Катя вышла из ОВД.
Смеркалось.
Ее это поразило – сумерки, вечер наступил! Как же здесь время в ЭРЕБе идет? Она ведь совсем недавно думала, что время тут застыло, как смола на холоде. Но оно, оказывается, мчится со скоростью экспресса! Вроде бы только что она ехала на такси на станцию – за окном раннее утро. Затем этот шок – остановка, труп женщины-мухи, полиция, сирены, осмотр. Затем они поехали в бокс-морг.
Сколько времени она пробыла там? Ведь даже вскрытие не начинали при ней. Лишь тело освободили от жуткого «костюма», который увезли вместе с другими собранными уликами на экспертизу в Москву.
А потом они сидели с Мухиной в кабинете, разглядывали снимки и…
Ей все казалось – время стоит на месте, а оно бежало без оглядки. И вот уже вечер в ЭРЕБе.
Если что-то и есть, то это очень личное… Тайное, глубоко запрятанное…
Ассоциация с начальницей ОВД Аллой Мухиной…
Тайное, но всем бросающееся в глаза… Первое, что приходит на ум в этом деле…
Катя потопталась во дворе ОВД, затем вернулась к стойке дежурного. В руках – мобильный. Выражение лица – растерянное.
– Ну надо же… только что помнила… и из головы вон… Улица Роз… нет, какая-то Парковая…
Молодой дежурный – он сменил прежнего мизантропа-дежурного – с интересом наблюдал за ней.
– Только что помнила, и вылетело из памяти. Вот досада. – Катя растерянно глянула на него и улыбнулась.
Он тоже расплылся в улыбке.
– Вы из Главка? По этому делу, да? Я видел, вас Алла Викторовна в кабинет штаба розыска повела, – сказал он.
– Алла Викторовна задержится допоздна. А у меня в городе дела, – растерянно щебетала Катя. – Она сказала, чтобы я вечером зашла к ней домой. Я адрес стала вбивать в мобильный и… из головы вылетел. Улица Роз… нет, это адрес космонавта Чеглакова, куда я с ней на кражу ездила, я ее адрес…
– Пятая Парковая – это точно адрес кражи из дома, – подтвердил юный дежурный. – Алла Викторовна живет на Седьмой Парковой, и дом номер семь – рядом с городским стадионом, а на углу напротив – магазин. Так что вы не заблудитесь.
– О, спасибо! – Катя оживленно закивала. – Пойду, мне еще в гостиницу по новой устраиваться!
Она вбила адрес в мобильный. И отправилась в сторону центральной площади, к научному кампусу, откуда выписалась утром.
Администраторша – странно, она была все та же, не сменилась с ночи – не удивилась ее возвращению и просьбе сдать номер на неделю. Протянула ключи от той же самой комнаты. Взяла деньги.
– Вернули вас, – сказала она. – Конечно, когда снова такое в городе! Как тут уедешь…
Катя открыла знакомый номер – все то же самое. Только белье постельное успели сменить. Она села на кровать и выложила содержимое своей небольшой дорожной сумки. Ехала-то на два дня, однако…
Теплый свитер – его она всегда берет с собой. Он и пригодится сейчас. Маленький дорожный несессер – в нем банка ночного крема, его надолго еще хватит. И кое-что из косметики – самое необходимое. На самом дне обнаружилась коробочка-заначка. А в ней – аккуратно сложенные трусики-недельки из тех, что продают в магазинах «Республика». И такая же маленькая коробочка с носками – оттуда же. Носков в коробочке три пары. Они вместо тапочек сгодятся здесь, на кампусе. Рядом с кухней – прачечная, там стиральные машины стоят. По вечерам можно постирать что нужно. Но кое-что все же придется купить.
Катя заперла номер и, покинув кампус, перешла дорогу и заглянула в торговый центр.
Пусто. Почти нет покупателей. Молодежь поднимается наверх – где пиццерия, бар и кинотеатр.
В отделе спортивной одежды Катя купила две дешевые белые хлопковые футболки. И спать в них можно, и стирать легко в машине. В отделе косметики купила маленький пузырек шампуня и жидкое мыло.
Все покупки ей сложили в пластиковый пакет. Она поднялась в пиццерию и купила там «с собой» две пиццы и еще большой стакан капучино.
Вышла из торгового центра.
На углу – розовая неоновая вывеска: «Французская пекарня».
Катя долго смотрела в ее сторону.
Нет, пока нет, это подождет. Полицейские из отдела только что там побывали и…
Пусть пройдет какое-то время…
Катя оглядела городскую площадь – пуста. На часах – всего половина восьмого. Но уже темно, и фонари горят. Из горожан – никого: ни прохожих, ни велосипедистов, ни пенсионеров в палисадниках кирпичных домов.
И машин мало.
ЭРЕБ знает, что произошло утром.
Город напуган.
Город затаился.
Катя вспомнила, как беспечно в полном одиночестве вчера поздно вечером шла по парковой аллее к пустынной набережной, как стояла там, глядя на туман, подкрадывающийся к городу, как возвращалась в густом, как молоко, тумане и…
По спине ее прополз противный холод. Словно насекомое невидимое пробежало под одеждой.
Муха…
Дрозофила-цокотуха…
Алла Мухина…
Катя прижала к груди пакет с пиццами и покупками, сверилась с мобильным и зашагала в поисках Седьмой парковой. Найти ее оказалось нетрудно: в глубине городской коттеджной застройки – небольшой стадион, ярко освещенный, но пустынный.
Вдоль улицы – старые кирпичные дома на две семьи, очень похожие на дом космонавта Чеглакова, но меньшего размера и с двумя парадными. На углу – магазин «Продукты» и здесь же – масса крохотных лавочек: «изготовление ключей, копировальный центр, товары для дома».
Катя дошла до дома номер семь – здесь живет Алла Мухина. Все окна дома темны. Мухина на работе. Дочь с внуком она увезла из города от греха подальше. А соседи… Что-то их тоже не видно. Рядом с седьмым домом – огороженная забором стройплощадка: строительный кран и остатки пущенного на слом магазина-стекляшки. Видно, место нужно хорошее, чтобы сломать и построить что-то новое, возможно, многоквартирный дом. Нет, он нелепо будет смотреться на этой тихой улочке, где старые дома.
Катя обозрела дом напротив седьмого, темного. Дом напротив светился всеми своими окнами. За задернутыми шторами мелькали тени.
Катя постояла в темноте, щурясь на фонари.
Ладно, когда криминального корреспондента гонят взашей, он… она… я… да, мы становимся наглыми и упорными как никогда.
Нормальные герои всегда идут в обход.
Она повернулась и быстро пошла назад, к научному кампусу, изредка тревожно оглядываясь через плечо.
Ее никто не преследовал.
Никто не гнался за ней, не мелькал, не таился за древесными стволами платанов и лип.
Открывая двери своего временного пристанища в ЭРЕБе, она дала себе слово завтра утром снова встать как можно раньше.
