Связка оказалась на вешалке, под бомбером убитого охранника.
Открыв входную дверь коттеджа, Илья осмотрелся, затаив дыхание. Вон гостиная. Вряд ли там сейчас кто-то есть, но он на всякий случай осторожно сунул голову внутрь. Как он и предполагал, помещение было пустым. Стол убран и застелен свежей скатертью, посередине поблескивала хрустальная ваза с виноградом и фруктами.
Илья осторожно открыл следующую дверь. Сглотнул подступивший комок, увидев спящую Лиду. Похоже, у девушки был невероятно чуткий сон, потому что мгновение спустя она подскочила в кровати, с безмолвным ужасом глядя на застывшего в дверях мужчину. Илья запоздало подумал, что все основания испытывать панику у служанки были – он бы сам обделался, увидев посреди ночи в своей комнате забрызганного кровью мужика с мачете за поясом.
Он включил свет, прикрыв за собой дверь, и глаза напуганной девушки стали просто огромными, заполонив все лицо.
«Если бы она могла говорить, я бы наверняка сейчас уже оглох от ее визга», – подумал Илья.
– Не бойся, я тебя не трону, – торопливо сказал он. – Понимаешь? Я нормальный.
Он тщательно проговаривал каждое слово в надежде, что Лида его поймет, и наконец с облегчением увидел, что черты лица девушки слегка разгладились, а щеки порозовели.
– Мне нужен Королев. Скажи, где он?
Лида молчала, ее губы задрожали.
«Она привязана к этому хряку? Или он просто запугал девчонку? – подумал Илья. – Скорее, второе».
– Ты должна мне помочь. Этот Петр Алексеевич – очень плохой человек. Он и его сын Никита. Они сделали много зла. Из-за них я сидел в тюрьме, – медленно, по слогам промолвил мужчина, и Лида едва заметно кивнула.
– Где он? – напряженно проговорил Илья.
Лида не шелохнулась, словно превратившись в ледяную статую. Он начал нервничать, так как не хотел причинять вреда этой бедняжке. А драгоценное время уходило. Он уже подумывал, не запереть ли служанку в спальне (для ее же собственной безопасности), как она медленно вытянула руку, изобразив тонким пальчиком поворот налево.
– А охрана? Должен быть этот, как его… Иван?
Лида утвердительно кивнула, имитируя правой рукой нажатие спускового крючка.
Илья был удовлетворен. Конечно, он не сомневался, что телохранитель вооружен.
– Сиди здесь и никуда не выходи. А лучше запрись, – посоветовал он.
Лида внимательно смотрела на него, затем неожиданно легонько помахала рукой в воздухе, как будто бы что-то мешала. На лице ее появилась озабоченность, но Илья уже выходил из комнаты, держа курс к лестнице.
«А вдруг у нее есть телефон с сигналом тревоги? – внезапно подумал мужчина. – И сейчас толстяк спешно накидывает халат, а из сейфа достает ствол, чтобы размозжить мне череп?!»
Ему с трудом удалось затолкать эту нелицеприятную мысль в самый угол сознания. Будь что будет.
Оказавшись на втором этаже, Илья крадучись двинулся налево.
Дверь в комнату была приоткрыта. Он тихонько толкнул ее и тут же вздрогнул, услышав переливчатый звон колокольчиков над головой.
«Твою мать… так вот о чем предупреждала Лида!»
Он влетел в помещение, краем глаза видя заворочавшегося на диване второго телохранителя. Метнулся к громадной вазе с хризантемами, стоящей на полу, и прежде чем охранник сел, спросонья хлопая глазами, обрушил ее на голову верзилы. Глиняные черепки разлетелись в стороны злобной шрапнелью. Иван, матерясь, рухнул обратно на диван, и Илья подхватил стул. Убивать телохранителя в его планы пока не входило.
– Петр А… – начал было охранник, но его крик оборвался, растворившись в треске ломаемого дерева. Охранник затих, неподвижно лежа на полу, и Илья, спотыкаясь, заковылял к спальне.
Вздохнув поглубже, он ударил в дверь, и та распахнулась настежь.
Внутри горел свет.
Петр Алексеевич стоял, с невозмутимым видом почесывая волосатый живот. На нем были только трусы, на шее золотисто сверкала массивная цепь с крестом.
– Значит, сам пришел? – спросил он, широко зевая.
– Я все знаю, – прошептал Илья.
Королев неторопливо шагнул к стене, закрытой громадным шерстяным ковром, который был сплошь увешан коллекционным оружием.
– Ну, значит, здесь я тебя и разделаю, – весело сказал он, с лязгом вынимая из латунных ножен тяжелую казачью шашку.
* * *
Старуха молчала, зачарованно глядя на трепетавший огонек свечи. Сквозняк, усилившийся из-за выломанной двери, играл с крошечным пламенем, словно кошка с мыщью, грозясь в любую секунду его затушить, но жалкий огарок, почти полностью растаявший в исцарапанной крышке от банки, продолжал самоотверженно бороться за едва теплившуюся жизнь.
– Да… ше, – чуть слышно произнес Роман. Сгорбившись, он сидел в своей инвалидной коляске, крепко сжимая в руках неоконченную поделку из деревяшки.
– А дальше было так, – снова заговорила Наталья. – Я смотрела на это странное фиолетовое облако, молясь про себя, чтобы все было в порядке. Колесо не двигалось, и я кинулась к работнику, который сидел в своей проклятой будке и как ни в чем не бывало курил, уставившись в газету. Он посмотрел на меня, затем на застывшее колесо, нажал на какие-то кнопки, после чего пожал плечами. Дождь усилился. Часто ли ты видел облако во время дождя, Рома?
Молодой человек выжидательно молчал.
«Конечно, не видел, старая дура, – хмыкнула про себя старуха. – Как вообще можно видеть небо, постоянно сидя в коляске в четырех стенах?»
– Вскоре облако уплыло, растаяв в пелене дождя, – сказала она. – Я смотрела наверх, но из кабинок никто не выглянул. Работник, обслуживающий «чертово» колесо, сказал, что ремонтная бригада прибудет лишь завтра. Я стояла перед ним и, как сумасшедшая, тыкала пальцем вверх, пытаясь объяснить, что наверху остались люди. Но он смотрел на меня, как на ненормальную. В конце концов я сама начала сомневаться – а не сошла ли я с ума? Я кричала до хрипоты, но кабинки, где были вы с бабушкой и дедушкой, оставались глухи. Понимаешь мое состояние? Парк почти опустел, наступал вечер, а долбаное колесо сломалось! И я не знала, что с вами случилось, потому что никто сверху даже не выглянул!
Она умолкла, с изумлением отметив, что ее голос сорвался на крик, и взволнованно посмотрела на сына.
Роман дремал, уронив голову. Из его рта тянулась длинная нить слюны, тускло блестевшая в темноте.
– Наверное, хорошо, что ты спишь, – тихо промолвила Наталья, накидывая на лысую голову капюшон. – Не надо было тебе рассказывать все это.
Она посмотрела на облезлого кота, который так и лежал на полу, потягиваясь и зевая.
– Может, ты меня послушаешь, Дын?
Кот сонно посмотрел на старуху, облизнувшись.
Наталья вздохнула.
