Вздохнув, Мария кивнула.
— Маловато, конечно, раньше я получала восемьсот долларов. — Но, увидев кислое выражение лица хозяйки, торопливо залепетала: — Ну раз я уже приехала, да и питание за ваш счет, я согласна.
— Вот и хорошо, — процедила сквозь зубы Виолетта. — Значит, вы довольны?
— Довольна…
В дверях с сумкой появился Георгий.
— Разобрались? Все в порядке?
— Все хорошо, — натянуто улыбнулась Мария.
Глава 29. Исчезновение домработницы Барятьевых
Утро началось с грохота на кухне — это Павлина искала заварку, чтобы сделать чай, и обрушила полку. Полка упала на Костика, и он получил здоровенную шишку на лбу. Чтобы синяк не слишком увеличился, парень приложил к ушибу медный ковшик и с тоскливым видом пялился на Марфу.
Марфа уронила коробку с яйцами и, разбив их все, совочком и тряпкой собирала останки неродившихся птенцов в мусорное ведро.
Когда Александра появилась на завтрак, она застала печальную и в то же время комичную картину. И невольно рассмеялась.
— Ну вы даете! Подрались, что ли?
— При чем здесь это? — возмутилась вспыльчивая Павлина. — Просто это полка на Костю упала, а Марфа яйца нечаянно разбила. Между прочим, мы не знаем, где и что у Зины хранится, а голод не тетка. Может, кухарку наймем?
В этот момент Александре в голову пришла занятная мысль, и она тут же ее озвучила:
— А почему бы не нанять в качестве прислуги Марию Сушкину?
Оказалось, обе гостьи ее знают.
Марфа с отвращением передернулась.
— Фу, мерзкая девица! Я против. Лучше обратитесь в какую-нибудь фирму по подбору персонала, они вам тут же домработницу пришлют.
Павлина равнодушно пожала плечами.
— Мне все равно, берите хоть крокодила, лишь бы готовить умел. А что касается этой девки, держала же ее Надя.
— Нет, только не Сушкина! — воскликнула Марфа. — Это худший вариант.
— Будешь сама готовить? — съязвила Павлина. — Хотя вряд ли ты умеешь.
Обиженно фыркнув, Марфа промолчала.
— Давайте приглашайте эту Марию, — потребовала Павлина.
— Конечно, можно из фирмы домработницу пригласить, но она пока здесь освоится, уже Зина выздоровеет, да и денег фирма запросит немало, Мария гораздо дешевле обойдется, — вздохнула Александра, промывая в кастрюльке гречку. Налив воду, она поставила кастрюлю на плиту.
— Сварите на мою долю тоже, — облизнулась Павлина.
— И на мою, — попросил Костик.
— Я тоже хочу есть, — вздохнула Марфа.
— Не переживайте, всем хватит, — улыбнулась Александра.
В кухне вскоре запахло гречневой кашей, Александра достала из холодильника сосиски и принялась очищать их от целлофана. Марфа присоединилась к ней.
— А как вы собираетесь искать Сушкину? — вкрадчиво поинтересовалась она, обдирая сосиску.
— И чего тебе эта девица покоя не дает? — вмешалась Павлина, покачивая узким носком туфли. — Ты чего боишься? Боишься, что Мария тебя повесит? — ехидно засмеялась она.
— Очень смешно! — недобро прищурилась Марфа. — У меня просто есть серьезные основания не любить эту девку. Конечно, может, у тебя есть причины ее обожать…
— Давайте не будем спорить, — вмешалась Александра. — А что касается Марии, я могу отправить ей сообщение в «Одноклассники», чтобы она со мной связалась. Лучше бы, конечно, позвонить ей, но у меня нет ее телефона.
— Я могу найти вам ее телефон, — предложил Костик. — У меня приятель на телевидении работает, он как раз интервью у Машки брал, когда ее хозяйка погибла.
— Молодец, Костя, — благодарно улыбнулась Александра. — Можно это сделать поскорее?
— Да, я прямо сейчас ему позвоню, — полез в карман за мобильником Костя.
Тем временем Марфа отварила сосиски и стала раскладывать их на тарелки с гречкой.
После завтрака Александра унесла тарелку каши и стакан чая Зине, покормив домработницу, она отправилась писать письмо Марии Сушкиной.
Зайдя на ее страничку, Александра обратила внимание, что последний раз Мария посещала соцсеть около недели назад. Это показалось Александре странным. Тем не менее она отправила ей приглашение на работу. Оставалось надеяться, что Мария скоро объявится и прочтет ее послание. Правда, был еще один вариант — позвонить ей, когда Костя раздобудет телефон девушки.
Глава 30. Смерть Казимира Ивановича
1990-е, Москва
Внезапно Белла Леонидовна всерьез заболела. А Казимир Иванович, ухаживая за ней и исполняя все капризы жены, надорвался и с сердечным приступом попал в больницу.
Навестив его, Альберт сердито выговаривал:
— Казимир Иванович, ну зачем вы все на себя берете? Я же вам Антонину дал, пусть бы она за мамой ухаживала.
Казимир Иванович смотрел на пасынка печальными глазами и оправдывался:
— Беллочке приятно, если это делаю я.
Альберт сердито вздыхал.
— Не слушаете меня, вот и результат. Мало того, что мама болеет, так вот теперь и вы.
Казимир Иванович виновато жевал сухими старческими губами и беспомощно улыбался.
— Ничего, я скоро встану.
В дурном предчувствии у Альберта больно сжалось сердце.
— Не торопитесь, отдыхайте, выздоравливайте. Если что нужно, я привезу.
— Ничего не надо, — махнул старик слабой рукой. — Скорее бы домой, по Беллочке соскучился.
Возвращаясь домой, Альберт грустно размышлял о смысле жизни и печально вздыхал: «Все мгновенно, все пройдет…» В памяти возникали образы еще молодой матери и бравого отчима. Вспомнилось, как Казимир Иванович пришел к ним жить, веселый, влюбленный. Вспомнились шумные застолья, веселые праздники.
— Приехали, — вырвал Альберта из размышлений голос водителя.
Альберт при виде своего дома поморщился. Почему-то ему не хотелось видеть Наденьку. Ему было неприятно, что Наденька так и не смогла найти с его матерью общий язык.
Сухо кивнув попавшейся на пути кухарке, Альберт поднялся в свой кабинет и закрылся.
Вытащил из бара бутылку с коньяком и лимон. Отрезал пару ломтиков и налил приличную порцию коньяка. Выпил и задумчиво зажевал коньяк лимоном.
Затем достал из стола толстую большую тетрадь и еще одну старинную, в красивом переплете с золотым обрезом, в кожаной обложке с металлическими застежками. Он сначала раскрыл старинную тетрадь и долго читал, шевеля губами. Затем взял ручку и стал писать.
В дверь постучали, и послышался голос Нади.
