– Точно.
– Но так же невозможно жить!
Папа встал из-за стола и сам стал заглядывать во все углы. Обнюхал холодильник, ящики, но так и не определил источник запаха. Они с мамой обнюхали ванную и все комнаты. Мама перемыла полы во всем доме. Все равно пахло.
– Что ж такое? – возмущался папа.
Мама от отчаяния забрызгала всю квартиру освежителем воздуха с запахом розы. От этого папа чуть сознание не потерял.
– Что ты сделала? Тут же задохнуться можно!
В квартире стоял аромат стухшей в вазе воды. Папа открыл все окна настежь – проветривать. Мама сидела, закутавшись в плед, и стучала зубами.
– Может, хватит? – спросила она. – Я замерзла.
– Не хватит, – ответил папа.
Когда папа закрывал окна, он ударился о подоконник и так расцарапал себе руку оконной рамой, что маме пришлось вылезти из пледа и бежать за зеленкой. Одной рукой она держала папину руку, чтобы он не дергался, а другой – бутылек с зеленкой. Естественно, папа закричал: «Ой, ой, больно!» – и дернул рукой. Естественно, мама разлила зеленку на ковер.
– Что же это такое? – закричала она.
– Мамочка, – вышел из комнаты закутанный в одеяло Вася, – это болото.
Он смотрел, как родители бегают по квартире – нюхают, заливают все освежителем воздуха… Он держался до последнего. Но папина рана и залитый зеленкой ковер были уже слишком. Вася решил признаться – хуже уже не будет.
– Какое болото? – спросила мама.
– Для пиявок. Чтобы они потомство принесли. Ты же сама сказала, что они в болоте размножаются. Вот я и сделал болото. Оно уже готово. Там, под раковиной.
– Я же там смотрела, там ничего нет, – охнула мама.
– Просто я хорошо его спрятал, – сказал Вася.
Он вытащил детское ведерко – источник запаха.
– Какой ужас! – Мама зажала нос рукой.
– Это нам ужас, а пиявкам понравилось бы, – грустно сказал Вася. Он знал, что мама ведро выбросит.
– Надо это выбросить. Вынести на улицу.
– Да… не будет у меня потомства… не понянчу я маленьких пиявочек… – горевал Вася.
Началась учеба. Вася потерял интерес к пиявкам, зато заинтересовался девочками. С дачи позвонила бабушка:
– Васенька, спроси у учительницы, вам в класс не нужен попугай? Вместе с клеткой. А то он у меня замерзнет здесь, на даче.
– Хорошо, спрошу, – пообещал Вася. – Мама, спроси у учительницы про попугая. А почему он один? Куда второй делся?
– Улетел, – сказала бабушка.
– Что делать с попугаем? – спросила мама папу. – В школу его точно не возьмут.
– Может, тоже отпустить полетать? – предложил папа.
– А Васе что скажем?
Папа пожал плечами. Бабушка позвонила на следующий день и сказала, что спрашивать про попугая не надо. Птица не пережила первых заморозков и окочурилась. Бабушка при этом утверждала, что клетка стояла в ее комнате, где было натоплено. И совершенно непонятно, почему бабушка от холода не окочурилась, а птица превратилась в хладный трупик. Мама, когда услышала эту историю, поежилась. Смерть птички ее совершенно не удивила. Мама вспомнила, как любит спать бабушка и как в детстве приучала спать маму. Окна настежь, холод собачий и теплое одеяло. Если высунуть ногу – нога тут же становилась синей. Просто у бедного попугая одеяла не было.
– И в кого он так любит животных? – спросил папа, когда они с мамой пили чай вечером.
– В бабушку, – ответила мама.
Семеновы
Семеновы, Саша и Оля, стали мужем и женой очень давно. Никто не помнил, насколько давно, помнили, что очень. Они подошли друг другу как-то сразу. Оля, в ту пору еще Иванова, единственная из всех женщин заметила Сашу Семенова. А Саша, единственный из всех мужчин, заметил Олю. У обоих было ценное качество для спецагентов – удивительная безликость. Спецагентами они не работали и от этой безликости страдали.
Оля Иванова работала помощником бухгалтера, Саша – экономистом. Оля выдавала Саше зарплату. Олю Иванову на работе называли девочкой из бухгалтерии, потому что никто из сотрудников не мог вспомнить Оля она, или Лена, или Ира, или Наташа – что-то очень простое и распространенное. То ли Иванова, то ли Петрова. Описать Олю было непросто – среднего роста, ни блондинка, ни брюнетка, волосы средней длины, обычная фигура. Ничем не примечательная девушка. Саша был таким же. Когда он носил очки, то его опознавали по очкам, но после того как Саша перешел на линзы, с опознанием стало совсем плохо. На корпоративных мероприятиях разного размаха Оля с Сашей обретали хоть какие-то отличительные черты. Оля красиво раскладывала по тарелкам сыр, втыкая петрушку в серединку, а Саша занудно и громко рассказывал несмешные анекдоты, которые знал в немыслимых количествах. Их чувство было неизбежно – Оля оказывалась единственным благодарным Сашиным слушателем, а он – единственным ее кавалером по танцам. Потом их и сажать за столом стали вместе, чтобы не мучиться.
Об их романе вопреки служебной этике на работе узнали только тогда, когда Саша с Олей объявили о скорой свадьбе.
– Какая Оля? Из бухгалтерии? Это какая? – спрашивали друг у друга сослуживцы. – Выходит замуж за Сашу? Это которого? Из экономического отдела?
Оля взяла фамилию мужа, окончательно запутав отдел кадров.
– Семенова стала Ивановой? Наоборот? Какая разница? Шило на мыло! – смеялись кадровички.
После свадьбы Оля с Сашей открыто проявляли свои чувства – трогательно держались за руки и называли друг друга зайками и пусями.
– Что-то с ними не так… – сказала однажды за столом в кафетерии кадровичка. – Не пойму что.
– А нечего тут понимать, – ответила ей Лиза, коллега Саши по экономическому отделу, главная красавица фирмы. – Искусственные они. Ненатуральные. Из них такая же семейная пара, как из меня блондинка, – встряхнула она мелированными прядями.
– Почему ты так думаешь? – спросила кадровичка.
– Потому что знаю. Сашка вообще-то за мной пытался ухаживать. На обед приглашал.
– А ты? – удивилась кадровичка свежей сплетне.
– А я не поняла, кто мне звонит. Саш Семеновых много…
– Да, у тебя особенно, – вставила кадровичка.
– Да он мямлил что-то, я толком и не поняла.
– А потом?
– А потом я согласилась с ним пообедать, но опоздала. А этот зануда сказал, что ему не нравятся непунктуальные девушки. Идиот. Можно подумать, он мне нужен был. Тогда-то ему и понадобилась эта Лена, тьфу, Оля.
– Только она уже замужем, а ты еще нет, – заметила кадровичка, – а так бы жила и не жужжала. Саша этот тихой сапой еще покажет…
– Лучше одной, чем с таким! – вспыхнула Лиза. – Он же ни-ка-кой. Зануда. Там никаких чувств. Просто подобрал себе удобную девушку. Этой Оле вообще ничего не светило бы…
