– Мы там еще остров нашли, черный весь, – добавил Санька. – Еще дальше на север. Тоже почти на горизонте был. Только по цвету и заметили, выделялся на белом фоне. А за ним уже открытое море, не видно ничего. Может, дальше и есть острова, но на байдарках туда не доплыть. Остров странный, камни да лишайники, все черное… Вот, смотрите.
Санька вытащил из кармана небольшую, выдолбленную из дерева баночку, открыл и насыпал на стол немного черного порошка.
– Воды дайте.
Капнул немного, и порошок начал пузыриться.
– Ого! И что это? А сколько надо воды? – посыпались со всех сторон вопросы.
– Лишнюю воду он не берет, а так я думаю, это или мох, или гриб какой-то. Это споры какие-то. Оживают от воды. Свечку дайте.
На стол поставили горящую свечу, и черная лужица вдруг собралась в плотный комочек и медленно, переваливаясь с боку на бок, поползла на свечку.
– Он живой? Что он делает?
– К теплу тянется, сейчас доползет и начнет вверх карабкаться. Если в огонь попадет, вода высохнет, и опять рассыплется в порошок. Я думаю, это какая-то местная форма жизни, просто до того острова земная растительность не добралась еще.
– А он не опасен, может, ядовитый?
– Да вроде нет, – ответил Санька. – Мы же пока не померли. Посадите его в банку какую-нибудь, посмотрим, будет расти или нет. Зимой не рос.
Семейные пары засобирались по домам, остальные решили пойти в клуб на танцы. Санька подошел к окну, осмотрел скаутскую слободу. За год в ней появилось два новых домика, кто-то из ребят еще обженился, и им всем миром поставили новое жилье. Сам Санька решил отлежаться в своей комнате на втором этаже. Идти на танцы изображать из себя героя совсем не хотелось, а дома все же относительно тихо и уютно. Второй этаж был обычной общагой коридорного типа с комнатами на обе стороны, с мужскими и женскими удобствами по разные концы коридора. В комнатах жили по два-три человека, но обычно большая часть разведчиков была в походах, так что полный состав собирался только зимой. Саньке как первому командиру выделили персональную комнатуху, маленькую, но зато полностью свою. Ему бы и дом поставили, но от этого Санька категорически отказался, рассудив, что семейным оно нужнее. Дверь в комнату была открыта, на пороге стояло ведро с водой, а в проеме болтался чей-то тощий зад в оборванных джинсиках. Из-за двери доносилось шуршание тряпки по полу: шшурхх, шшурхх…
– Ты там поосторожней, ведро собьешь, будешь еще и коридор намывать, – окликнул Санька «джинсики».
– Ой! – В дверях появилась худенькая девушка, поправляя челку мокрой рукой. – А я тут решила быстренько… А то давно не убирались, пыль протереть, пол…
– А я тебя помню, – отметил Санька. – Тебя вроде Катя зовут. Ты к нам в скауты пришла в прошлом году. Только мне казалось, ты ниже ростом.
– Катя, – подтвердила девушка, подхватывая ведро. – Выросла, ничего странного. Вам воды нагрели в душевой, помойтесь с дороги. Побежала я…
– Угу, давай, и это, спасибо!
Санька вошел в комнату и скинул у порога сапоги, чтобы не топтаться по еще не просохшему полу. Келья два на три, койка, стол, одно окно, тумбочка для личных вещей, найденная где-то в развалинах. Вешалка на стене, в углу кран над раковиной. Вода поступала по глиняным трубам из бака на крыше, а туда ее загонял небольшой насос на ветровой тяге. В подвале был построен резервуар, наполнявшийся из ближайшего родника. Оттуда и поднимали. Санька растянулся на кровати. Наконец-то он был дома…
Когда уже стемнело и Санька почти заснул, намытый и благоухающий, на чистых простынях, дверь легонько скрипнула, и кто-то проскользнул в комнату. Пока Санька продирал глаза, к нему под одеяло заползло щуплое обнаженное тело, прижалось горячим боком, маленькие, но уже упругие груди уперлись под ребра. Голова девушки приникла к его плечу.
– Я тебя так ждала, так ждала, а тебя все не было и не было… – Санька почувствовал на плече влагу и понял, что девушка плачет. – Я так боялась, что вы не вернетесь…
– Катя, ты, что ли?
– Я! Я! Я тут вся извелась, а ты даже не поздоровался!
– Прости. – Санька подвинулся и приобнял девушку, пытаясь ее успокоить. – А с какого перепугу ты так волновалась? Я разве повод давал какой-то?
– Чурбан ты бесчувственный! Неужели ты не видел, как я на тебя смотрела! Как старалась все время возле тебя быть! – Девушка готова была уже разрыдаться в полный голос. – Я тебя сразу, как только увидела, сразу поняла, что люблю только тебя одного… А ты ушел с группой и даже меня с собой не позвал.
– Слушай, – Санька поднял голову девушки и просушил ей глаза губами, – я-то откуда знал? Мало ли малолеток к нам приходит, я что, каждую должен проверять, не влюблена ли она? Да и не помню я ничего такого…
– Неужели ты меня совсем-совсем не любишь, ну хоть немножечко? – Голос девушки звучал умоляюще.
– Нет, – подумав, ответил Санька. – Нет, ты симпатичная девчонка, но я же тебя практически не знаю совсем…
– А можно я, ну хотя бы сегодня, останусь с тобой? – как-то обреченно спросила Катя.
«Ох уж мне эти гормональные взрывы, – подумал Санька, – Как там говорили – химия любви?.. Господи, опять ночь не спать… Хотя почему бы и нет».
Утром, как только рассвело, или сразу после завтрака, который Санька проспал, или еще часа через два… В общем, в дверь начали сильно барабанить. Катя проснулась, ойкнула и спряталась под одеяло, зыркая оттуда испуганными глазами.
– Кто там? Заходите, – отозвался наконец Санька.
В дверь вошел посыльный. Сразу оценив ситуацию, он звонко рассмеялся:
– А я-то все голову ломал, почему вас всегда возвращается больше, чем уходит! А вы и здесь время не теряете.
– Чего пришел-то? – хмуро спросил Санька.
– Лейтенант, вас вызывают в штаб, – сразу посерьезнел посыльный. – На доклад к адмиралу и для получения дальнейших распоряжений.
– Да мы только вчера пришли! – возмутился Санька.
– И группу свою предупредите, пусть собираются. Адмирал ждет через полчаса.
– Ладно, – махнул рукой Санька. – Будем. Спустись вниз, глянь там, наверняка они жрут что-то. Заодно и скажешь. Только Ленку с ее парнем придется оставить, ей рожать скоро. Так что нас трое останется.
Посыльный ушел, а лейтенант начал собираться.
– А я? Сашенька, ты опять уйдешь и меня оставишь? – высунулось из-под одеяла ночное растрепанное чудо.
– Солнце мое! Я разве тебе что-то обещал? – удивленно обернулся Санька. – С тобой было хорошо, не спорю, но это было по твоему желанию и для тебя, ты сама этого хотела.
Девушка фыркнула, взгляд ее потемнел, казалось, что она сейчас вылетит из-под одеяла злобной фурией в чем была, то есть без ничего, и расцарапает парню лицо.
– Вот только не надо тут устраивать истерики! – повысил голос Санька. – Я был с тобой предельно честен, я сказал, что не люблю тебя. Было такое? Было. Ты решила все равно остаться. Ты думала, что прошедшая ночь что-то изменит? Прости, что не оправдал твоих ожиданий, меня вызывают.
