Ушей Галена достиг звук бьющейся посуды — солдаты неустанно продолжали обыск. Он принялся составлять в уме перечень тарелок и ваз, хранящихся в доме, но быстро бросил это занятие. Все это — лишь суета.
— Ты перепутал мир с террором. Ты лгал мне о том, что мы строим.
— Только потому, что ты с готовностью верил.
— Ты хотел убивать.
Гость пожал плечами. Аргумент ни капли не поколебал его уверенности.
— Нужно же было с чего-то начать.
Гален чуть не расхохотался. Он вспомнил те времена, когда мог смеяться на пару с Орсоном, а вовсе не для того, чтобы его позлить.
Из дома доносился треск: солдаты ломали мебель, вскрывали тайники. Орсон получит свое доказательство в любую секунду.
— От меня не будет проку, Кренник. — «Прижми его к стенке. Сделай вид, что давно все забыл». — Мой ум далеко не тот, что прежде.
Убеждать имперца или пытаться его разозлить уже бессмысленно. Нужно просто говорить и говорить, чтобы выиграть драгоценное время для Лиры и Джин.
— Поначалу я думал, что это касалось только работы. Иногда ночами я сижу и вспоминаю теоремы и уравнения. Но увы, в моей дырявой голове они больше не держатся. Я списывал это на усталость, на отказ от привычки держать свой ум в тонусе… — Он покачал головой. — Но дело не только в этом. Сейчас я с трудом могу упомнить простейшие вещи.
Высокий гость сплел пальцы рук, глаза засияли жестокой веселостью.
— Например, то, что у тебя есть ребенок? Гален, ты превосходный ученый, но никудышный лжец.
Едва ли Орсону нужен целый отряд солдат, чтобы заметить лишнюю кровать или найти игрушку, брошенную в полях. Гален больше не сможет оттягивать неизбежное. Больше нет ни единого шанса скрыть от Империи присутствие его семьи на Ла'му.
Оставалось лишь надеяться, что дела у Лиры идут лучше, чем у него. Она никогда раньше его не подводила.
Но Гален отогнал даже эту мысль. Перед его глазами была лишь одна картина: его дочь в объятиях его жены.
Лира бежала, неласково сжав пальцами хрупкое запястье дочери. Джин за ее спиной хныкала от боли и спотыкалась. Как же Лире хотелось обхватить ее обеими руками, перенести через острые уступы и прижать к груди.
Но невозможно нести дочь и одновременно сгибаться в три погибели, чтобы окружающие холмы укрыли их от посторонних глаз. Невозможно поддерживать высокую скорость, если к и без того тяжелому рюкзаку с припасами за спиной добавится лишний вес в двадцать пять килограммов. Лира бесконечно любила дочь, но любовь их сегодня не спасет.
Мать была в их семье самой рациональной.
«Будь ты проклят, Гален, — подумала она, — за то, что отослал нас прочь».
Краем глаза женщина уловила какое-то движение. Повернулась, чтобы убедиться, что это не ветер, и, прижавшись к влажной почве, увлекла за собой Джин. В боку кололо от беспрерывного бега. Прохладная земля оставляла приятное ощущение, но во лбу пощипывало от пота и страха. Выглянув из-за скалы, она различила полдесятка фигур — закованных в черное имперских солдат во главе с офицером в белом мундире, — которые целеустремленно двигались в направлении их фермы.
Нет, это был не простой офицер в белом мундире. К их дому, прямо к Галену, шли Орсон Кренник и его отряд смерти.
— Мама… — зашептала Джин, дергая ее за рукав. — Я знаю этого человека.
Слова дочери застигли Лиру врасплох. Но Джин от отца достался острый ум — и, не исключено, вместе с его навязчивыми идеями. Ее память была куда лучше, чем у матери.
«Это Орсон, закадычный друг твоего отца, — хотелось сказать Лире. — А еще — лживый ублюдок, мнящий себя провидцем».
Вместо этого она прошептала:
— Тсс, — и, прижав два пальца к губам дочери, поцеловала ее в лоб. — Нам нужно уходить. Смотри, чтобы тебя не заметили.
Джин кивнула, но выглядела при этом испуганно.
Они вместе побежали на полусогнутых — так быстро, насколько это было возможно. Ощущая спазмы в ногах, Лира обогнула коммуникационную вышку и вновь остановилась, чтобы рассмотреть, что происходит у их жилища. Различить Кренника за скоплением солдат ей не удалось, как и Галена, если он вышел им навстречу; процессия замерла у входной двери. Лира представила ужасающую картину: налетчики в доспехах поднимают огнеметы и обращают весь дом в пепел, а ее муж кричит внутри, сгорая заживо…
Но нет, этого не случится. Пока Кренник стоит у руля, Гален запросто переживет их всех. У него не останется выбора, кроме как трудиться во славу Империи, покуда он не состарится и не одряхлеет, покуда интеллект не начнет подводить его и имперцы не решат, что он стал бесполезен.
Лира вдруг осознала, что уже приняла решение.
Сбросив с плеч рюкзак, она стала рыться в его содержимом, пока не нашла то, что искала. Женщина сбросила кипу одежды на траву и положила ладони на плечи Джин. Девочка дрожала. Взгляды матери и дочери встретились.
— Ты ведь знаешь, куда идти? — спросила Лира. — Жди меня там. Не выходи ни к кому, кроме меня.
Джин не ответила. В ее глазах стояли слезы. Внутренний голос твердил женщине: «Бросишь ее — ей не уцелеть. Ты лишила ее остатков мужества».
Но Лира уже не отступится. Муж нуждался в ней больше, чем дочь.
Спешно оттянув с горла грубую ткань воротника, она нащупала истершуюся нитку и сняла кулон. Неровно обтесанный мутный кристалл с письменной гравировкой на одной из граней заколыхался на прохладном ветру. Женщина бережно надела кулон на шею Джин. Девочка не пошевелилась.
— Доверься Силе, — проговорила Лира и вымученно улыбнулась.
— Мама…
— Я скоро вернусь, — прошептала она. — Беги.
Она обняла девочку за плечи — «Не держи ее слишком долго, не давай ей время на раздумья!» — развернула и подтолкнула в спину. Спотыкаясь, ее дочь побежала по камням и вскоре исчезла из виду.
Пришла пора сосредоточиться на новой цели. С Джин все будет хорошо. Дело сложится еще лучше, если у Лиры все выгорит, но и без этого девочка будет в безопасности.
Женщина оглянулась на дом и отряд, обступивший входную дверь, и, взяв ворох одежды, зашагала туда, откуда пришла. Лира по-прежнему старалась пригибаться к земле, но заметно ускорилась, когда четверо солдат вошли внутрь, а Гален и Кренник остались стоять друг напротив друга. Она даже стала разбирать отдельные слова. Имперец елейно увещевал, что «нужно же было с чего-то начать».
Она не рассчитывала, что благоприятная возможность подвернется так скоро. Хотелось бы иметь куда больше времени на составление плана. Но в эту минуту при Креннике было очень мало охраны, и никаких гарантий, что в обозримом будущем ее станет еще меньше. Лира выпрямилась и поспешила к дому, крепко прижимая к себе ворох одежды.
Кренник заметил ее первым, хотя говорить продолжал исключительно с Галеном:
