Она дожидалась Руби, чтобы помочь ей снять свадебное платье и вернуть его в ателье принцессы Виолетты. При появлении Руби Нур застенчиво присела в коротком реверансе:
– Поздравляю, ситти.
– «Ситти»?
– Это означает «госпожа», – пояснил Брэм из-за плеча Руби.
– Я знаю. – Руби слышала, как слуги принцессы обращались к ней таким образом. – Шукран, Нур.
Шейх коротко приказал служанке удалиться, расстегнул пояс, бросил на оттоманку свой изогнутый кинжал ханджар и сорвал с головы куфию. Нур, склонив голову и тихонько посмеиваясь, торопливо засеменила к выходу.
Шейх захлопнул за ней дверь ногой.
– Брэм! – возмутилась было Руби.
– Нур обязательно разболтает Лейле о том, как мне не терпелось остаться наедине со своей невестой. Лейла расскажет принцессе, и сегодня ночью Файяд подарит жене сына, который, когда подрастет, станет товарищем по играм для нашего первенца.
Руби так живо представила все это себе, что у нее подкосились ноги, но шейх успел ее подхватить и усмехнулся:
– Вот так и складываются легенды.
– Что ж, отлично, – пролепетала Руби.
От того, что их тела прижимались друг к другу, а губы Брэма были всего в дюйме от ее губ, она залилась жарким румянцем.
– К сожалению, я осталась в платье, освободиться от которого без посторонней помощи не смогу.
– Может, для пущей убедительности нетерпеливый жених сорвет его с тебя?
– Даже не думай об этом, Брэм Ансари! – запротестовала Руби, найдя наконец силы отстраниться от него. – Виолетта одолжила мне этот наряд, чтобы сделать тебе приятное. Это изюминка ее коллекции. На его изготовление ушло несколько недель.
– Тогда тебе повезло, что я в состоянии справиться с застежкой-молнией.
Шейх повернулся к столу, налил сок в стакан, кинул вопросительный взгляд на Руби, но та покачала головой и съязвила:
– Не сомневаюсь, что тебе не привыкать расстегивать женские платья. Но это не платье из бутика, а настоящий наряд от-кутюр, сшитый вручную. Он должен выглядеть так, словно сшит прямо на мне.
Брэм, глотнув сока, медленно обвел взглядом ее фигуру.
– Тут есть крошечные потайные крючки, – торопливо добавила Руби, пока шейх не ляпнул какую-нибудь непристойность. – А еще Нур кое-где парой стежков подгоняла его.
– Нам надо убить целый час. Поиск потайных крючков поможет скоротать время.
Шейх поставил стакан на поднос. Глаза его потемнели, и Руби ощутила пробежавшую по телу дрожь, которую вызвал не страх, а предвкушение. Разум понимал, что необходимо придерживаться условий сделки, в которые секс не входит, но тело, похоже, не хотело им следовать.
– Не подскажешь, откуда начать?
– Не нужно. Я справлюсь сама, – сказала Руби.
Она сняла серьги и осторожно положила их на стол рядом с подносом. Сложнее оказалось расстегнуть браслеты. Брэм вызвался было помочь, но был остановлен взглядом Руби. Шейх поднял руки, словно сдаваясь, и она испытала легкое разочарование от такого послушания.
На левом запястье браслет довольно быстро расстегнулся, а вот на правом – ни в какую. Безуспешно повозившись с ним, Руби недовольно выдохнула.
– Извини. – Брэм, судя по его виду, изо всех сил старался сдержать смех.
– Ничего забавного.
– Нет, – согласился шейх, придав лицу серьезное выражение. – Ты была права, ситти. Не стоило мне отсылать твою служанку.
– Так позови ее обратно.
– И весь дворец узнает, что мою невесту больше волнует ее платье, чем то, как ублажить своего мужа.
– Проклятье, Брэм! – Руби покачала головой. – Извини. Мне следовало надеть свое черное платье, но никто не захотел меня слушать.
– Извини.
Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, а затем оба расхохотались.
– Может, хватит нам извиняться друг перед другом, Брэм? Мы ведь заранее знали, что будет нелегко.
– Когда я вчера разговаривал с Файядом, и речи не было о какой-то церемонии, но Виолетта хотела, чтобы этот день тебе запомнился.
– И у нее это замечательно получилось, однако мне следовало настоять хотя бы на моем выборе платья.
– Вспомни об этом, когда познакомишься с моими сестрами. У них неограниченный доступ к суммам на моих кредитках, поэтому они накупят тебе целое море одежды.
– Мне больше не нужно нарядов.
– Не вздумай им в этом признаться. Они сочтут тебя сумасшедшей.
– Наверное, я и в самом деле ненормальная.
– Без всякого сомнения. Но в данный момент, если ты не позволишь мне помочь тебе избавиться от этого платья, мы не попадем на сегодняшний банкет.
– А нам обязательно туда идти? Как подумаю, что предстоит целый вечер притворяться перед Виолеттой, Файядом и остальными… – Она сглотнула. – Мне обязательно присутствовать на банкете?
Шейх улыбнулся и покачал головой:
– Руби, Руби, Руби…
– Ладно, забудь, что я сказала. – Она протянула руку. – Лучше сними с меня этот браслет.
Как Руби ни старалась остаться равнодушной к прикосновению прохладных пальцев Брэма, ее гормоны тут же разбушевались. Ей по работе приходилось общаться со многими привлекательными мужчинами, и порой от них поступали недвусмысленные предложения. Но Руби ни разу не испытала искушения смешать деловые отношения с личными, понимая, что такие романы не бывают долгими.
Однако в данный момент она общается с мужчиной не в официальной обстановке, а в спальне. Соглашение, заключенное с шейхом, подразумевает определенный уровень интимности в отношениях, и единственный способ для Руби остаться в деловых рамках – это не забывать, что ее всего лишь наняли сыграть роль жены.
Сняв браслет, шейх небрежно бросил его на стол, словно это была лишь дешевая побрякушка с рынка, и спросил:
– А теперь колье?
Руби повернулась к Брэму спиной, чтобы тот смог дотянуться до застежки, и предупредила:
– Не наступи на шлейф!
Он поднял шлейф с пола и сунул ей в руки.
– Просто стой спокойно, пока я пытаюсь расстегнуть это колье. Мне чаще приходилось надевать драгоценности на женщин, чем снимать. И это сделать куда сложнее, чем расстегнуть платье.
При этих словах Руби внезапно ощутила укол ревности, руки сами собой сжались в кулаки. Усилием воли она заставила себя расслабиться. Это ведь смешно – ревновать к женщинам, которые были у шейха Ибрагима!
Зато сейчас он именно на ней расстегивает колье, это ее шеи касаются его пальцы, каждый раз словно посылая по ее телу электрические разряды. Это ее он попросил о помощи, поверил, что она не предаст…
