– М-м-м... да.
– И на этот вопрос я не отвечу.
– Когда он появится в суде?
– Может, завтра, может, в среду.
– Его признают виновным?
Джейк широко улыбнулся:
– Естественно, нет.
* * *
Съев свой ужин холодным, они сидели в креслах-качалках на
крыльце, следили за струйками воды из газонополивалки и обсуждали события дня.
Новость об убийстве негром двух белых мужчин прокатилась по всей стране, Карла
записала несколько репортажей. По двум телеканалам, имевшим в Мемфисе своих
корреспондентов, велась прямая трансляция из зала суда, и зрители,
настроившиеся на волну агентств новостей Мемфиса, Джексона и Тьюпело, видели на
экранах, как Кобба и Уилларда вводят под охраной в зал суда, а через несколько
минут выносят из здания на носилках под белыми простынями. Показали даже, как
заместители шерифа топчутся на ступеньках, не решаясь войти внутрь.
В вечерние новости интервью Джейка попасть не успело,
поэтому они сидели и ждали с видеомагнитофоном наготове десятичасового выпуска.
И вот он появился на экране, с кейсом в руке, подтянутый, с элегантной
прической, симпатичный и уверенный в себе, полный отвращения к прессе и тем
неудобствам, которые она ему причиняет. Джейк подумал, что на экране он выглядит
великолепно; глядя на себя самого во все глаза, он начал приходить в волнение.
До этого ему уже довелось однажды мелькать в кадрах телехроники – после того
как присяжные оправдали Лестера, – и завсегдатаи кафе потом не давали ему
прохода своими насмешками.
Настроение у Джейка было превосходное. Он уже сделал себе
неплохую рекламу и предвкушал еще более широкую известность. Он копался в
памяти, но так и не мог вспомнить другое дело, другое судебное разбирательство,
способное привлечь большее внимание, чем случай с Карлом Ли Хейли. А что
начнется, когда Карла Ли Хейли, черного, за убийство двух белых парней, которые
изнасиловали его дочь, оправдает жюри присяжных, состоящее целиком из белых, да
еще в каком-то захолустном городке штата Миссисипи...
– Чему это ты улыбаешься? – нарушила приятное течение его
мыслей Карла.
– Ничему.
– Как же! Мечтаешь о суде, о репортерах, об оправдательном
вердикте. Ты уже видишь, как выходишь из зала суда, обнимая Карла Ли за плечи,
а на пятки вам наступают газетчики, стрекочут фото – и кинокамеры, люди хлопают
тебя по спине, выкрикивая поздравления. Уж мне-то прекрасно известно, о чем ты
сейчас думаешь.
– Тогда зачем спрашивать?
– Чтобы посмотреть, сознаешься ли ты в этом.
– Хорошо, ты права, признаю. Этот процесс может сделать меня
знаменитым и принести нам в перспективе не меньше миллиона.
– При условии, если ты его выиграешь.
– Да, если я его выиграю.
– А если проиграешь?
– Я выиграю.
– А вдруг нет?
– Будь уверена.
Раздался телефонный звонок, и следующие десять минут Джейк
провел в беседе с издателем, владельцем и единственным репортером городской
газеты «Клэнтон кроникл». Он положил трубку, но телефон зазвонил вновь, и ему
пришлось отвечать на вопросы корреспондента ежедневной мемфисской газеты. После
разговора с ним Джейк набрал номер Гвен, а затем, как он и обещал Карлу Ли,
связался и с руководством бумажной фабрики.
В следующий раз телефон потревожил его в пятнадцать минут
двенадцатого. Джейк услышал в трубке мужской голос – ему угрожали смертью;
говоривший, естественно, не представился. Джейк успел разобрать только, что его
назвали «влюбленным в черномазых сукиным сыном», который «распрощается с
жизнью, если ниггер выйдет из зала суда на свободу».
Глава 9
В четверг утром Делл Перкинс, разносившей кофе и овсяные
хлопья посетителям кафе, пришлось быть более расторопной, чем обычно. Все места
за столиками были заняты завсегдатаями, да зашли еще несколько прохожих с улицы
– видимо, люди решили с утра пораньше собраться, чтобы просмотреть газеты и
обменяться мнениями по поводу убийства, которое произошло менее чем в трехстах
футах от дверей кафе. Заведение Клода и чайная, несмотря на ранний час, тоже
были полны. С первой страницы тьюпелской городской газеты на читателя смотрела
фотография Джейка Брайгенса, а газеты Мемфиса и Джексона поместили снимки Кобба
и Уилларда – до выстрелов из «М-16» и после них, когда тела на носилках грузили
в фургон «скорой помощи». Снимков Карла Ли не было. Все три газеты публиковали
детальный анализ событий, имевших место в Клэнтоне на протяжении последних
шести дней.
В общем-то общественное мнение склонялось к тому, что
убийство совершено Карлом Ли, однако по городу ходили слухи о какой-то
перестрелке, а за одним из столиков шел серьезный разговор о целой банде
чернокожих выродков, атаковавших здание суда. Люди шерифа, посещавшие кафе,
были не очень многословны, но подобные дикие сплетни старались пресекать, держа
ситуацию под контролем. Луни был завсегдатаем, и его ранение обсуждалось всеми.
Состояние Луни оказалось более серьезным, чем представлялось первоначально. Он
пока оставался в больнице. Стрелявшего Луни опознал как брата Лестера Хейли.
Джейк вошел в кафе около шести и сел неподалеку от входа за
столик, где уже сидели трое фермеров. Он кивнул Празеру и его коллегам, но те
сделали вид, что не заметили приветствия. Ничего, подумал Джейк, вот Луни
выйдет, и все вернется на круги своя. Он услышал несколько шуток по поводу
первой страницы сегодняшней газеты, однако никто не лез к нему с расспросами об
убийстве или о его новом клиенте. По взглядам, которые бросали на него
постоянные посетители кафе, Джейк понял, что отношение к нему стало более прохладным.
Он быстро покончил с завтраком и вышел.
Ровно в девять к нему по интеркому обратилась Этель.
– Звонит Буллард, – сообщила она.
– Привет, судья. Как дела?
– Отвратительно. Это ты представляешь интересы Карла Ли
Хейли?
– Да, сэр.
– Когда бы тебе хотелось устроить предварительное слушание?
– А почему вы решили спросить меня об этом, судья?
– Славный вопрос. Так вот слушай: завтра утром, во
сколько-то там, похороны этих двух подонков, и я думаю, стоит подождать, пока
их закопают, согласен?
– Да, судья, отличная мысль.
– Тогда как насчет двух часов дня завтра?
– Замечательно.
Буллард замялся.
