Руби нервно сглотнула, что не укрылось от внимания Брэма.
– Простите, но я не понимаю, почему это кажется вам проблемой?
– А вы большая оптимистка. Я-то думал, вы возмутитесь.
– Из-за того, что ваши родители договорились вас поженить? Но таковы традиции в этой части мира. И этот брак станет восстановлением статуса-кво. Вторым шансом примирить ваши семьи. – Руби нахмурилась. – А что случилось с Сафиёй?
– В брачном договоре было написано, что союз должен быть заключен между старшей дочерью главы рода Хадри и наследником Умм-аль-Басра. Когда отец лишил меня права преемства, мое место занял мой брат. Он женился на Сафии Хадри.
Брэм постарался произнести эти слова как можно безразличнее, словно ему и дела не было до того, что его лишили трона и изгнали от двора.
– Я бы спросила, как Сафия отнеслась к такому повороту событий, но не думаю, что у нее был выбор.
– Чувства не в счет. И она, и мой брат лишь исполнили свой долг.
– Верно… – Руби сделала глоток сока и опустила стакан на стол. – А что изменилось?
– Изменилось?
– Почему Ахмед Хадри, ранее угрожавший вас убить, хочет, чтобы вы женились на его младшей дочери?
– За пять лет брака Сафия родила моему брату трех дочерей. Во время последней беременности у нее возникли серьезные проблемы со здоровьем. Врачи предупредили, что следующие пару лет Сафии нельзя вынашивать детей.
– Значит, теперь ее отец готов вас простить и принести в жертву еще одну дочь, чтобы заполучить наследника?
– О прощении речь не идет. Это политика.
– А у Биби тоже нет выбора?
– Теоретически она может отказаться выйти за меня. Но Биби не посмеет ослушаться отца.
Руби, не веря своим ушам, покачала головой.
– Вы с ней знакомы?
– Ее мать умерла, рожая Биби. Обе – и Сафия, и Биби – воспитывались во дворце вместе с моими сестрами. Когда я последний раз видел Биби, она была сообразительной двенадцатилетней девчушкой и мечтала стать доктором. В прошлом году Биби сдала вступительные экзамены в университет и собиралась в сентябре начать обучение.
– Что? Значит, когда я сказала, что ее отец собирается принести в жертву свою дочь…
– Вы даже не представляли, насколько недалеки от истины. Мысль о том, что ради обеспечения своего отца внуком, а страны наследником вскоре предстоит выйти за старика со шрамом на лице, ужасает Биби так же, как и меня – перспектива делить постель с семнадцатилетней девственницей.
– Семнадцатилетней? Но она ведь еще совсем ребенок! – в ужасе воскликнула Руби и поспешно добавила: – Но вы-то совсем не старик.
– Я вдвое старше ее.
Лицо ее приобрело задумчивое выражение.
– А вы знаете, что именно от мужчины зависит пол его будущего ребенка? Если в вашей семье рождаются в основном девочки, жертва Биби окажется бесполезной.
– Верно подмечено. У меня четыре старших сестры.
– Четыре? Ахмеду Хадри долго придется ждать внука.
– Моря высохнут раньше, чем он его от меня получит, – заверил Брэм. – Биби станет частью современного Умм-аль-Басра, где у женщин есть права, с ними обращаются как с равными мужчинам и не торгуют ими в угоду мужским прихотям.
– Так вы хотите заключить со мной временный брак ради нее?
– Нет, Руби, я делаю это ради себя. Вы можете себе представить, каково будет жить с женой-подростком, которую принудили выйти за меня?
– А вы точно уверены, что она идет замуж против своей воли?
– Что вы имеете в виду?
– В двенадцать лет Биби, возможно, и мечтала стать доктором. А вдруг в семнадцать лет ей кажется более притягательной доля супруги сына эмира? И если спустя девять месяцев после свадьбы Биби родит вам сына, думаю, Ахмед Хадри приложит все усилия, чтобы вас восстановили в правах на престол.
– Не сомневаюсь, что Ахмед именно так бы и поступил. К счастью, Биби, которую уже готовят к свадьбе, ухитрилась передать своей сестре записку, в которой просит о помощи. До этого момента о плане поженить меня и Биби знали только мой отец и Ахмед Хадри.
– И ваш брат предупредил вас?
Брэм кивнул.
– Но если вы появитесь при дворе со мной в роли жены, все начнется сначала?
– Тайна – это палка о двух концах. Если я вернусь сейчас ко двору один и, поставленный перед фактом, откажусь жениться на Биби, последствия будут катастрофические. Но если я, якобы ничего не зная о планах отца и Ахмеда, приеду с женой, чтобы представить ее родным, – это другое дело. Что на это скажут?
– Думаю, много чего.
– Да, но не вслух. Мой отец – тонкий политик. Он сумеет скрыть свою радость от того, что взял верх над старым врагом. Ну а Ахмед Хадри ничего не выиграет, если затеет распрю. Без сомнения, он уже сумел вытянуть из моего отца щедрый калым за свою младшую дочь – этого более чем достаточно, чтобы покрыть расходы на приобретение для Биби дома в Англии и оплаты ее обучения на врача.
– И все останутся довольны.
– Судя по голосу, я вас не убедил.
– Мне бы хотелось знать, что случится спустя несколько недель, когда вы объявите о своем разводе со мной?
– Все сочтут, что я вел себя как дурак? Ну так им не впервой так думать.
– Все решат, что эта история с вашим браком и скоропалительным разводом чересчур подозрительна.
– Я понял, о чем вы. Назовите самый долгий срок, на который вас нанимали.
– Шесть месяцев, чтобы подменить сотрудницу, ушедшую в декрет. – Руби еле заметно пожала изящными плечами. – Это была моя первая временная работа.
Шесть месяцев… Брэм задумался. Интересно, каково иметь рядом с собой целых полгода такую девушку, как Руби Дэнс: яркую, острую на язык, с поразительными серо-синими глазами.
– И вам понравилось работать на того человека?
– Он был терпеливым, очень добрым ко мне. Время от времени он до сих пор нанимает меня, когда ему нужна помощь.
– А я не терпеливый, не добрый, но, если вы посвятите мне полгода своей жизни, я отплачу вам с лихвой.
– Неужели вам больше некому сделать такое предложение? Например, подруге?
– Времени в обрез, а вы уже тут. К тому же мне будет проще, если мой брак будет просто деловым соглашением. – Брэм посмотрел Руби в глаза. – Сколько стоят шесть месяцев вашей жизни? Назовите свою цену.
Она застыла. До этого мгновения предложение шейха звучало лишь риторически, но внезапно Руби поняла, что он делает его всерьез. Первой реакцией была мысль: «Ни за что!» Любой обман вызывал у Руби отвращение, но тут другая ситуация. Она никому не причинит вреда, напротив, поможет Брэму воссоединиться с отцом и спасет девушку от навязанного брака. Обе цели вполне благородные.
