– Не стреляйте! Не стреляйте!
В голосах этих отчетливо слышался неподдельный страх.
– Мы не трупаки! Не стреляйте! Прошу!
Разобраться во всем помог факел, опасливо брошенный Бугаем вглубь комнаты. В дрожащем свете пламени мы разглядели живые человеческие лица, не обезображенные черными пятнами разложения.
«Это же жители Блопкоста!» – с замиранием сердца понял я. Жадно выискивая взглядом знакомые лица, обошел почти всех.
– Братишка! – крикнул кто-то из толпы. – Братан! – Я обернулся.
– Андрюха! Живой!
Передо мной стоял высокий, чуть сутуловатый парнишка и широко улыбался. Младший брат! Живой!
Едва мы успели обняться, я торопливо спросил его:
– А мать где?
– Все в порядке, – поспешил заверить он меня. – На лавочке отдыхает, совсем сил нет, мы тут вторые сутки сидим, без еды и воды.
– Как вы сюда угодили? – спросил Бугай, доставая фляжку с водой и протягивая ему.
– На поселок наш зомбаки налетели, – сказал Андрей, отхлебнув. Было видно, что он сильно хочет пить, но экономит и без того скудный запас живительной влаги. – Похватали всех и сюда приволокли. Представляешь? Рассказать кому – не поверят. Не растерзали, не сожрали, а молча скрутили, как омоновцы в пивняке каком, и сюда затащили, заперли, а сами свалили куда-то.
– Знамо куда, – буркнул Бугай. – По нашу душу ушли.
Андрей непонимающе глянул на него и продолжил:
– Митрича только не уберегли мы, сердце у него прихватило, не дошел. Приступ. Эти твари, как только ему плохо стало, сразу – хрясь! – и сожрали его! Во как! Я уж думал, что и нас тоже сожрут, а тут вы! Во нынче дела какие происходят!
– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил у меня Бугай. – И в самом деле, почему их не слопали?
– Есть одна мысль, Наукой озвученная. Чуть позже поделюсь. – Подхватив Андрюху за локоть, я спросил: – Где мать? Веди к ней!
Мы прошли сквозь толпу людей к дальней стене, у которой ютилась небольшая деревянная лавочка, засаленная до нефтяного блеска. На краешке сидела мать. Она узнала меня не сразу, долго щурясь, смотрела подслеповатыми глазами куда-то мимо, не замечая, и всё будто хотела что-то сказать и не могла. Увидев Андрея, нахмурилась, готовясь отчитать сына за то, что оставил её одну. Но на полуслове заметила наконец меня и замолчала.
Давно мы с ней не виделись. Всё как-то времени не мог найти. То многочисленные рейды за артефактами, то работа у Брандта, то еще какие-то сверхважные дела, которые, видимо, не такие уж и важные были на самом деле, коли суть их теперь даже и не вспомнишь. Всё пустое!
Я долго обнимал мать, не в силах что-то произнести. Она тоже молчала, приглаживая мои растрепавшиеся на макушке волосы. Потом, несмотря на нудные увещевания Бугая о том, что времени очень мало, мы разговаривали с ней. Познакомил с Валей. На сердце у меня в тот момент было легко и мирно, и мысли о том, что скоро сюда нагрянут полчища оживших мертвецов, готовых рвать на части любого, даже не беспокоили.
* * *
– Надо вывести их отсюда, – сказал я. Предвидя вопрос Бугая, честно признался: – Не знаю – как. Пока не знаю. Но что-нибудь придумаем.
– А что сложного-то в этом? – спросил Андрей, непонимающе глядя на наши напряженные лица. – Выйдем с темницы этой – да вперед, по той же дороге, по которой попали сюда. Трупаков-то этих нет же тут.
– Не получится, – огорчил его я. Как можно тише, чтобы никто не услышал, сказал: – Сейчас будут. Если выйдем наружу – сразу же им в руки и попадемся.
– Сколько времени у нас есть? – не теряя самообладания, шепотом спросил Андрюха.
– Не знаем. Но, видимо, не очень много. В главном зале есть еще наши люди. Предлагаю идти туда, обмозгуем всё.
Предложение было поддержано единогласно.
…В помещении царила тишина. После недолгого знакомства и радостной встречи все вдруг разом замолчали, обращая недоуменные взгляды на меня. Я как можно мягче, чтобы не наводить паники, объяснил ситуацию.
– Нужно придумать план, – сказал я Бугаю, когда тишина стала невыносимой.
– Какой план? – пожал тот плечами и глянул на связанного Науку. – У меня только одно предложение – неплохо было бы наказать вот этого гада, сухожилия на ногах перерезать, чтоб убежать никуда не смог, да прямо посреди комнаты и оставить. Эти твари, как ворвутся сюда, пусть его первым и пожрут. Как почувствуют запах его крови, так с ума сойдут от радости! Такой подарочек!
– А что, это идея! – просияла вдруг Валя.
– Вот видишь! – обрадовался Бугай внезапной поддержке. – Я же сказал, Науку…
– Нет, я не про Науку, а про запах крови.
– Ты что-то придумала? – спросил я.
– Здесь крысы водятся, – терпеливо начала объяснять Валя. – Огромные, с дворняжку величиной, я сама видела. Поймать бы парочку таких да внутренности им выпустить.
Я глянул на Валю, но едва открыл рот, чтобы попрекнуть ее в кровожадности, как девушка, жестом остановив меня, сказала:
– Оставим ложный след.
– Это как? – почесал затылок Бугай.
– Мы оставим ложный след для мертвецов. Давайте будем откровенными до конца. Прорыв нашей обороны – это дело времени. Но мы поведем их по ложному следу. На Заводе много разных коридоров и проходов, мы сами в этом с вами убедились. С помощью крысиной крови мы отведем их в сторону от нас. А в это время сможем вывести сельчан из здания.
– Получится изловить? – спросил я у Бугая.
Тот кивнул.
– Живых не обещаю, но настрелять пару-тройку смогу.
– Санька! – позвал я. Тот вынырнул из толпы, весь взмыленный, уже успевший с кем-то сильно поспорить.
– Тут я!
– Ты хорошо в здешних местах ориентируешься? – вопрос был формальный. Я отлично помнил, как парень безошибочно вел нас с Валей сквозь снежную бурю в Вознесенское. Проводник он был хороший, не заблудится.
– А то! Конечно!
– Сможешь людей вывести обратно до Блокпоста?
– Дык зомби же…
– О мертвецах не беспокойся. Мы их возьмем на себя.
– Каков план? – полюбопытствовал Бугай.
– Мертвецам нужен Порох. Он – их предводитель, их король. Мы заманим трупаков внутрь Завода, оттянем как можно глубже и примем бой. Как только путь будет свободен, Санька с сельчанами выходит из укрытия и ведет их в безопасное место. Наша задача – как можно дольше удерживать монстров.
– Так хоть кого-то спасем, – совсем тихо произнес Бугай, вдруг глубоко задумавшись о чем-то своем.
– Ну так что?
– Нормальный план, принимается! – сказал боец, поднимая большой палец вверх.
