Она посмотрела на Ника, уловив его на мгновение прояснившийся взгляд темно-зеленых глаз:
– Я верю тебе, Мари.
Она судорожно сглотнула – отчего-то вдруг пересохло во рту. Он не лгал. Ник действительно доверял ей.
– Я тебя не подведу, – сказала она. – Жаль, что тебе придется идти. Я знаю, что тебе больно.
– Ннничего сстрашшннного, – воспрянув духом, промямлил Ник.
– Это хорошо, – сказала Мари. – Ладно, идем к двери.
Ник оперся на нее, и вдвоем они добрались до выхода из норы. Перед тем, как Зора ее открыла, Мари прислонила его к стене и принялась обматывать голову парня лоскутом ткани, чтобы закрыть глаза.
– Думаю, не стоит, – Ник широко улыбнулся ей. – Никому не скажу, где ты живешь.
– Никто не должен знать, где живет знахарка, – пояснила Мари. – Даже ее Клан.
– Зззначчит, и мммннне нннельзя, – сказал он. – Хорошо! Завязывай.
Он качнулся вперед, так, что девушкам пришлось подхватить его, иначе он бы рухнул ничком. Потом Мари быстренько замотала ему лицо.
– А Ригель с нами пойдет? – спросил Ник, вертя головой с завязанными глазами.
– Да, конечно. Он будет рядом, когда ты будешь впитывать лунный свет, – заверила Мари.
– И отвар, – нарочито громко шепнула Зора.
– Ззззоре я ннее ддовверяю, – промямлил Ник.
– Тс-с, – шикнула Мари. – Сосредоточься на том, чтобы идти прямо. Держись одной рукой за меня, а другую держи поближе к телу. Придется пробираться через колючки. Понял?
Ник кивнул, отчего опять пошатнулся и застонал от боли – пришлось слишком сильно наступить на раненую ногу.
– Держись за меня крепче. – Мари обвила его рукой свои плечи, а сама обхватила его за пояс, чтобы нагрузка на ногу была не слишком велика.
– Так лучшше, – сказал Ник. – Мне нравится держаться за тебя.
Зора покачала головой: у нее был такой вид, точно она собирается треснуть ему по башке тростью. Мари быстро сказала:
– Я готова, Зора.
Та повела их через изгородь-лабиринт. Всего два раза она замешкалась, но тут же выбрала правильное направление, не дожидаясь подсказки. Мари подивилась, как быстро та наловчилась находить верное направление и сделала себе в уме пометку похвалить ее позже.
Продвигались они медленно и часто останавливались отдышаться, но все же дошли до статуи Богини; Мари подвела к ней Ника и усадила на густую траву, покрывавшую подножие изваяния. Затем развязала ему глаза. Пока он моргал и тер их, она взяла у Зоры кружку с конопляно-маковым отваром.
– Хорошо, Ник. Выпей вот это и устраивайся поудобнее.
Ник потянулся за кружкой, но остановился: его зрение прояснилось. Он поднялся, переводя взгляд широко распахнутых, мутноватых еще глаз с густой травы, на стены из ежевичника и статую Богини, грациозно возвышавшуюся над лужайкой.
– Мне это мерещится?
– Да, – быстро сказала Зора.
– А Ригель, может, мне тоже мерещится?
Мари хмуро посмотрела на Зору, и ответила Нику:
– Да, наверняка.
Не ожидая указаний, щенок прошел к Нику и улегся рядом. Тот улыбнулся и положил руку на мягкий мех. Внутри Мари вдруг что-то кольнуло, когда она увидела, как они смотрятся вместе. В лунном свете Ник выглядел не таким больным и бледным. Его светлые волосы спутались и упали на лицо, несколько прядей полностью закрыли один глаз. Он попытался откинуть их – безуспешно – и глубоко вздохнул, напомнив Мари маленького мальчика, и очень симпатичного. Она велела себе собраться.
– Выпей отвар, Ник, – сказала Мари.
Заморгав еще сильнее, он перевел взгляд с Ригеля на нее.
– Ригель тебе верит. Я тебе верю, – сказал он, наконец. – Я выпью все, что ты мне дашь. – И, взяв кружку, одним глотком осушил ее. Затем устроился на траве, глядя на Богиню и медленно поглаживая Ригеля. – Красивая, – проговорил он сонным голосом, но отчего-то язык больше не путался. – Какая красивая. На тебя, Мари, похожа. Серьезная. Надежная. Но странная. Очень странная… – Тут голос его стих, рука застыла, глаза закрылись, он негромко захрапел.
Зора подошла к нему и потыкала в ногу своей тростью. Он не реагировал, и она с улыбкой обернулась к Мари:
– Как быстро, а? Сколько ты ему отсыпала?
– Достаточно, чтобы он не очухался посреди лунного обряда. – Мари отерла со лба пот рукавом рубахи: – А он тяжелее, чем кажется.
– Да, это есть, – сказала Зора. – И он на тебя запал.
– Вовсе нет! Он болен, он мучается, и он напичкан лекарствами. Мало ли что он несет!
Зора фыркнула.
– Ты готова это сделать? – спросила Мари.
– Если после этого он уйдет из норы – более чем.
– Хорошо, – Мари подошла к Нику и присела рядом, поближе к теплому боку Ригеля. Аккуратно повернула Ника так, чтобы держать на ладонь залепленной припаркой и перевязанной ране. Вторую руку она протянула Зоре.
– Начинаем!
– Но ты должна быть здесь, а я – там, где ты, – сказала Зора.
Мари улыбнулась.
– Ты справишься. Это как с папоротником, только представь, что я папоротник и ты призываешь луну, чтобы она прошла сквозь тебя и наполнила меня. Потом я перехвачу ее и переправлю Нику.
– Ты точно не станешь…
– Я уверена, что ты справишься, Зора. Ты смогла провести нас сюда через гущу ежевичника. Я в тебя верю!
Зора часто заморгала и отвернулась от Мари. Ей показалось, что в серых глазах девушки блеснули слезы, но когда Зора снова обернулась к ней, то улыбалась.
Зора сжала ладонь Мари и запела заклинание. Мари зажмурилась, с удовольствием прислушиваясь к ровному голосу Зоры. Она ни разу не запнулась. Она выучила весь речитатив. Когда Зора повторяла знакомые слова, Мари дышала глубже. Легко проникнув в свое воображение, она нарисовала картину: серебряный лунный свет водопадом струится с ладони Зоры. Нарисовала Зору, наполненную светом, и велела ему перетекать в себя, Омыть себя, чтобы налить лунного света в Ника, осветить его величием ночного светила. Крепко зажмурившись, она представила, как рана на спине Ника из посеревшей и покрытой язвами становится розовой и здоровой. Потом, не открывая глаз и продолжая рисовать, она провела рукой по ране на ноге, тоже воображая ее исцеление.
Мари не знала, сколько времени они так пробыли втроем, связанные прикосновением и силой воображения. Очнулась она лишь тогда, когда Зора опустилась на колени перед ней и отняла руку.
– Все. Я больше не могу его удерживать, – тихо сказала Зора, и в голосе ее сквозила усталость.
Мари открыла глаза и осмотрелась. Ей страшно захотелось есть и пить. Она обернулась к Нику. Тот крепко спал.
