Зинаида с изумлением отложила вязанье в сторону.
— Так, может, у нее не все дома? Вы бы с ней поосторожнее.
— Куда уж осторожнее, — отмахнулась Александра. — Не могу понять, то ли у нее муж мерзавец, то ли действительно что-то с головой. Хрен редьки не слаще. Самое ужасное — она утверждает, что я специально переехала в этот дом, чтобы провернуть свое черное дело — свести ее с ума!
— Точно сумасшедшая! — заявила Зина. — Вы бы отказались от нее, от греха подальше.
— Не все так просто, — вздохнула Александра. — Эта женщина говорит, что была подругой Надежды Барятьевой и поэтому у нее такое настороженное отношение к этому особняку.
— При чем тут дом? — удивилась домработница.
— Она утверждает, что этот дом убивает.
Зинаида торопливо перекрестилась.
— Чокнутая!
Александра задумчиво произнесла:
— Может, и чокнутая, но этот дом действительно имеет дурную славу.
Сердито фыркнув, Зинаида опять принялась за вязанье.
— И вы туда же! Не думала, что вы такая суеверная.
Закрыв ноутбук, Александра проговорила:
— Суеверие здесь ни при чем, но история дома могла сыграть кому-то на руку.
— И какая же история у этого дома?
— Не знаю, но хочу узнать.
— Зачем вам это?
— Интересно, — улыбнулась Александра.
Неодобрительно взглянув на хозяйку сквозь очки, Зинаида проворчала:
— Где же вы узнаете про дом?
Выбравшись из-за компьютерного стола, Александра задумчиво произнесла:
— Наверняка отсюда унесли только материальные ценности, а вот бумаги, письма, дневниковые записи, следы прежних хозяев, думаю, остались. Нужно поискать их. Прямо сейчас и займемся.
— Ну давайте поищем. — Зинаида неохотно отложила вязанье и тоже встала.
— Насколько я поняла, здесь был кабинет хозяйки дома, Надежды Барятьевой. Предлагаю с этого кабинета и начать, — загорелась Александра.
Обведя взглядом обстановку комнаты, Зинаида вздохнула, домработнице не очень понравилась идея хозяйки, дело шло к ночи, а она провозилась целый день на кухне, устала, но отказать Александре не посмела.
Кабинет Надежды Барятьевой был обставлен офисной современной мебелью, и только в углу притаился огромный монстр начала прошлого века.
Александра опередила домработницу и сама раскрыла дверцы шкафа.
На полках рядком стояли книги советского периода. Большая Советская энциклопедия с позолоченными буквами на корешках занимала несколько полок, за ней следовали собрания сочинений отечественных и зарубежных классиков.
Вытащив томик Майн Рида, Александра задумчиво повертела его в руках.
— Представляю, сколько макулатуры сдали в свое время, чтобы получить талоны на покупку этих книг.
— А что, неправильно, что ли, было? Сколько лесов сохранили, — вскинулась Зина.
Хозяйка насмешливо взглянула на домработницу.
— Ты это серьезно?
— Конечно, серьезно! — разошлась Зинаида. — Это сейчас ничего никому не нужно, живут как в последний день на земле, ничего не щадят, все леса повырубили. Все вокруг в свалку превратили.
— Ладно, ладно, не митингуй, лучше подержи. — Александра подала Зине стопку книг. Шкаф оказался настолько глубоким, что книги стояли в три ряда.
Домработница начала складывать книги на оттоманку.
— Да ты их на пол клади, тут их полно, видишь, какой шкаф здоровый.
— Вы что, их все хотите вытащить? — заохала Зина. — Может, лучше завтра с утра?
— Завтра я не могу, у меня клиенты с десяти.
Несчастная Зина покорилась и начала складывать книги на пол.
— Вы бы лучше в столе поискали, — недовольно пробормотала она. — Зачем ей в книгах было что-то прятать.
— В столе искала и в тех шкафах искала, — кивнула Александра на офисные шкафы. — Нет там ничего. А ты, если не хочешь, не помогай, только не ной.
Поджав с обидой губы, Зина промолчала.
— Ладно, иди спать, — махнула рукой Александра.
Пока хозяйка не передумала, Зинаида резво припустила в свою спальню.
Проверив часть книг, Александра устало присела на оттоманку.
«Глупое занятие, — хмыкнула она. — Книги все новенькие, как из типографии, их никогда не раскрывали. И почему здесь только художественная литература? Странно, все-таки Барятьева закончила факультет журналистики и даже писала что-то о театре и кино. У нее как минимум должна быть литература об искусстве, а здесь одна классика. Может, это не ее книги?»
Александра решила продолжить поиски завтра, поднялась на ноги и случайно уронила одну из книг. Оттуда выпала старая почтовая квитанция. Александра подняла ее и прочитала имя получателя: «Луиза Казимировна Загоруйко».
Глава 10. Нежданное счастье
1980-е, Москва
Незаметно пролетела осень, время близилось к новогодним праздникам. На Красной площади уже установили главную елку страны. В витринах магазинов по вечерам светились разноцветные гирлянды. На улицах пахло снегом, яблоками, апельсинами и хвоей. Под ногами радостно скрипел снег. В гастрономах и универмагах толпились очереди за деликатесами и подарками.
Наденька уже привыкла к работе и всем сердцем привязалась к театру. Ей нравился запах свежевыглаженных костюмов. Она даже чувствовала гордость за свою причастность к действу, происходящему на сцене. Во время спектакля, забившись в какой-нибудь уголок в зале, она погружалась в мир грез. Все роли главных героинь были выучены ею назубок, и она частенько в мыслях представляла себя на сцене.
Мимо Барятьева она проходила молча, не здороваясь и не глядя на него. Невзрачную, молчаливую девушку-костюмершу актеры не замечали, и Наденьку это устраивало. Ей казалось, что эти люди из какого-то другого, высокого, недоступного для нее мира.
Как-то во время театрального застолья по поводу празднования юбилея одного из артистов, на который пригласили всех работников, рядом с Надей оказался молодой актер Дима Осташенко. Он ухаживал за девушкой весь вечер. И Наденька вдруг расцвела. Мило порозовев от выпитого вина, она удивительно похорошела. Как-то особенно звонко смеялась и даже удачно острила.
Впервые на нее обратили внимание, и внезапно Наденька поймала внимательный взгляд Барятьева. Ей сразу почему-то стало весело, и она нарочито принялась кокетничать с Дмитрием. Краем глаза она наблюдала за Барятьевым, он не отводил от них взгляда.
«Значит, не все пропало!» — ликовала она и демонстративно ушла с торжества в обнимку с Димой.
После того вечера Дима стал ухаживать за Наденькой, и она принимала его знаки внимания.
