– Прежде всего я сразу же вылетел в Нассо,
чтобы встретиться с сотрудниками банка на Багамах, где была совершена кража.
Речь идет о филиале Объединенного банка Уэльса. Мой клиент, мистер Арициа, и
его бывшая юридическая фирма открыли там новый счет, на который должны были
поступить деньги, но, как мы теперь знаем, другой человек тоже ждал их.
– Мистер Арициа является гражданином США?
– Да.
– Почему от открыл счет за рубежом?
– Он хотел положить туда девяносто миллионов
долларов, из которых шестьдесят предназначались ему, а тридцать – его юристам.
Никто не стремился к тому, чтобы деньги появились в банке в Билокси. В то время
мистер Арициа жил там, и всеми было признано, что ничего хорошего из
поступления денег в местный банк не выйдет.
– Мистер Арициа пытался избежать уплаты
налогов?
– Я не знаю. Этот вопрос вам следует задать
ему. Меня это не касалось.
– С кем вы разговаривали в Объединенном банке
Уэльса?
Адвокат негодующе фыркнул, но промолчал.
– С Грэмом Данлэпом, британцем, одним из
вице-президентов банка.
– И что он вам сказал?
– То же, что и ФБР. Что деньги ушли.
– А откуда они поступили?
– Из Вашингтона. Перевод сделали в половине
десятого утра двадцать шестого марта девяносто второго года из Национального
банка федерального округа Колумбия. Он был срочным, а это означало, что через
час деньги будут в Нассо.
В десять пятнадцать они поступили в
Объединенный банк Уэльса, пробыли там девять минут и были переведены на Мальту,
а оттуда в Панаму.
– Каким образом деньги сняли со счета?
Адвокат не выдержал.
– Так мы никуда не придем, – перебил он. –
Ваши люди располагают данной информацией уже четыре года.
На разговоры с банкирами вы потратили больше
времени, чем мой клиент.
Андерхилл пожал плечами:
– У нас есть право задавать такие вопросы. Мы
лишь уточняем детали. Каким образом деньги были сняты со счета, мистер Стефано?
– Некто неизвестный моему клиенту и его
юристам, как мы предполагаем, мистер Лэниган, получил доступ к новому
оффшорному счету, зная, что деньги вот-вот поступят, подготовил инструкции для
перевода на Мальту и послал их через девять минут после поступления средств от
имени юристов моего клиента, с которыми работал в одной фирме. Все,
естественно, думали, что мистер Лэниган мертв, и поэтому не ждали подвоха.
Сделка на девяносто миллионов была заключена в обстановке абсолютной
секретности, и, кроме моего клиента, его юристов и нескольких человек в
министерстве юстиции, ни один человек не знал, когда или куда направляются
деньги.
– Как я понял, в момент прибытия денег в банк
там кто-то был.
– Да. Мы почти убеждены, что там находился
Патрик Лэниган. В то утро, когда деньги переводились, он представился Грэму
Данлэпу как Дуг Витрано, один из партнеров юридической фирмы. Его документы:
паспорт, водительское удостоверение и прочее – были безукоризненны, он был
хорошо одет и прекрасно знал о переводе из Вашингтона. У него на руках
оказалась нотариально заверенная резолюция исполнительного комитета с
поручением принять деньги и перевести их на Мальту.
– Черт побери, я отлично знаю, что у вас есть
копии этой резолюции и поручения о переводе! – вставил адвокат.
– Да, есть, – просматривая записи, как бы
между прочим бросил Андерхилл.
ФБР проследило путь денег через Мальту до
Панамы, но далее след исчезал. Имелся не совсем четкий снимок человека,
назвавшегося Дугом Витрано, – его сделала камера охранной сигнализации банка.
ФБР и партнеры были уверены, что на нем, несмотря на отличный грим, запечатлен
Патрик. Выглядел он заметно похудевшим, очень темные волосы коротко
подстрижены, усы, очки в роговой оправе. Грэму Данлэпу он объяснил, будто
прибыл специально для того, чтобы распорядиться деньгами, поскольку фирма и ее
клиент беспокоятся по поводу сделки. С точки зрения Данлэпа, в этом не было
ничего необычного, он с готовностью предложил помочь, а неделей позже,
уволенный, вернулся в Лондон.
– А мы вернулись в Билокси и целый месяц
искали объяснение происшедшему, – продолжал Стефано.
– И обнаружили, что помещения фирмы
прослушиваются?
– Да. По вполне понятным причинам у нас сразу
возникли подозрения относительно мистера Лэнигана. Перед нами стояла задача,
во-первых, найти его самого и деньги, во-вторых, выяснить, как ему это удалось.
На выходные партнеры предоставили свои кабинеты в наше распоряжение, и
специалисты проверили их. Вы уже заметили, что их прослушивали. “Жучки” были
везде: в каждом кабинете, в телефонах, под столами, в коридорах и даже в
туалете на первом этаже. За единственным исключением: офис Чарлза Богена
оказался совершенно чист. Боген никогда не забывал тщательно запирать его.
Двадцать два установленных микрофона были самого высокого качества. Их сигналы
поступали на устройство, которое мы обнаружили в коробке на чердаке, куда никто
не поднимался годами.
Андерхилл почти не слушал Стефано. В конце
концов, велась видеозапись, и руководство всегда сможет изучить ее позже. Все
это было давно ему известно. Он нашел листок, на котором в четырех емких
абзацах излагались технические параметры установленной Лэниганом схемы.
Микрофоны представляли собой чудо техники: крошечные, исключительно мощные и
дорогие, изготовлены солидной малазийской фирмой. Законы США запрещали
приобретение и применение таких устройств, но их можно было купить в любом
европейском городе. Новый год Патрик и Труди встречали в Риме – всего за пять
недель до его смерти.
Обнаруженное на чердаке приемо-передающее
устройство произвело впечатление даже на экспертов ФБР. Они неохотно признали,
что эта штука, установленная три месяца назад, по меньшей мере на год опередила
их собственные последние разработки. Сделанный в Венгрии прибор принимал
сигналы спрятанных в кабинетах двадцати двух микрофонов, а затем передавал их
по одному или все сразу на тарелку антенны.
– Вы установили, куда именно посылались
сигналы? – спросил Андерхилл.
Вопрос был честным: в ФБР об этом не имели
понятия.
– Нет. Радиус действия – четыре с половиной
километра в любом направлении, так что определить не удалось.
– Есть какие-нибудь соображения?
