– Да? Это все, что ты мне скажешь?
Он положил сильные руки на свои худые бедра, выглядя холодным и отстраненным.
– Сейчас ты не в состоянии меня выслушать.
– Ты серьезно? То есть ты думаешь, что я оставлю все, как есть? – Ее голос стал хриплым и прерывистым, она не могла поверить в происходящее.
– Я предпочел бы поговорить с тобой, когда ты успокоишься, – хрипло ответил он и начал застегивать рубашку.
Сиенна медленно вдохнула:
– Ты должен объясниться. Прямо сейчас. Или ты трусишь?
Он замер. Его взгляд резанул ее, словно скальпель.
– Подбирай выражения, дорогая, – предупредил он.
– Не называй меня так! Ты только что сказал мне, что помолвлен с другой женщиной. Помолвлен! И ты смеешь называть меня дорогой?
Эмилиано вдруг смутился, словно понял ее претензии. Потом он взял себя в руки и снова стал незнакомцем, каким вошел в их пентхаус двенадцать часов назад.
Ее зеленые глаза сверкали.
– Ты встречался с ней тайком от меня? – спросила она.
Он нахмурился, застегивая последнюю пуговицу рубашки:
– Не в моих правилах изменять.
– Нет? А тогда что было вчера вечером? Разве ты не изменял ей со мной?
– Ты моя любовница. Она знает о наших отношениях. Она понимает, что я должен все уладить.
– Значит, прошлой ночью ты все улаживал, прежде чем бросить меня?
Он отшатнулся, будто она ударила его:
– Сиенна, успокойся… Это был твой день рождения.
Чтобы не завыть от горя, она стала вышагивать по комнате.
– Как мило с твоей стороны. Ты не хотел разочаровать свою бывшую бедняжку любовницу в день ее рождения. Поэтому ты ждал, что я обо всем узнаю из прессы?
Он застегнул запонку.
– Хватит! Я собирался иначе сообщить тебе новость.
– Но тебе не повезло!
Эмилиано потер переносицу и глубоко вдохнул:
– Я еду в офис, у меня запланировано селекторное совещание с Норвегией, которое дважды откладывалось. Поговорим позже. Возможно, сегодня вечером. Я не возражаю, если ты сегодня возьмешь выходной. Мы все спокойно обсудим.
– Что нам обсуждать? Твою поездку к родителям, во время которой ты сыграл помолвку?
Он стиснул зубы:
– Помимо всего прочего, да.
Сиенна заставила себя остановиться и повернулась к нему лицом:
– Отлично. Давай говорить сейчас. Я наверняка достойна пяти минут твоего времени?
– Я не считаю, что…
– А я считаю!
Сделав глубокий вдох, Эмилиано уставился на нее:
– Сиенна, все должно было произойти иначе.
– Что должно было произойти? Пожалуйста, объясни мне, потому что я ничего не понимаю.
Эмилиано приподнял бровь, словно увидел Сиенну в новом свете.
– Ты сейчас так реагируешь, что я начинаю думать, будто твоя карьера для тебя не так важна, как наши отношения. Если бы раньше я попросил тебя сделать выбор, ты выбрала бы карьеру, не моргнув глазом.
Сиенна резко вдохнула:
– Прежде всего, если бы ты когда-нибудь попросил меня сделать такой выбор, у нас возникли бы серьезные проблемы. Я знаю, сколько замужних карьеристок работает в твоей компании. Это заставляет меня думать, что твой вопрос был бы неким испытанием. Но зачем, Эмилиано?
Он пожал плечами, но блеск в его глазах, который она заметила прошлой ночью, усилился.
– Возможно, мне не нравится чувствовать себя второсортным.
Сиенна рассмеялась, не веря своим ушам:
– Второсортный? Ты получаешь от жизни все, что хочешь!
Он опустил глаза и скривил губы:
– Здесь ты ошибаешься.
– Ладно. Вероятно, мы плохо знаем друг друга, но ты ни разу не давал мне шанса выговориться!
Он резко пригладил рукой волосы.
– Я должен был так поступить. Я дал слово.
– Кому ты дал слово?
Он разочарованно фыркнул:
– Это семейное дело. Я ничего не знаю о твоей семье. Ты не хотела рассказывать о ней, и я не настаивал. Поэтому я прощу тебя, если ты меня не поймешь.
– Как ты смеешь? – Сиенна ахнула от жестокой обиды. – Ты сам никогда не рассказывал мне о своей семье. Не упрекай меня за то, что я уважала твое желание молчать об этом. И какие бы у меня ни были обстоятельства, ты не можешь думать, будто я не понимаю, что такое семья.
Эмилиано поджал губы:
– Ты неправильно меня поняла.
– Похоже, я во многом ошиблась. Ты не удосужился сообщить мне, что обещал жениться на другой.
– Наши семьи связаны. Я знаю ее с детства.
– И ваши родители решили вас поженить, а ты согласился. – Сиенна снова горько рассмеялась.
Эмилиано кивнул:
– Да, что-то подобное.
Она охнула:
– Ты серьезно?
Он даже глазом не моргнул.
– Я серьезно.
Она открыла рот, но не произнесла ни слова. Качая головой, Сиенна попыталась избавиться от усиливающегося звона в ушах.
– С учетом того, что я узнала, между нами все должно измениться.
Он уставился на нее, и ей показалось, что она видит неуверенность в его глазах.
– Если ты хочешь, чтобы мы оставались любовниками, я готов обсудить…
Гнев заставил ее говорить.
– Я искренне надеюсь, что ты не предложишь мне быть твоей тайной любовницей, пока живешь в браке с другой женщиной!
Его лицо застыло от ярости.
– Пожалуйста, не приписывай мне того, чего я не говорил.
Сиенна скрестила руки на груди:
– Ну, я тебя слушаю.
Эмилиано покачал головой:
– По-моему, нам обоим лучше оставаться благоразумными. Сегодня утром я поговорю со своими адвокатами. Ты можешь оставить себе пентхаус и все, что в нем. Я подпишу все необходимые документы. Возьми себе любой из моих автомобилей. Если ты захочешь чего-нибудь еще, дай мне знать.
– Мы делим имущество, Эмилиано? Я хочу знать, почему ты сыграл помолвку с другой женщиной, оставаясь моим любовником! – Сиенна кричала, забыв о гордости.
Чем дольше она говорила, тем холоднее он становился.
– Я думал, мы сможем договориться, но я ошибся.
Сиенна всплеснула руками, словно желая заявить, что мир сошел с ума.
– О чем ты вообще? – спросила она.
