– Довольно, – повторил Яннем, когда имперский посол умолк на полуслове, шокированный его грубостью. И в то же время, бесспорно, не слишком удивленный тем, что король-молокосос из варварского горного королевства не умеет вести себя на официальных приемах. – Я не знаю вас, лорд…
– Арстерс, ваше величество. Герцог Арстерс из Перендила.
Еще и герцог, о, Светлые боги. Что все это значит?! Яннем метнул в Дальгоса яростный взгляд, но тот лишь в недоумении развел руками. Что ж, придется справляться самому.
– Лорд Арстерс из Перендила. Мы благодарны вашему императору за его щедрость, но все же не можем сдержать недоумения. В течение многих сотен лет между нашими государствами не было дружбы. Мой отец неоднократно отклонял посольства, исходившие из Империи людей, посылал ноты протеста и иными способами давал понять, что Митрил не желает иметь с Империей ничего общего.
– Времена меняются, сир. Ныне на троне Митрила больше не король Лотар, а король Яннем. Осенью, после безвременной кончины вашего батюшки, император Карлит не успел вовремя послать вашему величеству свои соболезнования, равно как и поздравления в связи с восшествием на престол. Этими дарами его императорское величество стремится загладить свою оплошность и подтвердить, что питает к новому владыке Митрила самые теплые чувства, равно как и надежду на то, что теплота сия благостно отразится на отношениях между двумя великими державами.
«Двумя великими державами! Светлые боги, да он за дурака меня держит! За совершенного дурака!» Яннем сцепил кулаки так, что ногти впились в ладони.
– Он зря надеется. Так ему и передайте.
Этого от него не ждал никто. Лорды-советники повернулись к королю все разом, как по команде. И, надо же, осмелились заговорить.
– Сир, позвольте…
– Ваше величество, не стоит принимать поспешных решений…
– Если позволите, сир, казна почти пуста, и весьма кстати…
Яннем встал, повернулся спиной к гонцам Империи людей и вышел из зала Совета прочь через заднюю дверь, оставив пораженными и советников, и послов.
Когда дверь за ним закрылась, он остановился, резко выдохнул и впечатал кулак в стену, ссадив костяшки.
Нет. Нет! Проклятье, почему именно сейчас?! Когда из-за вторжения западных орков он увел почти треть всей армии с южных пределов, ослабив границу с Империей. Ослабив ее впервые за много, много лет…
Так, может, именно поэтому? Именно поэтому и именно сейчас император Карлит решил нанести удар и пойти на Митрил войной?
Потому что многолюдное посольство, наглая лесть, обескураживающе богатые дары – все это означало войну. Возможно, более опытные политики подняли бы Яннема на смех за такое предположение, но он был уверен так, как ни в чем не бывал уверен прежде. Карлит давно зарился на Митрил, ни от кого не скрывая, что желает присоединить его к обширным имперским землям, и так же ни от кого не скрывая презрения, которое питал к митрильским королям. Потому демонстрация столь вычурного и фальшивого дружелюбия могла преследовать только одну цель – произвести наилучшее впечатление и усыпить бдительность. Каким же глупцом его считает этот проклятый император Карлит! И как же хорошо, что Яннем решил отказать Брайсу в подкреплении на западе. Нужно немедленно укреплять южные границы, вернуть туда как можно больше войск. Может, еще не поздно. А Брайс, его дражайший братец, поднаторевший в смыкании скал… Брайса нужно отозвать с запада и отправить на юг. Там он сейчас гораздо нужнее. Хотя если орки узнают об этом, то тут же предпримут новую атаку с запада.
– Проклятье, – прошептал Яннем, потирая ноющие костяшки пальцев. – Проклятье, отец. Ты должен был подготовить меня ко всему этому. Тьма бы тебя побрала.
«Но я подготовил тебя, сын. Ты знаешь, что делать», – услышал он голос Лотара в своей голове, и впервые в этом голосе не звучало ни презрения, ни насмешки.
В самом деле… он готовил? Да. Ведь именно учитель, нанятый когда-то для принца Яннема, поведал ему историю о древнем Подгорном короле Дариле, который, собираясь напасть на людей, послал их правителю сундук митриловой руды и табун чистокровных коней. И о Светлой владычице Дазраэль, которая, готовясь отвоевать у гномов Верельенскую равнину, отправила в Подгорное царство прекрасные колесницы. И пословицу, зародившуюся в те лживые, кровавые времена: «Когда ты собираешься взять, ты должен сначала дать».
Я готов, подумал Яннем. Я знаю все, что должен, и справлюсь с этим. Им меня не сломить. Только надо все время держать глаза открытыми.
Держать глаза открытыми.
Глава 12
Поначалу это было легко. Намного легче, чем все, что он делал прежде, и осознание этого порождало в равной мере изумление, восторг, а еще – невольную мысль о том, что всю жизнь ему лгали. Во время обучения магии темной ее стороне уделялось предсказуемо мало внимания: это же скверна, ересь, преступление, разрушающее в равной мере и мир вокруг, и того, кто впустит Тьму в свою душу. Однако считалось, что дать ученикам хотя бы самые общие представления о Тьме необходимо, чтобы они смогли узнать ее, если встретят на своем пути. Узнать – и ни в коем случае не пытаться дать бой, а бежать со всех ног. В Митриле нашлось бы очень немного магов, способных схлестнуться с Тьмой, и, пожалуй, ни одного, способного ее усмирить. Потому отношение к Тьме в юных магах пестовалось такое же, как в крестьянских детях к оркам: увидишь, узнаешь – беги.
Брайс увидел Тьму и узнал ее. А Тьма увидела и узнала его.
Он не побежал.
Он не был глупцом, отнюдь. Понимал, что за все придется заплатить свою цену. Но он ведь не собирался отдавать себя Тьме целиком – и да, он понимал, что, сделав по этой тропе хотя бы один шаг, повернуть назад уже почти невозможно. Но все дело в том, что там была не только Тьма. Там была еще его мать. Эльфийка Илиамэль и ее древний, замшелый Дом, увязший в изживших себя традициях, неспособный открыться новому, даже если оно сулило огромную силу. Неудивительно, что они отвергли Илиамэль, когда она попыталась указать им новый путь. Но она все же сумела найти того, кто способен пройти по этому пути. Она сама произвела его на свет.
После недолгого визита во Тьму в компании виконта Эгмонтера Брайс как следует потряс Лорда-хранителя. Тот, впрочем, смог сообщить немного: существуют источники Тьмы, из которых можно черпать силу, и те, кто знает, как это сделать. Эгмонтер, безусловно, был одним из таких сведущих. Равно как тролльи и орочьи шаманы.
– Источник тлел много лет, – объяснял Эгмонтер с видимой неохотой, все еще поглядывая на Брайса с некоторой опаской. – Он сплетен из темной и эльфийской магии в равной мере. Ваша мать умерла, а вы тогда еще были ребенком, поэтому источник как бы впал в спячку. У меня налажена система, отслеживающая такие источники, но ваш я не чувствовал вплоть до смерти короля Лотара.
– Значит, отец погиб из-за того, что источник пробудился и сумел перебить его магию в тот день. Но почему он пробудился? Что случилось?
