– Потребует ли мистер Моретти доказательств, подтверждающих его отцовство? – продолжил Стюарт.
– Нет, не потребует. – Эдмунд не смог скрыть раздражение.
Стюарт откинулся на спинку стула, полностью сбитый с толку сложившейся ситуацией. По-видимому, они готовились к битве, и такой поворот событий застал обоих врасплох. Адвокат наклонился к Клэр и прошептал ей что-то на ухо. Они тихо разговаривали между собой, на мгновение глаза Клэр встретились с ним.
– Мне жаль, – сказал Стюарт наконец, – но, судя по последнему разговору с моим клиентом, мистер Моретти считает, что ребенок не от него. Мы ценим то, что ваш клиент больше не обвиняет миссис Дуглас во лжи, но не можем не спросить: чем вызвана столь резкая перемена мнения?
Эдмунд повернулся и посмотрел на Луку. Его адвокат был категорически против разглашения информации о состоянии его здоровья, но тот настоял. Он кивнул, и Эдмунд сделал глубокий вздох.
– Мистер Моретти прошел медицинское обследование, чтобы перепроверить предыдущий диагноз. Было установлено, что он действительно является кандидатом на отцовство второго ребенка миссис Дуглас.
Клэр от удивления открыла рот. На мгновение в глазах Луки проскользнуло волнение, будто она хотела поздравить его с этой удивительной новостью. Но свет быстро потускнел. Она уже знала, что он может иметь детей, ведь как-то же она забеременела. Единственное, что изменилось, – он признал это.
Стюарт игнорировал эмоции обоих клиентов, стараясь сосредоточиться на запутанных переговорах.
– Теперь, когда мистер Моретти решил признать ребенка, вы хотите внести изменения в соглашение об опеке?
Эдмунд протянул папку документов с обновленным соглашением.
– Мы дадим вам время изучить его. Мы исходим из того, что вашего клиента устроят новые условия.
Лука молча наблюдал, как Клэр и Стюарт просматривают бумаги, тихо переговариваясь между собой. Мучительно было видеть, как Клэр покачала головой. Иногда в ее глазах мерцало любопытство.
Он не понимал, почему они так долго не могут принять решение. Он дал Клэр все, что она хотела, физическую и юридическую опеку над детьми, прося лишь минимальное время для посещений. Уж точно, вдвое меньше того, на что она уже согласилась. Он не вмешивался в расписание детей. Утроил сумму финансовой поддержки. Если понадобятся еще деньги, он предложит оплатить частную школу или иное образование детей. Более того, Лука намеревался открыть обоим детям по крупному депозиту. Чего еще можно хотеть? Он не готов полностью исчезнуть из жизни детей, чтобы те полагали, будто он о них забыл. А ведь он больше жизни хотел заботиться о них. Чувствовал тонкую грань между желанием отдать Клэр все, что она просит, и отказом от собственных детей.
Наконец Стюарт покачал головой:
– Мне жаль, но мы не можем принять это соглашение. Мой клиент хочет большего.
Клэр наблюдала, как при словах адвоката нахмурился Лука. Она знала, что идет на риск, но он стоил того. В начале процесса она с радостью приняла бы подобное предложение, но теперь все изменилось. В соглашении отсутствовал один важный пункт. Там не было Луки.
С его щедрым предложением она сама в состоянии поднять обоих детей. Нанять Дейзи на полный рабочий день и даже в разы повысить ей зарплату. Дети поступили бы в лучшие школы Нью-Йорка. Самостоятельно она не смогла бы это себе позволить. В соглашении было все, кроме отца для детей.
– Чего ты хочешь, Клэр? Чтобы я вскрыл вены и истек ради тебя кровью? Я и на это пойду!
Лука впервые, если не считать вопроса о ее самочувствии, заговорил. В его словах слышалась мольба, от которой у Клэр защемило в груди. Она почувствовала неловкость в присутствии Стюарта и Эдмунда. Атмосфера между ними, и без того натянутая и сухая, еще больше накалилась. Она хотела попросить адвокатов удалиться на десять минут, чтобы по-настоящему поговорить с Лукой. Без всяких юридических тонкостей.
Клэр собиралась положить на алтарь собственное сердце и лишь беспомощно ждать реакции Луки. Он признал ребенка. Обновленное соглашение – очевидное извинение с его стороны. Но она хотела большего. Он несколько недель твердил о том, что она стоит больше, чем дал ей Джефф. Она поверила ему. И решила потребовать этого от него.
– Недостаточно. Твои деньги ничего для меня не значат. Я хочу, чтобы ты извинился за все обвинения в мой адрес. За оскорбления, подозрения в измене и попытке вызвать охрану, чтобы вышвырнуть меня силой из твоего дома. А потом, когда потешишь мою гордость, я хочу, чтобы ты был рядом, Лука.
На мгновение их взгляды встретились. Он нервно сглотнул и выпрямился в кресле.
– Господа, можете оставить нас наедине?
– Лука, я не советую вам.
– Наедине. – Твердость в голосе не оставляла возможности возразить.
Клэр успокоительно сжала руку Стюарта, и оба адвоката проследовали к выходу, закрыв за собой дверь.
Луке потребовалось пару минут, чтобы собраться и заговорить:
– Мне очень жаль, Клэр.
Ей хотелось ответить, но она держала себя в руках.
– Приношу извинения не потому, что ты их потребовала. Извинения должны быть принесены. Ты абсолютно права. Прости, что сомневался в тебе. Очень сожалею обо всем, что тебе наговорил, просто никогда не верил, что смогу. – Он осекся, покачал головой и перевел взгляд на пол. – Я так долго чувствовал себя неполноценным. Болезнь отняла многое. Не только детство и подростковую веру в бессмертие, но и чувство собственного достоинства. Ощущение безопасности.
Клэр наблюдала, как он оттолкнулся от стола и подошел к окну.
– Все, что ты сказала в тот день, верно. Я жил в страхе. Оттягивал момент истины, чтобы оставить себе хоть малейший проблеск надежды. Боялся услышать, что бесплоден. Тем не менее собрался с духом после нашей ссоры и пошел к врачу. – Он повернулся и посмотрел на Клэр. – Я могу иметь детей. Я и мечтать не мог об этом. Хотя в тот момент не испытывал счастья, почувствовал себя последним мерзавцем за все то, что тебе наговорил.
Он пересек комнату за пару размашистых шагов и остановился рядом с ней.
– Ты сказала правду? Неужели хочешь меня после всего, что я сказал и сделал? – Лука встал перед ней на одно колено и взял за руки.
Клэр почувствовала, как с каждым его словом в груди все сжимается.
– Да, я говорю искренне. Мне не нужны твои деньги, Лука. У меня никогда их не было много. Я ценю предложение полной опеки над детьми. Понимаю, насколько этот шаг труден для тебя. Но мне этого мало. Я хочу, чтобы у детей был отец, чтобы ты был частью их жизни.
Он выдохнул с явным облегчением, взгляд его темных глаз упал на их переплетенные руки.
– А что насчет тебя? Могу ли я стать частью твоей жизни, Клэр?
Услышав это, она вздохнула. Она тысячу раз прокручивала этот вопрос в голове. Может ли она стать счастливой, будучи матерью двоих детей, и жить лишь воспоминаниями о приятных моментах с Лукой? Хватит ли ей смелости просить о большем?
