В отделе толпились копы.
– Закругляйтесь! – приказала она и подошла к Трухарту. – Как мальчишка?
– Сделали операцию. Врачи говорят, будет еще минимум две. Он в искусственной коме. Вроде выкарабкается. С ним родные…
Он запнулся и глубоко вздохнул.
– Дедушка с бабушкой и другие родственники. Врач сказал, молодой и здоровый, шансы есть.
– Ладно. А теперь переключись. Иди домой, готовься к экзамену. И даже не думай! – произнесла она прежде, чем он возразил. – Никогда не откладывай ни экзамены, ни жизнь ради того, что не можешь изменить! Он в надежных руках, а ты свое дело сделал.
– Бакстер то же самое говорит…
– Вот и слушайся. – Ева оглянулась на Бакстера: – Пошли мне, что у тебя есть, и ступай пропусти пивка с Трухартом, а потом забрось его домой. Чтобы он завтра нас не опозорил.
– Слушаюсь. Даллас, я бы хотел продолжить с этим делом. Пока парень сдает экзамен, я могу работать.
– Я тебя подключу. Пибоди, давай, в темпе вальса, бери, что нужно. Где Баннер?
Тот выглянул из-за перегородки.
– Я тут писал кое-что, проверял контакты. Детектив Пибоди разрешила здесь посидеть.
– Собирайтесь, мы уходим.
На ходу набросила плащ и вышла, оставив Баннера позади.
– Большое спасибо, что нашли для меня койку, лейтенант. Неловко вас стеснять…
– Коек у нас завались, и вы за нее заплатите. Начнем с небольшой остановки в пути. Проверяю наугад одно исчезновение. Где-то же они засели. Может, повезет…
– Не проверишь – не узнаешь. Миз Деннинг провела мне подробнейшую экскурсию, – добавил он, протискиваясь в лифт. – Кабинетам конца и края нет! Прошлись по вашему ОЭС, и, должен сказать, впервые такое вижу!
– Я это повторяю всякий раз, как туда попадаю.
Он широко улыбнулся.
– Да уж, бойко! Как зовут их капитана?
– Фини.
– Похож на моего дядю Билла. Одет, как на праздник. И приятен, как хорошая охотничья собака. Очень высоко вас ценит!
– Он меня обучал. Лучший коп, какого я знаю. А я их видела немало.
– Сказал, что если нападете на след этой парочки, то не остановитесь, пока не поймаете.
– Это вопрос или утверждение?
– И то и другое.
Облегченно переводя дух, Ева протиснулась вон из лифта на своем уровне гаража.
– Дориан Купер, – начала она, – не был первым, но он первым попал ко мне. Играл на виолончели, любил мать, которая никогда не оправится от такого удара. Да еще оказался приятелем моего друга.
– Я видел его на доске.
– Да, и я тоже буду смотреть на него каждый день, пока не закрою дело… Вот моя тачка.
Успела заметить его изумление, набрала код, чтобы открыть дверцы. Снова прочитала на лице Баннера удивление, когда он сложил свое длинное тело, сел и почувствовал, как кресло автоматически под него подстраивается.
– Удобно, ничего не скажешь!
– Возит меня куда надо. – Она тронулась, повернула к выезду с парковки. Притормозила, изучая движение и дорогу. Пробурчала: – Чертова зима! – И газанула так, что Баннер потихоньку проверил на себе ремень безопасности.
– И быстро возит, красавица!
– Почему мужчины всегда говорят о машинах в женском роде?
– Полагаю, это любовь. Извините, не могу не таращиться, – прибавил он, вытягивая шею, чтобы лучше рассмотреть рекламный аэростат, вяло ползущий по сизому небу с анонсом очередной, «снежной» распродажи. – Раньше не до того было. – Он тихо кашлянул, когда Ева нагло влезла между «супертакси» и ползущей по-черепашьи «мини». – Не знал, чего ожидать в управлении…
Она лихо обогнула угол и только-только успела проскочить на светофоре, где готовились хлынуть на мостовую пешеходы.
– Точно не думал, что буду кататься по городу с лейтенантом полиции, чтобы проверить версию!
– Не уверена, что тянет на версию. Пропавший – Уэйн Поттер, шестьдесят три года, дважды разведен, трое законных отпрысков и трое внебрачных. Работал перевозчиком мебели. В последний раз видели восемнадцатого августа.
Она снова повернула, воткнула вертикальную передачу и перепрыгнула до одури медлительный грузовик.
– Взял напрокат дом на колесах, – продолжала она, – уехал вроде бы на две недели. И его, и дом в последний раз видели вблизи Луисвилла, в Кентукки. Домой не вернулся, исчез вместе с трейлером.
– Похоже, наш случай…
– Возможно. Или же Поттер, который на дух не переносит обеих своих бывших (они, надо сказать, платят ему взаимностью) и почти не общается с другими родственниками, включая брата, которому задолжал семь тысяч, решил просто ехать куда глаза глядят и чихать хотел на Нью-Йорк и его обитателей.
Ева поразмыслила, решила: да пошли вы все! – и припарковалась вторым рядом.
– Здесь, в цоколе. – Она включила мигалку и, игнорируя возмущенные сигналы водителей, вылезла из машины и обошла капот. – Оружие при вас?
– Табельное. В управлении приказали сдать, но детектив Пибоди договорилась, чтобы вернули.
– Приготовьтесь, – посоветовала она, подходя к зданию. – Но без нервов.
– За все время доставал его только четыре раза. И ни разу не стрелял.
Представить такое было трудно, однако Ева кивнула:
– Хорошо. Желаю продолжать в том же духе.
Откинула полу плаща, положила руку на оружие, другой достала жетон.
На двери минимальная система безопасности. На окнах решетки.
– Звоните!
Ответили почти сразу, и так же быстро Ева опустила руку и поправила плащ.
Снизу вверх на нее глядело конопатое лицо мальчишки лет десяти.
– Ты не Сарри! – обиженно произнес он.
– Нет. Родители дома?
– Мам!
На крик появился второй ребенок. Девочка, решила Ева, судя по ярко-розовому платью и еще более ярким голубым колготкам. Девочка посмотрела на нее так же подозрительно, как и брат.
– Вам сюда нельзя, вы чужая! – И, прибавив децибелов, тоже позвала мать.
– Иду, иду! Господи, дайте же мне… Нейтан Майкл Фицсиммонс, что я говорила вам насчет двери?!
– Это должна быть Сарри!
– Не важно! – Женщина в пушистых тапках, измученная заботами, с кое-как заколотыми кверху темными волосами, загородила собой детей.
– Департамент полиции и безопасности Нью-Йорка. – Ева опять подняла жетон. – Простите за беспокойство.
– Что-то с Сарри?…
– Нет-нет. Проверяем заявление о пропаже человека. Вы знакомы с Уэйном Поттером?
