Когда на второй день к его причалу подошла шикарная звездная яхта, и человек в костюме за пятьдесят тысяч предложил сразу четыре миллиона за «Гагарина», Арсений дар речи потерял.
- Корабль не продается, - готовясь к затяжному спору, произнес он.
Владелец яхты, на которой они в данный момент находились, расстроено потер подбородок.
- Если вас это обрадует, я откажу всем, кто попробует купить его у меня. «Гагарин» не продается. Но у меня есть встречное предложение.
Человек в костюме заинтересованно посмотрел на собеседника.
- Слушаю, - его тон снова стал деловым.
- Сейчас с корабля снимают устаревшее оборудование. Четыреста лет - большой срок, на таком уже не летают. Я могу предложить вам реактор, два двигателя, куски обшивки, приборы с мостика почти полностью.
- Судовой журнал, дневник капитана, его кресло?
Арсений покачал головой.
- Судовой журнал уйдет правительству, могу сделать копию, дневник Александра Новикова я передам в музей космонавтики, а в кресле буду сидеть сам, оно на диво удобное.
- Вы заинтересовали меня. Что вы еще можете предложить?
- На корабле множество вещей, относящихся к той эпохе: скафандры, технические устройства.
Когда Арсений свез на «Верна» некоторые вещи, то прекрасно представлял, что это лишь малая часть того, что удастся реализовать.
- Хорошо, скафандр капитана?
Арсений кивнул.
- Но за него придется раскошелиться.
- Сколько вы хотите?
- Не так ставим вопрос, сколько вы готовы отдать за скафандр легендарного капитана?
- Пятьдесят тысяч, - назвал свою цену собеседник.
- Издеваетесь? - рассмеялся Лавров. - Скафандр погибшего Марка Карклина по прозвищу веселый Роджер ушел с аукциона за восемьдесят тысяч, а мы говорим о легенде, о капитане «Гагарина».
- Сто пятьдесят, - усмехнулся владелец яхты, - я проверял вас.
- Тогда вы назовете настоящую цену, если вы хотите иметь скафандр человека, которому мы обязаны новым домом то заплатите.
- Двести, но это последняя цена, больше никто не даст.
Арсений задумался, конечно, можно было бы попробовать выручить и больше, организовать аукцион, но он кое-что знал о том, кто сидел перед ним. Александр Гамов - известный коллекционер и меценат, владелец частного музея, но не закрытой коллекции, а общественного музея космоса, расположенного в центре Большой Москвы. И Арсений был уверен, все, что купит этот человек, увидят люди, история этих вещей не закончится за высокими заборами особняков и охраняемыми, как зеница ока, хранилищами.
- Мы договорились, господин Гамов. Скафандр Александра Новикова ваш.
- Тогда давайте обсудим остальные покупки. Мне нужен полный комплект: все скафандры экипажа, двигатель, реактор, кусок обшивки, я знаю, вы сняли вчера огромный лист с дырой от метеорита и названием корабля, и приборы с мостика, все, что вы демонтировали. Плюс вы сделали видеозаписи первого осмотра корабля. За все это я готов заплатить миллион, это помимо скафандра Новикова. Я понимаю, что распродавая по частям, вы, скорее всего, получите в два раза больше, а то и в три. Но ведь деньги для вас не главное, ведь и на скафандре вы могли наварить больше двухсот тысяч.
- Я принимаю ваше предложение, и вы правы, я мог бы получить за все это гораздо больше, но я знаю, что когда эти вещи попадут в ваши руки, вы их не будете прятать, их увидят люди, они узнают настоящую историю «Гагарина». Я могу сделать для вас копию бортового журнала и копию дневника Новикова.
- За это я дам еще сто тысяч, но на этом мой лимит исчерпан. Я ваш должник, господин Лавров, я рад, что для вас есть что-то, что важнее денег. Сумма будет перечислена на ваш счет завтра.
- Демонтаж нужных вам предметов будет завершен не раньше, чем через пару дней.
- Хорошо, через три дня сюда подойдет мой грузовой корабль, детали обсудите с капитаном. С вами приятно иметь дело, Арсений.
- С вами тоже, Александр Викторович, - Арсений поднялся и пожал протянутую руку.
- Просто Александр, - поправил Гамов. - Теперь у вас будут деньги, чтобы закончить реконструкцию, тем более, скорее всего, вы продали мне далеко не все.
- Это точно, - блеснул глазами Арсений, - вскоре «Гагарин» снова увидит космос.
- Знаете, я пришлю сюда свою съемочную группу, - неожиданно произнес Гамов. - Думаю, видеоматериал повторного старта легенды будет не меньшим раритетом и великолепным дополнением моей коллекции.
Арсений улыбнулся.
- Всегда пожалуйста. - На этом они и расстались.
Дверь в допросную распахнулась.
- Вы свободны, - произнес молодой сотрудник службы безопасности.
Арсений благодарно кивнул и пошел следом за рядовым, на выходе он забрал свой револьвер и привычным движением сунул его в кобуру, «Хищник» и «Рысь» с новеньким прикладом хранились в спецшкафу в каюте капитана. С такими стволами по орбитальной станции не походишь, вот и пришлось довольствоваться лазерным револьвером под довольно слабый патрон.
Выйдя из управления СБА, Арсений бросил взгляд на часы, сегодня его продержали гораздо меньше, всего каких-то полтора часа. До встречи с очередным покупателем редкостей оставалось еще больше двух часов. Вполне можно зайти в ресторан и нормально пообедать. Это местечко он присмотрел еще в первый день, когда его начали дергать на допросы, кормили вкусно и кухня была самой разнообразной. Арсений уселся за столик и быстро сделал заказ через терминал.
- Разрешите присесть? - раздался приятный женский голос.
Арсений оторвал глаза от договора и посмотрел вверх. Симпатичная брюнетка, его ровесница, короткие волосы, яркие серые глаза, смуглая кожа. Лавров взглядом указал на место напротив. Девушка присела, красиво закинув длинную ногу на другую, продемонстрировав то, что раньше скрывал столик.
- Угостите даму? - поинтересовалась она.
- Что будете?
Девушка подняла глаза к небу, потом посмотрела на дорогой хронометр.
- Пожалуй кофе, спиртное пить еще рано.
Арсений кивнул и дополнил заказ.
- Вы тот человек, который нашел «Гагарина»? Я видела вас в новостях.
Арсений отложил договор, похоже, его активно «клеят». Что ж, планета Амстердам продолжила лучшие традиции города в Нидерландах, знаменитого своими вольными нравами. Здесь свободно торговали различными легкими наркотиками, процветала проституция, рабский рынок, на многих планетах это было вне закона, но оставался десяток, не считая различных лун, на которых закон вообще был условностью, где было можно вполне легально иметь рабыню, наложницу или такой же объект противоположенного пола.
