отца! Меня захлестывает чувство вины, хотя я понимаю, что это не только моя ошибка. Отец должен был сказать мне, кто его информатор на борту «Ночного странника». Тогда бы Гастол не погиб, а Терису не удалось меня одурачить. Отец никогда не придает значения таким мелочам. Подумаешь, один из его людей случайно умер! Всегда есть кем его заменить. Но в этом случае легкомыслие может стоить ему карты.
А может, и меня.
И кроме того, я должна была знать, что отец никогда не попросил бы своего информатора мне помогать. Он знает, что мне не нужна нянька. Мне надо было с самого начала догадаться, что Терис мошенничает.
Разозлившись на себя, я возвращаюсь к разговору.
– Зачем ты послал Териса за мной следить? – спрашиваю я Вордана. – Чего ты от меня ждал?
– Ты не знаешь своей ценности, – отвечает Вордан. – Думаешь, Каллиган держит тебя при себе, потому что ты его дочь? Нет, Алоса. Это все из-за твоей силы. Он использует тебя для своей выгоды. Ты для него не более чем орудие. Я знаю все о его тренировках, наказаниях, испытаниях. Знаю, через какие кошмары он заставил тебя пройти. И я пришел, чтобы тебя освободить.
На долю секунды я задумываюсь, откуда он столько обо мне знает. А потом понимаю, что если у него есть свои люди в самых высших, приближенных к моему отцу кругах, то ему будет известно… ну, в общем, все.
– Посадить меня в клетку, похоже, не лучший способ показать, как сильно ты хочешь меня освободить.
– Мои извинения. Это просто мера предосторожности, чтобы я и мои люди были в безопасности, пока сможем все тебе объяснить.
– Вы уже объяснили. Теперь выпустите меня.
Вордан качает своей лысиной.
– Я еще не закончил.
Но я не хочу его слушать. Я хочу выйти из клетки. Сейчас же! Но я молчу, чтобы его не рассердить. Может, песни у меня и не осталось, но я могу читать его эмоции.
Словно мало того, что мне и так несладко – я заперта в клетке без всякой надежды сбежать, – теперь придется еще и вызывать сирену. Опять. Я чувствую в горле какой-то отвратительный вкус. По коже бегут мурашки, но они не имеют отношения к холоду.
Его цвет – красный, самый сложный из всех. Он может означать что угодно – любовь, похоть, ненависть, страсть. Вообще-то, любая очень сильная эмоция кажется мне красной. Как следует постаравшись, я могу сказать, что Вордан чувствует ярко-красное страстное желание. Но желание чего?
Наконец я решаю, что больше всего ему хочется успеха. Он хочет что-то от меня получить. Вот бы только у меня хватило терпения узнать, что же это такое!
– Так продолжай, – собравшись с силами, говорю я.
– Я пришел, чтобы предложить тебе место в моей команде. Я хочу дать тебе свободу поступать как заблагорассудится, но после того, как ты поможешь мне добраться до Исла де Канта.
– Я – капитан своего собственного корабля и своей команды. Я свободна плавать где хочу. С чего бы это меня могло хоть каплю заинтересовать твое предложение?
Я спрашиваю без гнева. Я пытаюсь рассуждать вместе с ним. Сохранять спокойствие.
– Потому что в конечном итоге ты находишься под властью своего отца. Если бы, когда все это закончится, вы с отцом получили все три фрагмента карты, достигли Исла де Канта и предъявили свои права на сокровища веков – что было бы тогда? Я скажу тебе. Тогда твой отец не только имел бы полную власть над всеми морями Манерии, у него было бы еще и богатство, чтобы сохранять эту власть за собой. И ты всегда должна была бы ему служить. Ты никогда не сможешь быть совершенно свободной.
– А если присоединюсь к тебе, то смогу? – скептически спрашиваю я.
– Да. Помоги мне получить то, что хочет твой отец. Помоги мне добраться до Исла де Канта. Когда нам все удастся, ты сможешь плыть куда хочешь, делать что хочешь, брать что хочешь. Я больше не буду беспокоить тебя и просить о помощи.
Вордан Серад – идиот. Он думает, я поверю, что он сдержит свое слово? Он думает, я так легко предам отца? Он думает, что для меня служить Каллигану – это тяжкое бремя? Он мой отец. Моими действиями управляет любовь к семье. Я не жажду свободы, потому что она у меня уже есть. У меня есть свой корабль и команда, с которой я могу делать то, что считаю правильным. Время от времени я помогаю отцу, когда он во мне нуждается. В конце концов, он король. А когда его правление окончится, я стану королевой. Вордан ждет, что я откажусь от всего этого ради него? Да ни за что!
Однако я не осмеливаюсь все это произнести. Я все еще ощущаю чувства и желания Вордана. Он надеется. Очень надеется на… что-то.
