На следующий день, плюнув на южные позиции и стянув на юг все доступные силы, он попытался прорваться. Но не удалось. Опять помешали русские корабли и бронепоезда, один из которых, кстати, удалось, наконец, подбить и вывести из строя. Но ситуации это не изменило. Два других бронепоезда продолжали активно действовать. Еще и крейсера сильно помогали.
Кошмарные потери!
Того же двадцать шестого июня генерал-майор Кондратенко начал осторожное наступление, оттеснив японские заслоны от города к северу – северо-востоку. Их явно зажимали в узкой полосе между морем и железной дорогой. Что дальше? Полное истребление. Иного в такой диспозиции не предвиделось.
Ясуката Оку оглянулся. Офицеры его армии собрались здесь. Все двадцать три человека. Больше не было. Напряженная обстановка заставляла офицеров личным примером вести бойцов в атаку. Все остальные к этому моменту оказались либо убиты, либо ранены настолько, что даже самостоятельно сидеть не могли.
Чуть в стороне стоял русский офицер с перевязанной рукой и десяток солдат сопровождения. Генерал кивнул и переговорщик, сопровождаемый китайцем-переводчиком, приблизился.
- Капитан русской армии Деникин, - коротко доложился гость.
- Я слушаю вас, капитан, - ответил генерал Оку, дождавшись, когда переводчик сделает свое дело. – Что вас привело ко мне в это замечательное утро?
- Я направлен своим командованием, чтобы предложить вашим людям сложить оружие, - произнес Антон Иванович и, чуть поморщившись, протянул правой перевязанной рукой, сложенный вдвое лист бумаги.
- А что же генерал-майор Ренненкампф? – Поинтересовался с едва заметной усмешкой Ясуката Оку, не принимая листка.
- Павел Карлович ранен, - невозмутимо ответил Деникин. – Я прошу извинить за неподобающий чин, но сейчас я старший из тех офицеров кавалерийского корпуса Маньчжурской армии, кто все еще способен стоять на ногах.
Генерал Оку ничего не ответил. Промолчал. Лишь его брови не удержались и взлетели вверх. Он знал, что бои в Цзиньчжоу были крайне напряженные, но чтобы так…. Секундное замешательство отступило, и он сподобился принять листок, подаваемый ему раненой рукой. Открыл его. И еще раз удивился. Обращение было написано на русском и японском языке. Двумя параллельными колонками – слева на одном языке, справа – на другом.
- Алексей Николаевич, - произнес, разрывая затянувшуюся паузу, Деникин, - просил передать, что истинная храбрость заключается в том, чтобы жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть . А потому просил вас удержаться от совершения сэппуку, ибо без вас могут быть проблемы с нижними чинами. Только вы способны удержать их в повиновении. И тем помочь выжить. Эта война рано или поздно закончится. И чем больше мужчин вернется домой, тем лучше будет для каждого Отечества.
- Алексей Николаевич? – Еще более удивленно переспросил Оку.
- Так точно, - кивнул Деникин. – Командующий Маньчжурской армии, генерал Алексей Николаевич Куропаткин…
Генерал Ясуката Оку подписал капитуляцию. В его окруженной армии еды было на два-три дня, боеприпасов не имелось вовсе и помощи ждать не приходилось.
С берега, занятого японцами, было хорошо видно, как в порт Дальний подходили своим ходом или на буксире изрядно пострадавшие в бою корабли. Судя по тому, что на флагштоках некоторых из них, кроме Андреевского, развевался и японский военно-морской флаг, там хватало и трофеев. В хороший морской бинокль было видно, сколько там подползало калек. Деревянные щиты, установленные в огромных дырах у ватерлинии, обгорелые и искореженные надстройки, местами выломанные пушки и вывороченные листы брони...
Спустя четыре часа после завершения боя у островов Эллиот из Порт-Артура начали подходить пароходы с рабочими и водолазами. На буксире притащили плавучий кран и прочее, прочее, прочее. Да и пленников требовалось забрать. Радио – великая вещь. А «хер майор» озаботился и этим вопросом, выполняя прямые приказы…. Русские моряки всеми силами пытались спасти корабли. Подводили пластыри. Откачивали воду, осушая отсеки. Изготавливали временные деревянные щиты вместо отсутствующих кусков обшивки. Машины и пушки починятся потом, при случае. Сейчас же требовалось любой ценой спасти корпуса, изрядно поврежденные в бою. Опыт трагической гибели «Боярина» заставлял шевелиться максимально энергично, опасаясь шторма, который мог бы разметать корабли по морю да изломать их о прибрежные скалы. Поэтому порт Дальний уже к рассвету 27 июня выглядел жутковато, напоминая всплывшее и решившее подышать свежим воздухом кладбище утонувших кораблей. Разве что обрастания на надстройках не хватало для полноты картины и водорослей, гирляндами свиставших отовсюду. И это, несмотря на то, что круглосуточные работы у островов Эллиот даже не думали прекращаться…
Глава 10
06 июля 1904 года, Ляоян
Куропаткин уверенным шагом подходил к специально огороженной территории. Импровизированный зал под открытым небом с лавочками напротив своего рода президиума. Вокруг яркое освещение, насколько это вообще возможно в то время - электрические лампы, прекрасно контрастирующие с темнотой тихого, приятного вечера. Пришлось немало постараться, сооружая генератор буквально «на коленке».
Алексей Николаевич прошел в президиум и сел по правую руку от главнокомандующего – адмирала Алексеева. А напротив, на множестве мест, разместились журналисты, которых генерал сманивал острыми новостями буквально со всего света уже несколько месяцев. Ну как журналисты? Некоторые – вполне. А кое-кто и чин имел, да от погон отвыкнуть никак не мог, но прикидываться старался качественно.
Первая в мире пресс-конференция началась.
После небольшого вступительного слова, произнесенного адмиралом, явно непривыкшим к таким вещам, настала очередь Куропаткина, ставшего к тому моменту официально первым заместителем командующего.
- Итак, - кашлянув начал Алексей Николаевич. – Дело новое, непривычное. Давайте я для начала кратко обрисую обстановку в целом, а потом вы станете задавать вопросы, которые пожелаете. Хорошо? Отлично. Сим извещаю вас о том, что российская военная операция «Буря в стакане» завершилась вполне успешно. Во всяком случае, все ее основные фазы.
Куропаткин сделал небольшую театральную паузу, наблюдая за журналистами, особенно за теми двумя японцами, которых удалось вытащить с огромным трудом на французском крейсере «Паскаль». В Японии была не только партия войны, но и партия мира.
Никакой реакции, видимо что-то подобное и ожидали. Разве что кое-кто из французов и итальянцев заулыбался. А что? Они такое любят.
- Все началось с того, что русскому агенту с красивым псевдонимом «Аматэрасу» удалось вскрыть часть разведывательной сети японцев и использовать ее для дезинформации их командования. Это привело к взаимосвязанной цепи событий. Тут и неподготовленное наступление Куроки на укрепленные позиции под Ляояном. И внезапный захват Инкоу. И удачное нападение на Цзиньчжоу. И битва при островах Эллиот. Как следствие всех этих мероприятий стала капитуляция генерала Оку, у которого просто не осталось никаких возможностей для сопротивления. В его армии банально кончились боеприпасы и провиант, а она сама оказалась в полном окружении. Вот как-то так. Задавайте вопросы. Сразу предупрежу, не на все мы сможем ответить.
