— Сестренка, тебе куда?
— На Рублевку. Пятнадцатый километр.
— Ого! — присвистнул водила и оценивающе глянул на Валю. — По вызову, что ль?
— Нет, я не путана. — Валя помотала головой и, мгновение поколебавшись, проговорила: — Сын у меня там. Болеет, так я к нему.
— С работы? — догадался парень.
— С работы, — подтвердила Валя.
— А кем работаешь-то? — он снова окинул ее взглядом с головы до ног
— Продавщицей, в круглосуточном, — соврала она.
— Ну, садись, поедем. — Парень распахнул дверцу.
Валя уселась рядом с ним, расстегнула куртку — в салоне вовсю жарила печка.
— А я вот нигде не работаю, — доверительно сообщил шофер, — бомблю по ночам, тем и живем.
— С кем живете? — машинально поинтересовалась Валя, рассеянно глядя в окно.
— Да ни с кем. — Паренек засмеялся. — Это я так, к слову. Один я, какие мои годы? А ты, видать, тоже совсем молодая, а уж с ребенком?
Валя молча кивнула.
— И муж есть? — полюбопытствовал парнишка, крутя баранку.
— Мужа нет.
— Тогда давай знакомиться. — Он лукаво прищурился. — Меня зовут Стас.
— Валя.
— А сынку-то сколько?
— Одиннадцать месяцев.
— Ух ты! — Стас удивленно покачал головой. — Такой малец. И как ты его оставляешь, главное, на кого? Мать, небось, нянчится?
— Подруга. — Валя вспомнила слова Тенгиза и невольно содрогнулась.
Что же все-таки он имел в виду, когда нес свою околесицу? Что такого могла сделать Кира? Наваждение какое-то.
Стас приоткрыл окно и закурил. К Вале он больше не подкатывал — очевидно, наличие грудного младенца его напрягало, отбивая охоту к знакомству. Она была как нельзя более рада этому обстоятельству — ее терзала тревога и страх за Антошку.
Что, если ему не поможет грудное молоко? Вдруг он умрет? Валя крепко зажмурилась, прогоняя прочь дикие мысли. Почему машина едет так медленно? Кажется, они еще даже не выехали на окружную.
— Скоро будем на месте, — проговорил Стас, точно услышав ее немой вопрос. — Сейчас машин мало, пробок нет. Доедем в два счета.
— Скорей, — тихо попросила Валя.
Он кивнул и выжал до упора газ. «Четверка» взревела и понеслась во весь опор. Валя перестала смотреть в окно, чтобы не дергаться без толку, взгляд ее сосредоточился на руках Стаса, уверенно и твердо лежащих на руле.
— А ты красивая девушка, — заметил тот, — почему же отец ребенка с тобой не живет?
— Так, — нехотя проговорила Валя, — у него есть другая.
— Вот гад, — ухмыльнулся Стас. — Младенцу года нет, а он баб меняет. Хорош гусь!
— Давай не будем об этом, — попросила она.
— Не будем, — согласился он.
Помолчал немного, потом проговорил извиняющимся тоном:
— Я б тебя и с ребенком взял, был бы человек хороший. Да только рановато мне еще папашей заделываться. Ты не обижайся, а, Валюха?
— Я не обижаюсь. — Валя покосилась за окно. — Долго еще?
— Минут двадцать. Да ты не бойсь, успеешь. Грипп, что ли, у твоего сынка?
— Отравление.
— Чепуха, — уверенно махнул рукой Стас, — промыть желудок марганцовкой, и все пройдет.
— Угу — Вале захотелось оглохнуть, чтобы не слышать его голоса, который отвлекал ее от собственных мыслей.
Интересно, как Вадим встретит ее? Как ни в чем не бывало? И откуда он знает телефон Тенгиза?
— Вот она, Рублевка, — сказал Стас, — еще немного, и приедем. У тебя деньги-то есть?
— Есть. Семьсот тебе будет достаточно?
— Еще как, — обрадовался он, — а ты неплохо зарабатываешь в своем магазине.
— Не жалуюсь.
— Ты все же черкни свой телефончик. Есть у тебя мобила?
— Нету, — снова соврала Валя.
— Как же так? — изумился Стас. — Быть того не может. Просто не хочешь давать, динамишь.
— Не хочу, — вяло подтвердила Валя, — мне сейчас не до знакомств.
— Понял. — Стас кивнул и резко забрал вправо.
Машина свернула на бетонку, ведущую к коттеджному городку.
— Здесь, поди, одни новые русские живут. У тебя подруга кто? Парикмахерша?
— Что-то вроде этого.
— Хорошо устроилась, — с легкой завистью проговорил Стас. — Куда дальше?
— Вон туда. — Валя указала на коттедж Вадима, уже видный из-за других домов.
— Будет сделано. — Стас лихо подрулил к воротам и остановился.
Валя протянула ему деньги.
— Гран мерси. Лечи своего младенца. А телефон ты все-таки зря не дала. У нас с тобой могло бы неплохо выйти.
— Могло. — Валя с трудом заставила себя улыбнуться парню. — Спасибо, мне пора.
— Удачи. — Стас наклонился и чмокнул ее в щеку. Затем подождал, пока она вылезет, захлопнул дверцу и уехал в темень.
Валя пошла к воротам, за которыми уже маячила фигура дворника.
Дверь коттеджа распахнулась, уличный мрак озарила полоска яркого света. На крыльце показался Вадим с сигаретой в руке.
— Валя! — негромко позвал он.
— Да, это я.
— Скорее, иди сюда.
Она прошла через ворота во двор, поднялась по ступенькам и остановилась, боясь взглянуть Вадиму в глаза.
— Спасибо, что приехала.
— Как Антошка?
— Скверно. Сильное истощение. Он почти не двигается.
— Пойдем. — Валя первая вошла в дом. Стараясь не смотреть по сторонам, быстро двинулась к лестнице.
Вадим шел за ней.
— Где Кира?
— Уехала к матери. Пять дней назад. Та при смерти.
— Ты с ним один?
— Врач был все это время. Утром снова должен прийти.
— Хорошо.
Они поднялись наверх, Валя сняла куртку, сапоги, вымыла руки с мылом. Потом осторожно заглянула в детскую.
Антошка лежал в кроватке, укутанный до подбородка одеялом. При виде его исхудавшего, осунувшегося личика Валя содрогнулась…
— Милый мой, маленький! — она подошла к кроватке, присела на корточки.
Антошка приоткрыл глаза, поглядел на Валю равнодушным взглядом. Затем бессильно уронил веки.
Валя обернулась к Вадиму.
— У него сейчас что-нибудь болит?
— Не знаю, — глухо, сквозь зубы, произнес тот. — Нет, наверное. Иначе бы он кричал. Хотя… у него… может не быть сил.
