— Что ж, теперь будем вместе работу искать, — вздохнула мама.
— Какая связь между Родиком и работой? — не поняла Вика.
— А ты не знаешь?
— Что я должна знать?
— Он же Водников. Его отец — член совета директоров нашей гостиницы.
Глянув на Вику, Родик сел в машину.
— Да?
— Он как-то подходил ко мне, про тебя спрашивал…
— Не знаю.
— А зачем я должна была тебе говорить? Семейка у них еще та. Яблоко от яблони… Тебе не больно? — спохватилась мама.
Она повернулась к Вике, провела пальцами по ее щеке.
— Да нет, нормально все.
Удар был несильным, и все зубы на месте. Только легкий привкус крови во рту. Видно, щеку где-то слегка поранило.
— Ну, тогда пошли…
«БМВ» тронулся с места. Вика не удержалась и повела в его сторону рукой, вытягивая кверху средний палец. Хрен ему в дорогу!
* * *
Обидно. Пацаны сейчас в Дагестане, по минам ходят, а Юра здесь, в тишине и спокойствии. И обидно, и позорно.
Гоша открыл холодильник, достал оттуда бутылку водки, показал Юре, весело при этом подмигнул. Вынул кусок сала, взялся за нож.
— А я знал, что тебя надолго не хватит! Знал, что вернешься!
С Гошей Юра служил срочную. Вместе призвались, вместе начали, а домой Гоша вернулся один. Юра остался на контракт.
— Да я и не собирался. Просто так вышло.
— Откуда вышло?
— Как вышло. Боком… — усмехнулся Юра. — Намял там бока одному майору.
— Ну, если им там бока не мять, они совсем распояшутся. А распоясаться — это что? Правильно, ремень на яйцах!
— Яйца есть. А ремня уже нет.
— Ничего, к нам на склад пойдешь.
— Грузчиком?
— Автопогрузчиком. Если сможешь. Зарплата нормальная. Четвертной в месяц. Плюс премия… Думаешь, откуда пузырек? — усмехнулся Гоша, скручивая пробку с бутылки.
— Автопогрузчиком, говоришь?
— Ну, сначала курсы, все такое…
— Можно и курсы…
Юра задумался. Сначала курсы, а потом и на заочный можно будет поступить. Как Вика. И работать, и учиться. А с высшим образованием уже можно в люди выбиться… Да, его вполне устраивает такой вариант.
И Вика его устраивает на все сто. Он ведь к ней просто так зашел, не думал, что все так закрутится. А закрутилось. И теперь они вместе. Хотелось бы, чтобы навсегда.
— Нормально все будет. Ну, если за меня держаться будешь! — наполняя стаканы, улыбнулся Гоша.
— За тебя держаться буду, а за стакан — нет, — мотнул головой Юра.
— Не понял!
— Я в завязке, брат.
— С чего это вдруг? — Гоша оторопело смотрел на него.
— А ты думаешь, я майора в трезвой памяти ударил? Нет.
Майор, конечно, дал маху. Орать начал, угрожать. Но так и Юра был хорош. Нажрался, устроил пьяный дебош… Он все надеялся, что это сойдет ему с рук. Но не сошло. Все-таки уволили… Выперли его из армии, а ощущение такое, что сам дезертировал… Нет, водка до добра не доводит. Поэтому ну ее к черту!
— Жалеешь? — спросил Гоша.
— Жалею. Поэтому больше ни-ни.
— И что, если выпьешь, в запой уйдешь?
— Да нет, я не запойный…
— Значит, ты меня не уважаешь.
— Гоша, не гони волну!
— Какая волна? По сто грамм на брата — это брызги с волны!
— Я же сказал, что не буду, — качнул головой Юра.
— Значит, ты мне не друг!
— Так, значит?
Юра поднялся, взял стакан, расправил плечи, выдохнул и выпил до дна.
— Ну, бывай! — сказал он.
И, не прощаясь, вышел из дома. А на улице запиликал мобильник. Звонила Вика.
— Ты где? — как-то не очень весело спросила она.
— Да был тут у одного… А ты уже на смене, да?
— Какая смена?! Уволили меня!..
— Ну, хорошо, — улыбнулся Юра.
— Что хорошо?! — возмущенно протянула она.
— С тобой хорошо, а без тебя скучно. Где ты, я еду к тебе!
Вика ждала его на скамейке возле своего дома. Темный костюм на ней с узкой юбкой, белая рубашечка под жакетом. Волосы убраны, косметики по минимуму, но это не мешало ей выглядеть роскошно.
Лена Цаплина тоже была красивой девочкой в свои пятнадцать лет. А сейчас она самая обыкновенная. К тому же замуж за кого-то там собирается. Юра даже узнавать не стал за кого. Как увидел ее, так и понял, что неинтересно. Зато какого-то там Валеру с удовольствием скинул с лестницы. Потому как за Вику он готов был теперь биться насмерть.
Вика поднялась, увидев его, грустно улыбнулась. Эти светлые локоны, эти васильковые глаза, эта нежность в каждой черточке лица… Да, Юра готов был ради нее бросить вызов хоть черту-дьяволу! И его не пугала мысль, что именно этого и ждет от него Вика. Уволить ее могли за красоту. А если точней, за неприступность. Может, новый начальник появился, может, сделал ей непристойное предложение. Вика отказалась, и за это ее уволили.
— Давай рассказывай, кто там тебя обидел?
— Да ладно тебе, — Вика приложила руку к его груди. — Ничего страшного, найду я работу.
— Разве я спросил про работу? Я спросил про козла, который тебя обидел.
— Давай будем считать, что я принесла свою работу в жертву нашей любви, — натянуто улыбнулась она.
— Хочешь сказать, что в этом виновата наша любовь?
— Не знаю.
— Что ты не знаешь?
— Любовь там или не любовь, не знаю…
— Не понял!
— Ты меня любишь?
— Странный вопрос!
Вопрос действительно странный. Юра действительно влюбился в Вику. И он был уверен в своих чувствах, может, потому и воздерживался от красивых слов о любви. Он делал все, чтобы Вика поняла это и без того. Но, видно, ей нужно было четкое «да» или «нет».
— Ты не ответил.
— Ну, конечно, люблю!
— Значит, я принесла свою работу в жертву. Нашей любви.
— Если ты вдруг захочешь кота, я буду против, — в шутку, но серьезным тоном сказал Юра.
— Кота?
— Ты будешь его мучить.
— Я?! — Вика непонимающе смотрела на него.
— Кота у нас еще нет, но ты уже тянешь его за хвост… Кто покушается на нашу с тобой любовь?
— Родик.
— Та-ак!
