– Что я творю? – переспросил Брайс. – Я спасаю твой зад от орков, готовых зубами прогрызть путь в наши горы. И ты спрашиваешь, что я творю?
– Я велел тебе оставаться на перевале! За каким хреном ты приперся обратно?!
– Именно потому, что ты запретил возвращаться, – огрызнулся Брайс. Мимолетные приятные воспоминания развеялись под напором враждебности Яннема, неприкрытой и, главное, ничем не обоснованной. Что ж, в эту игру можно играть и вдвоем. – Я принес тебе победу, а ты отплатил мне ссылкой. Кем бы я выглядел, если бы подчинился?
– Покорным вассалом! Верным подданным! Любящим братом, демоны тебя задери! – Яннем все еще кричал, и Брайс вдруг заметил, что у него слегка подергивается левый глаз. А вот это что-то новенькое… Да какая муха его укусила вообще?
– Так вот кем ты хочешь меня видеть? – с горечью спросил Брайс. – Своим цепным псом? Так ты представляешь теперь нашу жизнь: ты помыкаешь мной, а я покорно лижу тебе руки?
– А ты бы предпочел болтаться в петле рядом с Иссилдором?
Брайс невольно отступил на шаг. Яннем стоял перед ним смертельно бледный, дрожащий, с дергающимся глазом и неудобно сидящей на голове короной. Брайс мог поклясться, что и ладони у него сейчас мокрые. И все-таки было во взгляде Яннема, в позе, выражении лица нечто исступленное, от чего его последние слова не выглядели пустой бравадой.
– Ты бы правда это сделал? – спросил Брайс.
Яннем молчал очень долго. А когда наконец ответил, в его голосе звучало глухое страдание, которое он как будто старался скрыть и от Брайса, и от себя самого:
– Не заставляй меня проверять.
Брайс на секунду закрыл глаза. Он должен был почувствовать гнев, а может, и страх. Да, он познал поцелуи Тьмы и научился сдвигать горы, но все еще помнил, как смердели на холодном зимнем ветру останки казненных лордов, как поскрипывала веревка, раскачиваясь под весом изуродованных трупов. Здесь, сейчас он не чуял источник Тьмы. Хотя дверь, ведущая к алтарю, находилась в подвале замка, но путь от двери к источнику под землей был долог, а связь с ним Брайса еще недостаточно окрепла. Поэтому если Яннем в самом деле решит уничтожить своего брата… Брайс, пожалуй, не сможет его остановить. Да, он должен был ощутить и гнев, и страх при этой мысли.
Но все, что он ощутил – это опустошенность.
– Что ж, – сказал он наконец. – Не буду. Прости, что ослушался твоего приказа. Но ты не прав, пытаясь запереть меня за западе, когда на нас надвигается армия Карлита. Кстати, это правда? Он действительно объявил нам войну?
– Пока еще нет, – медленно ответил Яннем, как будто тоже прилагая большое усилие, чтобы справиться с гневом. – Но, согласно донесениям разведчиков, активно стягивает к нашим границам войска. И я отверг его посольство.
– В предельно грубой форме, – кивнул Брайс. – Я слышал об этом. Слухи не врут? Ты наорал на послов в присутствии членов Совета и отверг императорские дары? Как ты мог так сглупить, брат?
Яннем вспыхнул. Процедил, едва разжимая зубы:
– Я дал тебе армию. Занимайся ею. В Лорды-советники я тебя не производил.
– Но это же действительно несусветная глупость! – Брайс от досады хлопнул ладонью по бедру, закованному в латную броню. – У тебя появился шанс наладить отношения с Империей, которую годами отвергал наш отец. Мы могли бы наконец-то начать полноценную торговлю, а главное – попросить помощи в войне с орками.
– Опять ты про свою войну с орками. Я писал тебе, что не даю согласия на этот поход, и…
– И это еще одна глупость! Ян, ты что, не читал моих донесений? Оркам нужна наша земля, она нужна им сейчас, немедленно, и они будут переть снова и снова, пока не получат свое или пока мы их не остановим раз и навсегда. Нужно идти в контратаку, и идти сейчас, когда они ослаблены двумя неудачными кампаниями.
– Именно сейчас можешь забыть об этом напрочь, – отрезал Яннем. – И коль скоро у тебя так руки чешутся повоевать, то пожалуйста – езжай на южный предел и воюй с Карлитом.
– Ты же сказал, война пока не объявлена. Может, еще не поздно принести извинения и…
– Извинения? – свистящим шепотом переспросил Яннем, поворачиваясь к нему всем телом. Брайс осекся под его взглядом, наполненным тьмой… не совсем ТОЙ тьмой, но слишком на нее похожей. – Мне приносить ему извинения? Он послал ко мне это издевательское посольство, завалил побрякушками, залил лестью так, что блевать потянуло! А когда я не купился, знаешь, что произошло? На следующий день все его дары превратились в гниль. Золото, ткани, оружие – все растеклось вонючей навозной кучей, полной червей.
Этого Брайс не знал. Он в замешательстве покачал головой:
– Карлит использовал магию?
– Именно. Это была обманка. И я сразу это понял, потому что у Карлита нет вообще никакого резона нас умасливать. Он вел двойную игру: если бы я купился и принял его послов милостиво, он бы усыпил мою бдительность, и я оказался бы совершенно не готов к удару в спину. А если бы я раскусил его и послал к демонам, то у него появлялся повод объявить себя оскорбленным в наилучших чувствах, и это дало бы ему формальный провод для нападения. Что в итоге и произошло. Так что ты не прав, Брайс. Не я дурак, а этот засранец чересчур ловкий политик. Он начал эту партию с такого хода, который в любом случае обернулся бы против меня. Но это только первый бой, а ты прекрасно знаешь, что выиграть бой – не значит выиграть войну.
Брайс слушал, сознавая его правоту, и вдруг понял, что глядит сейчас на брата совсем другими глазами. Пока Брайс сражался с орками, Яннем здесь, во дворце, вел совершенно другие игры. И другие битвы. И порой они проходили не легче, а может, в чем-то и тяжелее, чем битвы Брайса. «Ведь у меня есть моя армия. И Тьма. А он здесь совсем один», – подумал Брайс.
Его голос звучал гораздо мягче, чем раньше, когда он заговорил:
– Ян, а ты не думал о том, чего он хочет? Зачем Карлиту вообще нападать на Митрил?
– Затем, – сердито ответил Яннем, – что Митрил у него как бельмо на глазу. Карлит давно подмял под себя почти все сопредельные королевства. Сделал их частью Империи.
– А так ли это плохо – стать частью Империи? Об этом ты не думал?
Яннем раскрыл рот. Это выглядело ужасно смешно, совсем по-мальчишески. Брайсу и прежде не раз удавалось вот так его огорошить, и всегда он наслаждался произведенным эффектом. Снова захотелось улыбнуться, но, памятуя о недавней ошибке, Брайс удержался.
Он продолжал, тщательно подбирая слова:
– Мир вокруг опасен. И враждебен. Нечеловеческие расы вероломны, и верить нельзя никому, кроме братьев по крови. Потому-то чистая кровь настолько важна. Так нас всегда учили, Ян. Но посмотри на нас с тобой. Ты – владыка Митрила, я – королевский маршал. И наша кровь нечиста. Ни моя, ни твоя. И чем зыркать так на меня и ненавидеть себя за то, что не отвечаешь высоким стандартам, не лучше ли эти стандарты изменить? Ведь ты теперь можешь. Ян, ты теперь мог бы изменить все.
