В результате Краснов получил сообщение обо всех обстоятельствах дела лишь полчаса назад. Принимая во внимание важность ситуации и необходимость получить как можно больше информации, российские дипломаты обратились именно к нему, главному военному советнику.
Евгений Петрович Краснов работал в стране около двух лет, владел оперативной обстановкой, знал некоторых лидеров оппозиции и полевых командиров. Одним словом, он мог оказать реальную помощь.
— Главное, постарайтесь потянуть время, ведя переговоры, — попросил его второй секретарь посольства.
— Мы будем решать вопрос силовым методом? — справился Краснов.
— Они требуют по миллиону за каждого члена экипажа. А мы не в состоянии быстро получить такую сумму из России.
— «Брасс» отвечает. Кто запрашивал «Брасса»? — внезапно ожил динамик радиостанции.
Связист, помогавший полковнику, тут же начал подстраивать аппаратуру, улучшать качество приема.
— «Брасс», на связи «Ноль второй». Ува передал мне вашу просьбу.
— Вас интересует экипаж вертолета?
— Да-да, именно экипаж.
— С кем имею дело? Представьтесь.
Полковник ровным голосом отчеканил:
— Главный военный советник той страны, которой принадлежали сбитый вертолет и экипаж.
— Это меняет дело. Ува передал наши условия?
— В общих чертах. Хотелось бы услышать их из первых уст.
— Пожалуйста. Мы требуем за каждого члена экипажа по одному миллиону долларов.
— Понятно. У меня к вам несколько вопросов.
— Слушаю.
— Во-первых, такую сумму моментально на счет дипломатической миссии перевести нельзя. На это нужно некоторое время.
— Мы все понимаем и готовы немного подождать, — спокойно ответил абонент. — Но если вы станете сознательно затягивать передачу денег, то мы начнем расстреливать ваших людей. По одному за каждый просроченный день.
Краснов потянулся за сигаретами, нащупал пачку. Связист, стоявший рядом, щелкнул зажигалкой.
Выпустив клуб табачного дыма, советник попросил:
— «Брасс», обозначьте максимальный срок по выплате. Нам так будет удобнее.
— Трое суток. На четвертые вместо троих пленников останется двое.
— Понял вас. Следующий вопрос. Вас интересуют наличные или перевод на банковский счет? Со счетом было бы проще и быстрее.
— Нет, только наличные.
— Где и как состоится обмен?
— Об этом я сообщу вам накануне сделки.
— Еще один вопрос. Мы хотели бы получить доказательство того, что наши летчики живы и действительно находятся у вас.
— Разумное желание. Во время следующего сеанса связи мы пригласим к микрофону одного из пленников, и вы сможете поговорить с ним. Такой вариант вас устроит?
— Да, вполне. И последнее.
— Слушаю вас, господин советник.
— Когда состоится следующий сеанс?
— Сегодня в восемь часов вечера. Я искренне надеюсь на то…
Внезапно ровный и уверенный голос абонента оборвался. Вместо него в эфир пробились резкие звуки выстрелов, грохот падающей мебели, чьи-то крики. Потом вдруг наступила тишина.
Советник нахмурил лоб, потеребил в руках микрофон, переглянулся со связистом и позвал:
— «Брасс», я «Ноль второй». «Брасс», ответь «Ноль второму».
«Брасс» молчал.
Глаза Власова привыкли к темноте. Поэтому, когда он приоткрыл дверь и заглянул внутрь дома, лампочка, горевшая в коридоре, на пару секунд ослепила его. Потом капитан прищурился и быстро осмотрелся.
То помещение, куда они попали, было не коридором, а скорее большой прихожей. В одном углу стоял зеленый ящик из-под патронов, в другом — два автомобильных аккумулятора. Из прихожей прямо и влево уходили два коридора.
— Лисин и Конопко прямо, Стрельцов со мной налево, — прошептал товарищам командир. — Осматриваем и без шума зачищаем первый этаж. Перед подъемом на второй встречаемся внизу, у лестницы.
Парни разделились и разошлись в разных направлениях.
Настоящие профессионалы, а именно таковыми и были ребята из группы Власова, всегда до последнего стараются сохранить в тайне свое вторжение в стан противника. Иначе внезапной атаки не получится. А без нее освобождать заложников в тысячу раз сложнее. Порой это просто невозможно.
Сергей мягко перемещался по коридору, держа автомат наготове. Стрельцов следовал за ним.
Длинный проход упирался в стену. Далее направо уходил другой коридор, такой же узкий и мрачный.
Отсутствие нормального освещения не помешало капитану заметить человека, сидевшего на корточках. Тот прислонился к стене, опустил голову на автомат, лежавший на его коленях, и крепко спал.
«Нехорошо спать на посту», — подумал Сергей, потащил из ножен кинжал и резким коротким движением вонзил его в шею.
При таком ударе лезвие перерубает пищевод, трахею, одну из сонных артерий и повреждает шейные позвонки. Даже если жертва очень захочет крикнуть, то у нее это не получится.
Не закричал и часовой. Он импульсивно распрямил ноги, трижды дернул ими и затих.
Власов поймал старенький «калаш», аккуратно положил его рядом с телом, осмотрел коридор и сказал:
— Что-то я никак не пойму, чего он здесь охранял.
— Скорее всего, лестницу, ведущую на второй этаж, — сказал Стрельцов.
— Ладно, позже разберемся. Двинулись дальше.
Странно, но снаружи дом показался Власову не особо большим. Внутри же его пространство будто увеличилось. Коридоры казались длинными, потолки — высокими.
По обе стороны прохода имелось немало помещений. По мере продвижения бойцам приходилось проверять каждое из них, дабы не пропустить то, где содержались авиаторы.
Пленников в череде комнат они не нашли, зато нарвались на второго боевика. Он намеревался выйти в коридор и столкнулся нос к носу со Стрельцовым. Тот отреагировал моментально, выпустил из бесшумного оружия пяток пуль ему в живот. Подоспевший Власов зажал африканцу рот и помог ему без всякого грохота прилечь на пол.
Еще через минуту они повстречали своих товарищей, проверивших другой коридор и несколько помещений.
— Что у вас? — шепотом спросил капитан.
— Там кухня со столовой. — Лисин мотнул головой. — В комнатушке напротив грохнули огромного амбала.
— Пленных не видели?
— Нет.
— И у нас пусто. Часового положили и еще одного шального типа.
— Выходит, внизу все проверили? — Конопко с недоумением огляделся вокруг.
Сергей тоже хотел поделиться своими сомнениями на этот счет, но со стороны лестницы неожиданно послышался топот. По ней спускались несколько человек.
