– Так закопай на фиг туда, где она раньше лежала. И вообще зарой этот фундамент! Новый рыть будем, на другом месте!
В этот самый момент к котловану подкатили две забрызганные грязью машины, и оттуда высыпали люди в штатском и в форме.
– Всем оставаться на местах! – выкрикнул старший группы и спрыгнул в котлован. – Где здесь у вас труп?
– Значит, ни один живая душа? – прошипел Вовчик.
– Ни один, клянусь! – Прораб сделал круглые глаза. – Не знаю, как они узнал.
– Отставить разговоры! – рявкнул все тот же полицейский. – А ну колитесь, кто эту бабу укокошил?
Вовчик и прораб замерли. От взгляда Вовчика, казалось, можно было прикуривать.
– Лучше сразу признавайтесь, все равно я из вас всю правду выбью! – кричал полицейский.
В котлован тем временем спустился еще один полицейский – невысокий человек лет пятидесяти с усталым лицом.
– Что здесь? – спросил он старшего группы.
– Труп, Степаныч, – хмыкнул старший, который, возможно, вовсе и не был старшим. – Вот колю этих гавриков по свежим следам. Сам знаешь: железо надо ковать, не отходя от кассы.
– По свежим следам, говоришь? – Капитан Поползнев склонился над телом. – Какие же они свежие? Они, Метелкин, уже так воняют, что хоть нос затыкай. Н-да, по всему выходит, что это нашего маньяка работа.
– Почему ты так думаешь, Степаныч? – Метелкин невольно понизил голос.
– Почерк! – авторитетно ответил Виктор Степанович и повернулся к высокому мужчине с кожаным чемоданчиком. – Скажи, Леонид Иваныч, когда примерно ее убили?
Старший эксперт Леонид Иванович Мухоморов очень не любил слово «примерно».
– Ты же знаешь, Виктор Степанович, состояние трупа зависит от многих факторов: от температуры, от состава почвы, от микрофлоры и еще много от чего. Точный ответ смогу дать только после вскрытия.
– Ты меня, Мухоморов, своими факторами не пугай, – не унимался капитан, – я уж пуганый. Приблизительно скажи, будь другом! Плюс-минус трамвайная остановка.
– Если плюс-минус остановка, пожалуйста: она убита от трех до пяти месяцев назад.
– Ага, значит, примерно в мае – июне. – Поползнев задумался. Потом он попросил у Мухоморова пару резиновых перчаток, надел их, наклонился над трупом и что-то осторожно потянул.
– Как ты можешь к ней прикасаться, – поморщился брезгливый Метелкин. – Оставь ты это экспертам, они привычные.
Виктор Степанович выразительно молчал. Метелкин подошел ближе:
– Что там у тебя?
На ладони капитана лежал небольшой золотой медальон.
На круглой золотой пластинке были выгравированы буквы «И» и «Э».
– Повезло, – Метелкин завистливо облизнулся, – можно сказать, почти паспорт нашел! Теперь личность убитой установить ничего не стоит. Осталось просмотреть список пропавших женщин и найти подходящие инициалы.
– Знаешь, как моя бабушка в таких случаях говорила? – нахмурился Поползнев.
– Откуда мне знать? – фыркнул Метелкин. – Я, Степаныч, вообще первый раз слышу, что у тебя была бабушка!
– Вот интересно, у кого же не было бабушек? Мы, Метелкин, не цыплята инкубаторские. У каждого родители были, а значит, и бабушки…
– Ох зануда, Степаныч. Понял я, понял! Так что же говорила в таких случаях твоя бабушка?
– А бабушка говорила: не спеши сказать «гоп», пока не перескочишь. Вот когда найдем пропавшую женщину с такими инициалами, тогда и будем говорить…
– Да ладно тебе! – отмахнулся Метелкин. – Найдем, никуда не денется. Главное, инициалы редкие, буква «Э» мало у кого встречается.
Надежда торопилась от метро к своему дому. Снова пошел дождь, но она так задумалась, что забыла раскрыть зонт.
Это что же получается? Она, Надежда, идет по следам Светланы Павлюченко. А та почему-то разыскивает женщин, которые пропали. Ладно, не совсем так, несчастная Лена Семушкина никуда не делась, просто пролежала у себя дома две недели, ужас какой! Но эта Лидия точно пропала. Небось если спросить капитана Поползнева, Лидия Осетрова найдется в списке не обнаруженных жертв маньяка.
Дальше мысли Надежды перескочили на Вадима. Что-то он долгонько не дает о себе знать.
Она не успела достать ключ, как дверь подъезда распахнулась и сладкий голос Антонины Васильевны пропел:
– Надя! А ты что такая мокрая? Зонтик забыла?
«А ты-то куда в такой ливень тащишься? – подумала Надежда. – Не сидится тебе дома».
Мысль эта немедленно отразилась на ее лице, и Антонина тут же ее прочла.
– Что-то мужа твоего я давно не видела. – Она поджала губы. – Он, часом, не болен?
– В командировке, – сухо ответила Надежда, подавила порыв послать Антонину подальше и скорее протиснулась к лифту.
Кот ее не встретил, и она покаянно подумала, что примет все его справедливые упреки. В самом деле, что это за хозяйка – пропадает где-то целыми днями, не накормит лишний раз, ласкового слова животному не скажет.
Надежда сбросила туфли и побрела по квартире в поисках кота. Он нашелся в гостиной – спокойно спал на диване, уютно завернувшись в плед. В квартире еще не топили, так что Бейсик чувствовал себя некомфортно. Он с негодованием фыркнул и отвернулся, потому что руки у Надежды были холодными, и вообще он не любил, когда хватают и сажают на колени.
– И ты, Бейсик! – сказала Надежда с интонацией Гая Юлия Цезаря и пошла на кухню. Исследовала холодильник – в наличии были только сырые продукты. Надежда поджарила яичницу и съела ее под укоризненным взглядом кота. Само собой, стоило ему услышать, что холодильник открывается, как он немедленно оказался на кухне.
Там ее и застал телефонный звонок.
– Надя, я вернулся! – сказал Вадим.
– С чем тебя и поздравляю, – холодно ответила Надежда.
Не было ни малейшего желания начинать долгий разговор. Во-первых, она устала от беготни, во-вторых, некстати вспомнила, как по-хамски вела себя с ней пассия Вадима.
– Как твои успехи? – спросил Вадим.
Надежда мгновенно напряглась. Спросил мимоходом, почти равнодушно, как взрослые спрашивают маленьких детей, как, мол, учишься, помогаешь ли маме, кем хочешь стать. Еще бы по головке погладил и конфетку дал.
– В каком смысле? – Надежда постаралась произнести это как можно спокойнее.
– Мы же договорились… – Кажется, он слегка растерялся.
– А разве Артем тебе не доложил о проделанной работе?
– Надя, – решительно сказал Вадим, – понимаю, что мешаю тебе, но для меня очень важно найти Светлану! Артем – шалопай, подозреваю, он тебе не слишком помог, но ты ведь всегда умела отличить важное от несущественного. Артем сказал, что ваша поездка была напрасной. Но я ни за что не поверю, что у тебя нет никаких зацепок.
