Я сильнее сжал рукоять пистолета, а собака, словно почувствовав мой страх, начала подходить ближе. От неминуемой гибели меня спас морглод, выруливший из закоулка прямо нам навстречу. Псина отвлеклась на рык монстра, а я тут же драпанул что было сил. Вторая собака бросилась за мной.
Пришлось петлять вокруг дома, уворачиваясь от клацающей пасти волкодава. Проклятого входа в подвал нигде не было видно. И только полностью обогнув дом, я, запыхавшийся и вконец уставший, заметил заветную дверь, которую в ту же секунду распахнул, быстро юркнул внутрь, захлопнув створку перед носом псятины.
Грозный зверь, оставшийся не у дел, начал истошно лаять и грызть доски. Пасть его крошила дерево, как бензопила, и я даже в какой-то момент испугался, что укрытие это меня не спасет. Но к счастью, собачьи зубы со скрежетом скользнули по металлическим вставкам, предназначенным, видимо, специально для таких случаев, и пес, жалобно заскулив, отступил. Навалившись плечом на дверь, я отыскал на полу ножку от сломанного табурета, подпер ей вход и только после этого расслаблено выдохнул и сполз вниз.
– Санька! Ты где? – крикнул я, вглядываясь во мрак. Ответа не последовало.
Из подвала, откуда-то снизу, потянуло могильным холодом. Потом я услышал тихий всхлип. Едва не переломав в темноте ноги, я спустился по лестнице вниз.
– Санька! Где ты? Давай собирайся, я за тобой пришел, – все время повторял я, пока шел наугад в кромешной тьме. И когда у меня стали появляться сомнения в том, что тут вообще кто-то есть, почти над самым ухом раздался заплаканный голос:
– Нет, уходи. Ты не должен здесь находиться. Я еще не отсидел положенное время.
Я натолкнулся на Санькины дрожащие от холода руки.
– Дружище, не время сейчас спорить. Там твою деревню морглоды атаковали. Уходить надо, пока они сюда не добрались.
– Морглоды? – спросил он с удивлением и страхом. – А как же дозорные? А отец Марк?
– Причем здесь отец Марк?! – не вытерпел я. – Не видел его. Хвост, наверное, поджал и отсиживается где-нибудь сейчас. А дозорные… нет их больше. Давай собирайся, будем выбираться из этого… – я хотел сказать «ада», но вовремя замолчал, остерегаясь бурной реакции Саньки.
Откуда-то сверху донеслись смутные шорохи. Я прислушался, но звуки стихли.
– Санька, ну давай же, не силком же мне тебя, в самом деле, волочь! – теряя терпение, сказал я.
– Не надо говорить так про отца Марка. Хвосты только у бесов бывают. И у морглодов.
Едва сдерживая гнев, я ледяным голосом произнес:
– Если встречу отца Марка, обязательно принесу ему свои извинения. Столько извинений, что и не унесет. А теперь – пойдем.
– Хорошо, – не понимая моего сарказма, строго ответил Санька. И потянул меня в сторону лестницы. – Будем выбираться.
Мы поднялись к выходу, но я остановил паренька, который уже готов был открыть дверь.
– Подожди, там собаки из псарни бродят. Морглоды сломали ограду и выпустили этих тварей на свободу. Возьми какую-нибудь дубину – тут много разной рухляди – и приготовься бежать как можно быстрее.
– Нет, – возразил Санька. – У нас для этого случая припасена кайенская смесь.
– Что? – спросил я, отвлекаясь от поиска подходящей дубинки. – Какая смесь?
– Кайенская. Почти в каждом доме есть эта смесь. Рецепт простой: табак и перец, мелко молотые. Собакам страсть как не нравится. Обычно прячем её около входа, чтобы, если вдруг что случится, можно было быстро достать. Тут тоже должна быть. – Он начал шарить рукой над деревянным бруском и достаточно быстро извлек из закромов пухлый целлофановый пакет, набитый грязно-серым порошком.
– Чумовая смесь! – улыбнулся Санька, развязывая сверток.
– И где же вы ее берете?
– Табак сами выращиваем, а перец торговец один привозит, недорого продает. Близ Красновки, говорит, прижилось растение – из-за мутации или еще чего.
– Давай, отсыпь горсть, – сказал я, а сам подумал, что наверняка этот торговец преподобному и другие травки поставляет.
– Смотри, только не нюхни, полчаса потом валяться будешь весь в соплях и слезах – ни вздохнуть, ни выдохнуть.
– Понял. Приготовься, на счет «три» открываем дверь – и вперед. Конечный маршрут – хлев. Знаешь такой?
– Конечно. Он под убежище у нас оборудован.
– Отлично! Раз… два… три…
Двери распахнулись, и мы выбежали наружу, в слепящую белизну этого кошмарного дня.
* * *
Свет резанул глаза, и я едва не поскользнулся на обледенелой тропинке, но Санька вовремя подхватил меня. Тут же в погоню за нами бросились псы; их пасти защелкали в опасной близости от наших задниц, отчего у нас вдруг открылось второе дыхание. Мы побежали еще быстрее. Санька рванул пакет с кайенской смесью и бросил хорошую горсть псу в морду. Тот заскулил, начал чихать и фыркать, сходя с дистанции. Второго зверя отсеял я, подкинув в разверзшуюся пасть свою порцию адской пыли.
Я побежал в ту сторону, откуда пришел, но парень остановил меня:
– Нет, стой! Пошли сюда, так сократим путь.
Я не стал возражать, но уйти нам не удалось. Знакомая фигура неожиданно, словно черт из табакерки, возникла прямо перед нами. Направив на нас карабин, отец Марк поинтересовался:
– Далеко собрались, молодые люди?
Голос его звучал сухо, как карканье. Да и сам пастырь напоминал сейчас ворона: в черном балахоне, сутулый, он, подергивая головой, немигающими глазами взирал на нас.
– Далеко собрались? – повторил отец Марк, не услышав от нас ответа.
– Людей спасать, – произнес я. – Опустите оружие.
Но он будто не услышал меня, а всё смотрел куда-то, словно сквозь нас, играя желваками.
– Отец Марк… – начал Санька, но тут же замолчал, не зная, что сказать дальше.
– Не время сейчас, преподобный, власть свою показывать. Посмотри, что в поселке творится.
Отец Марк поднял глаза к небу, поднес ладонь к щеке и крикнул:
– Помилуй нас, Господь! Помилуй всех нас, Господь!
А потом глянул на нас так, словно собирался убить одним взглядом. Зашипел:
– Погляди, Александр. Вокруг погляди. Ты видишь? Видишь?! Это всё твоих рук дело! Твои-их!
– Но… – слова застряли у Саньки в глотке, словно острые рыбьи косточки. Он закашлялся и замолчал.
– Ты привел в наш поселок самого дьявола! Кругом смерть! Кругом! Морглоды рыщут по улицам в поисках новой жертвы! Демоны ада жрут наших детей, наших близких!
За спиной отца Марка, метрах в ста, показался один из упомянутых им «демонов ада». Нас морглод заприметил сразу и тут же ломанулся за «обедом». Чудовище настигло бы нас через пару мгновений, но нашу смерть отсрочили псы Вознесенского, с безумным лаем набросившиеся на монстра. Завязалась жуткая драка.
