Она не помнила свои предыдущие приезды в Париж, хотя Эмилиано сказал, что она была здесь несколько раз. Ее беспокоило то, что она не помнит об этом, но она снова влюбилась в этот романтичный город.
На террасе стоял обогреватель, а минуту назад Эмилиано накинул Сиенне на плечи кашемировое одеяло и обнял ее. На низком столе перед ними стоял бокал с газированной водой и бокал с шампанским, а из радиоприемника в гостиной их президентского номера люкс доносились тихие французские рождественские песенки.
– Что ты хотела, Сиенна? – спросил Эмилиано.
Она колебалась, не желая испортить ночь неприятной беседой, но не сдержала вопрос, который мучил ее последние сутки.
– Почему сотрудники клиники не нашли моих родственников?
Она почувствовала, как он напрягся, и на секунду пожалела, что спросила его об этом.
Его дыхание коснулось ее макушки. Эмилиано плотнее запахнул одеяло вокруг Сиенны.
– Не думай об этом сейчас, – ответил он.
Она покачала головой, повернувшись в его руках, и посмотрела ему в лицо:
– Скажи мне, пожалуйста. Иначе я подумаю худшее. – Она умолкла, увидев сожаление в его глазах. – Все плохо, да?
– Сиенна…
– Я с ними не общаюсь? Это моя вина? Не могу себе представить, что поссорилась со всеми членами моей семьи. Хотя моя семья может быть совсем маленькой… Но сейчас Новый год. Почему они не хотят со мной встретиться?
– Перестань, – решительно заявил Эмилиано. – Не было никаких ссор, потому что… – Он остановился на мгновение. – Потому что нет никакой семьи. Во всяком случае, я не смог ее найти.
От боли и шока Сиенна затаила дыхание.
– Что? Почему? Что-то случилось? – Она почти боялась спрашивать, потому что страшилась ответов.
Он крепче ее обнял:
– Я не хотел бы говорить об этом под Новый год.
Она уперлась руками ему в грудь, чувствуя его сердцебиение и ощущая, как оно придает ей сил.
– Тогда давай быстро обсудим это и забудем. – Увидев его упрямый взгляд, она добавила: – Пожалуйста, Эмилиано.
– Я нанял детективов. Последние пару недель они ищут информацию о твоем прошлом.
Она нахмурилась. Ее беспокойство усилилось.
– То есть я ничего тебе не рассказывала?
Эмилиано напрягся, выражение его лица оставалось нейтральным.
– Ты можешь сказать мне обо всем, Эмилиано. Я сейчас ничего не помню о своей жизни. Я не могу начинать новый год, не зная о себе самого главного.
Он молчал очень долго, и Сиенна решила, что ничего от него не добьется. Его грудь вздымалась и опускалась под ее руками.
– Мы никогда не рассказывали друг другу о своем прошлом, – произнес он. – Мы так решили.
Слова, сказанные спокойным и размеренным тоном, показались Сиенне жестокими и холодными. Вероятно, потому, что она была к ним не готова.
– А если у меня никого нет? – Она покачнулась, и Эмилиано выругался и прижал ее к себе.
– Не надо было заводить этот разговор, – мрачно сказал он.
Она снова услышала в его тоне странные нотки, но, подняв голову, увидела, что выражение его лица осталось непроницаемым.
Сиенна покачала головой. Несколько минут она молчала, стараясь свыкнуться с тем, что услышала.
– Ну, я рада, что ты мне сообщил.
Он резко кашлянул:
– Правда?
Она кивнула, несмотря на неприятные новости:
– Не хочу, чтобы между нами были секреты.
Эмилиано сильнее обнял Сиенну.
– А я не хочу, чтобы что-нибудь мешало твоему выздоровлению, поэтому оставляю за собой право наложить вето на любые твои вопросы или требования. Ты поняла? – властно спросил он.
Она хотела согласиться, но у нее стало тяжело на душе.
– Я не могу не думать о том, что, если бы ты не пришел ко мне в клинику, я осталась бы совсем одна.
– Но ты не одинока. Ты здесь. Со мной.
Сиенна слышала его слова, хотела погреться в их приятном тепле, но не понимала, почему хранила секреты от человека, который пробуждал в ней страстное желание всякий раз, когда смотрел на нее. Ей не верилось, что он позволил ей утаить от него такую важную информацию.
Может, ему просто не было до нее дела?
Вопрос пришел из ниоткуда и задел Сиенну за живое. Она заметила, как Эмилиано раздул ноздри. Атмосфера стала напряженной.
– Почему я не рассказывала тебе о своем прошлом?
Он пожал плечами:
– Мы оба не любим говорить о семье. У тебя были свои причины. Мои причины… пустяковые.
– Пустяковые?
– Да, и хватит об этом. Я ответил на твои вопросы. Просто имей в виду: есть у тебя родственники или нет, ты можешь чувствовать себя одинокой даже в самой большой из так называемых семей. Со стороны отношения в семье могут выгля деть прекрасными, но внешнее часто обманчиво.
В его тоне слышалась горечь, и у Сиенны заныло сердце.
Она принялась засыпать его вопросами, не обращая внимания на выдвинутые им условия.
– Эмилиано…
Она остановилась, услышав с улицы приглушенный гул. Повернув голову, она увидела, что на часах Эйфелевой башни начался обратный отсчет.
До наступления Нового года оставалось тридцать секунд.
Ее щеки коснулась сильная рука Эмилиано.
– Ты вынашиваешь моего ребенка. Мы должны прежде всего думать о нем. Ты готова к этому?
– Конечно. Я хочу этого ребенка. Сильнее всего на свете.
– Тогда давай больше не думать о прошлом, ладно? С этого момента мы смотрим в будущее. Договорились?
Десять, девять, восемь, семь, шесть…
Сиенна затаила дыхание, пока часы отсчитывали последние секунды. Выдохнув, она кивнула:
– Договорились.
Фейерверк зажег ночное небо разноцветными огнями. Эмилиано пристально смотрел ей в глаза, а потом взглянул на ее губы.
– С Новым годом, дорогая, – хрипло и приглушенно произнес он.
Ее сердце екнуло и забилось чаще.
– С Новым годом, Эмилиано, – ответила она, переполняясь надеждами и желаниями. Взяв его за руку, она прижала ее к своему животу. – С Новым годом, малыш Кастильо.
Эмилиано резко вдохнул. Через мгновение он уже собственнически прикасался к ее животу, но она не протестовала, а наслаждалась этим. В суматохе последних дней ее мучили многие вопросы. Ей не хватило смелости спросить Эмилиано, как он относится к ее незапланированной беременности. Но его прикосновение говорило само за себя. В будущем им придется поговорить откровеннее, но прямо сейчас она готова ни о чем не думать.
