– Стрелок, сзади?
– Чисто! Вижу взрыв и большое пламя внизу.
От «месса» навстречу мне летит белесая полоса, форсирую двигатели до взлетной, тот пытается уйти вниз, его стрелок ведет огонь, раскрывая его позицию. У меня 580, сближаемся, очередь, вторая, слышу «чпоки» по машине, третья, попал, отвалилось что-то довольно крупное, машина крутнулась в бочке и пошла вниз. Резко кручу влево, разворачиваясь на прежний курс.
– Стрелок! Сзади?
Молчание. Вдруг очередь из нижнекормовой установки. Жива, стреляет только для того, чтобы сигнал подать, очередь в два патрона, но связи со стрелком нет, связь с землей прервана. Есть командная связь с Андреем. Через Андрея получил разрешение возвращаться домой.
«Мы летим, ковыляя во тьме!» Через тридцать пять минут приземлились в Придачах. Шесть пробоин и разворочена станция, причем стрелком. Она отцепилась от подвески, и на вираже ей пришлось ухватиться за станцию и провода под ней. Провода ее не выдержали. Дарью Михайловну положили в госпиталь. Ушибы, изодранные об оплетку руки и небольшая контузия от удара головой о борт. Ведь специально снял бортовые пулеметы, чтобы не отстегивались!
Разругался с Расковой из-за травмированной Богдановой. А заодно напер на то, что как слепые котята в ночи шаримся. Взяли утром у БАОшников «газик» и сгоняли к месту падения «мессера». Ме-110G с радиолокатором. «Цвиллинг» я нормально зацепил, он не упал, а сел на вынужденную и разбился при посадке. В результате приехали непринятые на вооружение «Гнейсы», для испытаний. Беды было две: клистроны, на которых работала РЛС, были – немецкими. Их у Тихомирова оставалось семь штук. Второе, они прилетели на Пе-2, у которого не было штурмана. Но до этого еще три дня!
А сегодня утром строю эскадрилью, будущую эскадрилью, экипаж Дементьева отсутствовал. Отдыхал после трех полетов в зону патрулирования. Пустых, кстати. Немцы в этот район больше не ходят. Вместо госпитализированной Богдановой докладывает политрук лейтенант Валентина Кравченко. Совершенно обалдело смотрю на нее: это же Валентина Флегонтовна Савицкая, мать нашей космонавтки и жена маршала Савицкого, знаменитого «Дракона», это был его позывной. Она умерла восемь лет назад, а наш полк принимал участие в ее похоронах. Ее черные брови вразлет очень трудно не узнать! Приняв доклад и отдав команду вольно, спросил, чтобы удостовериться:
– Валентина Флегонтовна, кажется?
– Да, товарищ капитан.
– Спасибо, товарищ лейтенант. Эскадрилья с сегодняшнего дня приступает к тренировкам и освоению новой техники.
Надо было видеть скривившиеся мордашки будущих асов и героинь Советского Союза, когда они услышали слово «тренировки». Я криво ухмыльнулся и продолжил:
– Каждая из вас уже считает себя непревзойденным бойцом, потому, ну, что мне может сказать начальство: «Смирно, вольно», а наше дело бить фашистов. А бить их надо вот так!
Я подошел к березке, на которой была закреплена 19-миллиметровая дощечка от снарядного ящика, и пробил его «ой дзуки» насквозь.
– Но если вы попытаетесь так сделать, то произойдет то же, что произошло сегодня ночью: эскадрилья понесла первую потерю. Пока, слава богу, возвратную. Зам командира эскадрильи Богданова, вылетев стрелком-радистом на патрулирование района, из-за личной недисциплинированности, повредила один из двух боеготовных самолетов эскадрильи и вынудила меня прекратить выполнение задания. Ее личного опыта не хватило справиться с задачами, возникшими в полете. Она решила действовать так, как подсказывал ей ее опыт, в том числе и как командира самолета Пе-2. В результате самолет находится на ремонте, а старший лейтенант Богданова в госпитале. И все потому, что она не выполнила инструкцию по поведению стрелка-радиста на боевом посту и отстегнулась от подвески. Самолет вел бой, поэтому старший лейтенант Богданова не сумела устоять на месте и была вынуждена, спасая свою жизнь, повредить важную аппаратуру в отсеке стрелка. Самолет остался без связи и был вынужден вернуться с задания раньше времени. Поэтому не стоит кривить ваши очаровательные лица при слове «тренировка». Она требуется всем и постоянно. Поэтому летный состав будет заниматься непосредственно со мной, штурманский состав будет тренировать младший лейтенант Афанасьева. К сожалению, практические занятия для стрелков вести некому. Вероятно, во второй половине дня подключится сержант Томин, он отдыхает после полетов. Занятия с техниками и остальным техническим составом проведет старший техник-лейтенант Песков, после того как закончит монтаж новой радиостанции и заменит вырванные провода в моем самолете.
Девочки погрустнели. Но после этого из тени тополей вышла пользующаяся у них непререкаемым авторитетом Раскова.
– Ну, что разнюнились, девочки? Капитан Метлицкая сказала все правильно, хотя и жестко. Только она забыла упомянуть, что боевой счет эскадрильи сегодня ночью увеличился на сбитый «Хейнкель-111 Z», который упал в районе деревни Хухлово, и специальный высотный истребитель-перехватчик «Мессершмитт-110 G», у которого был радиолокатор, чтобы сбить нашу «пешку». Фашистам этого не удалось.
Вместо того чтобы закричать «Ура» по уставу, девочки принялись бурно аплодировать, как завзятые театралки! Ну что с них взять? Кроме анализов! Две полоски и в тыл! Я злобно смотрел на них и их радость, но только потом понял, что их забыли научить учиться. Они воспринимали только успех. А то, что успех дается кровью, потом и тренировками, им сказать забыли. Или не захотели. А придется плакать на снарядах, заставляя себя подтягиваться, когда мышца уже готова разорваться от усталости. Экономить кислород, дыша через раз и подолгу задерживая дыхание. Через все это придется пройти, хоронить близких тебе людей, прежде чем ты увидишь взрывающийся «месс» в коллиматорном прицеле.
Для летчиц занятия начались не в классе, не на аэродроме, а на спортплощадке. Проверил их физическую подготовку, которая у них была чуть ниже плинтуса. Лишь две из них выполнили норму по подтягиванию и отжиманиям от земли, и у всех было плохо с прессом. Рассказал Сашину историю, с превышением скорости выше 730, но не в целях установления причин «тяжелого носа», а о том, что у двух человек не хватило сил вытащить на себя ручку, а тянут ее спиной и животом, а лишь потом руками. Показал «свой» пресс, подтягивание: двенадцать раз на одной руке, отрыв штанги весом 2М, где М – это масса тела. Девочки посмотрели на мои руки, которые я успел немного привести в норму, и мысленно содрогнулись от мысли об этом. Пришлось их успокоить, что это – необязательно, просто это мое хобби. Они облегченно вздохнули. Они – женщины, хотя и на тяжелой мужской работе, и хотят ими оставаться, выполняя эту работу. Отзанимались два часа, затем душ и в класс, на теорию и изучение матчасти, особенно тех изменений, которые внесены в модификацию. Лиля, довольно высокая белокурая летчица-истребитель, из 586-го полка, ей пришлось читать описание полностью, обнаружила запись на последних страницах, что изменения в конструкцию внесены и расчеты выполнены старшим лейтенантом Метлицкой А. П. и старшим техником-лейтенантом Песковым В. И. Тут же показала запись остальным, и у меня за спиной возник шум. Я что-то рисовал на доске, объясняя, как и что. Обернулся, шум стих, на лицах остатки удивления.
