– Сейчас я их! – крикнул Бугай, доставая из закромов ящика припасенный сюрприз.
Свистнуло, жахнуло, вновь свистнуло и снова жахнуло. Пол под ногами ощутимо задрожал. Отправленные из гранатомета снаряды попали точно в цель, плотными клубящимися стенами огня сминая врага.
Первая волна покойников сразу же поредела, расколовшись на три небольшие группы.
– Быстрей же! Наверх! Отступаем! Их слишком много! – вновь крикнул Бугай, отбрасывая в сторону гранатомет – боеприпасов к нему уже все равно не было. – Ну же!
Там, на небольшой смотровой площадке, куда планировалось отступать, уже стоял Санька, с совершенно дикими глазами расчищая нам путь и выкашивая пачками зомбаков из пулемета.
Я схватил Валю за руку, и мы рванули по хлипкой ржавой лестнице наверх.
– Давай-давай-давай! – закричал Бугай, размахивая руками. – Быстрей же!
Раздался скрежет. Это мертвецы, каким-то образом избежав плотного огня, расталкивали друг друга, пытаясь вцепиться в лестницу и сорвать ее. Вновь заскрежетало, и перила легко повело в сторону. Звякнул металл, одна из балок с грохотом обрушилась вниз. Ступени начали угрожающе трястись, отчего я едва не потерял равновесие. Помогла Валя, вовремя схватив меня за шкирку.
Сообразив, что с лестницей справиться будет не так-то просто, мертвецы, бросились за нами в погоню.
Голову обдало горячим воздухом – это Санька строчил по преследователям из пулемета. Гулко бахнуло. За спиной надрывно и с каким-то сожалением закричали.
– Выкусите! – с ликованием крикнул Санька, пропалывая ряды покойников. Пули косили по три-четыре тела, утоляя свою злую убойную силу.
Резкий отрывистый свист, глухой удар в грудь, ноющая боль – я невольно подумал, что наш стрелок, в порыве ярости отстреливая зомбаков, ненароком задел и меня. Но беглый осмотр не выявил ран. Просто в грудь прилетел болт, держащий одну из секций лестницы. От навалившейся массы оживших мертвецов не рассчитанная на такой груз конструкция начала заваливаться, крепления, не выдержав, полопались.
Но лестница не сорвалась, и мы, разом перескакивая через три ступеньки, взобрались наверх. Следом, оскалив голодные пасти и громыхая костлявыми конечностями, поднимались твари. В проржавевшей лестнице еще остался запас прочности, готовый сыграть фатальную для нас роль.
Некоторое время пришлось потратить на то, чтобы вырвать из бетонной стены последнее крепление, на котором еще держалась лестница. Болт, как назло, не поддавался, и мы прибегли к крайним мерам – шмальнули по железяке из пулемета. С грохотом лестница обрушилась вниз, погребая под собой приличное количество зомбаков. Внизу что-то чавкнуло и захрустело.
– За мной! – махнул рукой Бугай и бросился куда-то по темным коридорам. – Укроемся там!
– Куда? – я успел поймать Науку. Тот как-то смог освободить связанные руки и теперь сжимал в руках какую-то железяку, видимо, предполагая отбиваться ею от покойников. Я схватил ученого за шкирку и поволок за собой.
– Там горячий цех. Там…
– Давайте же! – завопил Санька. – Надо отходить, они лезут уже сюда!
– Как лезут? – удивленно протянула Валя.
Запрыгивая друг на друга, ожившие мертвецы сооружали из собственных тел подобие лестницы. Меня это почему-то не удивило.
Их синюшные руки уже начали показываться за перилами.
– Черт! Бежим!
Мы рванули в ту сторону, где скрылся Бугай. Пробежав метров сорок, оказались в длинном темном коридоре, который в конце расходился в две стороны. Путь направо был заблокирован деревянными ящиками и коробками. Поворот налево уходил в темноту, из которой тянуло горелой резиной и мазутом.
– Сюда! Ну, быстрей же! – показался из-за огромной двери Бугай.
Мы насилу успели. Вбежали в цех, закрыли за собой дверь. Из-за толстого слоя железа донеслось недовольное рычание.
– Куда теперь? – спросил Бугай. Но ответа ни от кого не получил. – Наука, чтоб тебя! Здесь есть выход?
Но тот не ответил. Он словно пребывал в глубокой задумчивости. До этого белесые, невыразительные глаза ученого вдруг налились злобой. Той страшной злобой, какая бывает только по отношению к самому себе. Возненавидеть всей душой можно врагов, но всем сердцем – только себя. Пришло запоздалое осознание того, что случилось. Того, что сделал сам, собственными руками.
– Что же я натворил? Болван! – прошептал он, обхватил свою голову и начал по ней нещадно мутузить кулаками. – Что же… – и осекся, увидев разыгравшуюся в мгновение ока картину на первом этаже.
Те сельчане, которые не захотели идти со всеми и, несмотря на все наши предупреждения, рванули через основное крыло, теперь оказались в засаде. Путь им преградили мертвецы. Зомби, уже частично перерожденные в морглодов, по-змеиному изогнувшись, обступили горстку людей.
Расправа была короткой и жестокой. Комнаты цеха наполнились криками и жуткими чавкающими звуками.
Наука попятился назад, неуклюже размахивая руками, злоба в глазах сменилась болью, из открывающегося в немом рыбьем крике рта вдруг вырвались куски фраз:
– Я должен… должен исправить… всё это… так не должно быть… виноват…
Он бросился к дальней стене, упал на пол и стал что-то искать.
– Что ты там?.. – Бугай не успел договорить. Наука поднялся на четвереньки, дернул какой-то рычажок, и пол с лязгом разъехался в стороны. – Куда?! Стой, паскуда! – закричал боец скрывшемуся в образовавшемся проходе беглецу.
– Давайте за ним! – сказал я остальным.
Из темноты отчетливо раздались поспешные шаги ученого, было слышно, как он перепрыгивает через две, а то и три ступени, рискуя переломать себе ноги.
Толстую железную дверь ожившие мертвецы сломать не смогли. Поэтому начали крушить кирпичную стену. Кладка была старой, поэтому держала напор слабо. На втором десятке ударов треснули первые кирпичи, после тридцатого – в стене образовалась приличная дыра.
– Давайте же! Бугай, Валя, – за Наукой! Живо!
– А я? – заикаясь, спросил Санька. – Уже пора выводить людей?
– Пора! – ответил я. – Мертвецы скоро прорвут оборону. Дальше нам уже негде прятаться. Мы отвлечем всё их внимание на себя. А ты выведи людей отсюда. – Я пристально посмотрел на него. – Справишься?
Он кивнул головой. В этот момент в его лице уже невозможно было найти тех детских черт, которые присутствовали раньше, теперь это было суровое землистое лицо взрослого мужа, повидавшего многое. Юность его закончилась здесь, в этот самый момент.
Санька коротко бросил:
– Справлюсь.
– Тогда поспеши! Удачи тебе!
Парень вновь кивнул и направился к пожарной лестнице.
Я бросился к проему, но оттуда уже выскакивал Бугай.
