Совсем другие зомби, никак не связанные с инфекциями, встречаются в фольклоре гаитян. Там это лишенные воли мертвецы, воскрешенные магией колдунов (бокоров). Гаитяне считают, что у оживших покойников нет моральных суждений и самоконтроля, они покорны воле хозяина. Рецепт создания зомби прост: человека отравляют особым зельем, родные его хоронят, а затем труп “воскресает”.
В гаитянском уголовном кодексе есть такие строки
[440]:
Отравление человека веществами, которые, не причиняя смерти, вызывают более или менее продолжительное состояние летаргии, считается покушением на жизнь независимо от того, как эти соединения использовались и какими были последствия. Если человек захоронен из-за такого состояния летаргии, считается, что совершено убийство.
Приведу клинический случай, описанный в медицинском журнале Lancet
[441]. Жительница деревни “умерла” после непродолжительной лихорадки, и в тот же день ее похоронили в семейной гробнице. Три года спустя женщину видели бродящей по округе. Ее опознали многие жители деревни, в том числе мать, семилетняя дочь, муж и другие родственники. При вскрытии гробницы вместо трупа обнаружили лишь камни. Женщина не разговаривала, не интересовалась происходящими событиями и не могла самостоятельно питаться. Родители “восставшей из мертвых” обвинили ее мужа в том, что он превратил супругу в зомби за измену. В психиатрической больнице женщине поставили диагноз “кататоническая шизофрения”. В статье приведены еще два расследования “зомбификации”. Но анализ ДНК показал, что те “зомби” – не родственники людям, принявшим их за воскресших членов своей семьи.
В конце XX века канадский антрополог Уэйд Дэвис выяснил рецепты пяти магических зелий бокоров
[442]. Для приготовления яда требовались ингредиенты растительного и животного происхождения, содержащие самые разные активные вещества – галлюциногены, токсичные алкалоиды, раздражающие кожу субстанции. Последние, по-видимому, облегчают проникновение зелья сквозь кожу – жертвы расчесывают место нанесения.
Ингредиенты зелий разнились, но были и универсальные: сожженные человеческие останки, маленькая древесная лягушка, многощетинковый червь, жаба и иглобрюхие рыбы, родственные ядовитой рыбе фугу. Слизь лягушки раздражает кожу, червь, предположительно, токсичен, в железах жаб содержится множество активных веществ, от потенциальных галлюциногенов до сильных ядов, нарушающих работу мышц и дыхательного центра.
Однако самый интересный ингредиент зелья – рыбы, содержащие тетродотоксин. Этот яд обладает нейропаралитическим действием: вызывает аритмию, конвульсии, нарушения работы мозга и иногда кому. В некоторых случаях парализованный человек сохраняет сознание почти до самой смерти. Обычно она наступает в течение нескольких часов из-за остановки дыхания. Поэтому при отравлении тетродотоксином прежде всего необходима искусственная вентиляция легких.
Тетродотоксин не всегда убивает
[443]. Исход отравления зависит от дозы яда. Дэвис ссылается на ряд литературных источников, где описаны случаи “воскрешения из мертвых” после отравления рыбой фугу. Например, один человек “ожил” после того, как пролежал парализованным несколько дней, в сознании, в страхе быть похороненным заживо. Подбирая дозу, бокоры взвешивают ингредиенты, стараясь не касаться их и надевая маски. По мнению Дэвиса, не все жертвы гаитянских колдунов превращаются в зомби. Многие умирают. Но участь выживших незавидна. Несчастные просыпаются в гробах, откуда их затем вынимают и жестоко избивают. Потом “воскресших” нарекают у креста новым именем и кормят едой с дурманом. Типичный конец истории таков: жертву продают в рабство на сахарные плантации.
У гаитян нет страха перед зомби. Они боятся ими стать.
Теория Дэвиса красива, но не лишена недостатков. Через несколько лет после публикации его статьи группа ученых провела независимую проверку двух образцов зелья, предоставленных антропологом. Обнаружилось лишь небольшое количество тетродотоксина
[444]. Авторы анализа отметили, что образцы были сильнощелочными, а в такой среде яд быстро разлагается.
Впрочем, более свежие образцы зелья ранее проверял коллега Дэвиса – доктор Розин. Он выяснил, что в больших дозах яд вызывал у крыс полный паралич. Грызуны не реагировали на боль и не шевелились, но энцефалограмма подтверждала мозговую активность. Малые дозы яда приводили к снижению мозговой активности и локальным параличам, которые со временем проходили без видимых последствий для животных. По расчетам Розина, чтобы ввести в кому семидесятикилограммового человека, необходимо вколоть ему около трех граммов зелья.
Количество описанных в литературе “зомби” невелико, так что мы довольно мало о них знаем. А свидетелям трудно доверять. Подобрать концентрацию яда так, чтобы человек показался мертвым, но потом “ожил”, достаточно сложно даже с доступом в современную лабораторию. Вот почему большинство отравленных умирают – и лишь некоторые отделываются повреждениями мозга вследствие нехватки кислорода, действия дурмана, других трав или чего-то еще.
К слову, дурман содержит психоактивные вещества, вызывающие амнезию, боязнь света, агрессивное поведение, галлюцинации и полную неспособность отличать фантазии от реальности
[445]. Зачастую те, кто пробовал это растение, говорят, что употребление дурмана – самый страшный опыт в их жизни, и никому не рекомендуют его повторять.
Человек, парализованный тетродотоксином, на ощупь отличается от трупа: через несколько часов после смерти настоящие мертвецы коченеют, а тетродотоксин, наоборот, расслабляет мышцы
[446]. Хотя потенциальных зомби наверняка хоронили деревенские жители, не знающие таких деталей.
