– А ты не спрашивала… – начал было отвечать Хиша и сильно вздрогнул, услышав громкие слова.
– Узнаю трусливый голос! – задорно воскликнула ещё невидимая в темноте девушка, и Непревзойдённая громко закричала:
– Полундра!
– Ириска!
Они бросились навстречу друг дружке, замерли, словно не веря глазам, а затем принялись обниматься:
– Полундра!
– Ириска!
– Я так рада!
– И я!
– Что ты здесь делаешь?
– Что ты здесь делаешь?
Вопрос девчонки задали хором, вновь замерли, не разжимая объятий, и весело расхохотались.
– Ты кто? – поинтересовался Страус, с подозрением разглядывая Гаврилу.
– Мой друг, – ответила услышавшая вопрос Рыча.
– Он человек?
– Тебе что-то не нравится? – огрызнулся студент.
– Несколько минут назад местные человеки пытались нас убить.
– Люди, – поправила друга Ириска.
– И они тоже, – не стал отрицать Страус.
– Гаврила – хороший, поэтому контролёры за ним гоняются и хотят отправить в тюрьму, – сообщила друзьям Полундра.
– В таком случае нужно держаться от Гаврилы подальше, – заметила осторожная птица. – Пусть он уходит.
– За тобой тоже гоняются, – напомнила фея.
– Я – другое дело, – сообщил Страус. – Со мной давно всё ясно, и от меня нельзя уйти. Я свой и всем нужен.
– Иногда Хиша путается в словах, – рассмеялась Рыча. Но тут же, не позволив птице себя перебить, стала серьёзной и сообщила: – Ириска, внизу полным-полно Пятен Плесени.
– Не может быть!
– Почему? – спросила рыжая, слегка удивлённая уверенностью подруги.
– Потому что я не чувствую тёмной магии.
– Вообще?
– Абсолютно.
– Во Втором Городе нет Волшебства, – подал голос Гаврила. – Может, поэтому твоё чувство дало сбой?
– Это невозможно, – покачала головой Непревзойдённая. – Умение нашего Двора не имеет отношения к Волшебству, мы просто не терпим тёмную магию. И не можем не чувствовать её.
– Но я тоже не ошиблась: внизу полно Пятен.
Несколько секунд подруги смотрели друг на друга, после чего Гаврила вновь взял слово:
– Я думаю, события связаны: исследования ректора Тучи в Безрассудной Лаборатории, чума, исчезновение Волшебства, появление Пятен Плесени и тот факт, что Непревзойдённая их не чувствует. – Он выдержал короткую паузу и закончил: – Думаю, во Втором Городе творится нечто страшное.
– Какое удивительное открытие, – хихикнул Страус. – Напомни, на каком ты курсе?
– При чём тут курс? – не понял студент.
– Хочу узнать, когда человеки становятся такими умными, как ты.
– Люди.
– Хиша, хватит, – попросила Ириска. И вновь перевела взгляд на Полундру: – Если всё так, как ты говоришь, то я должна уничтожить Пятна. Это мой долг.
– Не спеши, – покачала головой рыжая. – Ты перестала ощущать присутствие тёмной магии. Вдруг получится так, что ты не сумеешь уничтожить Пятна и погибнешь?
– Не ходи! – испугался Дикий и взял фею за руку. – Не надо.
– Надо.
– Тогда давай сначала сбросим в Пятна Гаврилу и посмотрим, что получится?
– А что может получиться? – машинально спросила Рыча.
– Вот и увидим.
Несколько секунд все обдумывали предложение Хиши, после чего Полундра показала пернатому фигу, цыкнула на задохнувшегося от гнева студента, заставив его не начинать скандал, и обратилась к Ириске:
– Нужно найти ректора Тучу и узнать, что происходит и как это остановить. Мы как раз шли в тюрьму, когда встретили вас.
– Я не хочу в тюрьму, – тут же заявила птица.
– А придётся, – буркнул студент.
Хиша щёлкнул клювом и многозначительно покрутил крылом у виска.
* * *
– Прекрасно, прекрасно… – Вузелок медленно обошёл бронзовую конструкцию, которую три контролёра, пыхтя, внесли на балкон, и улыбнулся: – Именно то, что нужно.
– Мы можем идти, проректор? – почтительно поинтересовался капрал.
– Да.
Чёрные повернули к дверям.
– И напомните охране, что я жду Ушастую.
– Да, проректор.
– Свободны!
Вузелок дождался, когда контролёры уйдут, и повторил:
– Прекрасно.
Металлическое устройство доставили со склада волшебных приборов, в который сносили и работающие приспособления, и безумные изобретения студентов. То, что стояло сейчас на балконе, естественно, относилось к первой группе и официально называлось «Изменитель метеорологический, всепогодный, универсальный, усовершенствованный», и больше всего на свете устройство напоминало вставший по стойке «смирно» одуванчик. В самом низу конструкции располагалась печка на невысоких ножках, её длинная труба поднималась вертикально вверх и упиралась в открытый чан, в который проректор налил дождевой воды и талого снега. От чана тоже поднималась труба – тонкая и короткая, на ней торчали многочисленные металлические штыри с шарами на концах – из-за них конструкция и напоминала одуванчик.
Штыри хищно смотрели в разные стороны и были полностью готовы к работе.
– Прекрасно, – в четвёртый раз повторил Вузелок, после чего распахнул дверцу печки и принялся накладывать в топку дрова из выловленных в реке коряг: для нынешнего заклинания требовалось дерево, пролежавшее в воде не меньше года. Сейчас, разумеется, поленья были сухими, но сохранили «мокрую» память.
К дровам проректор добавил связку сушеных водорослей и поджёг их особыми спичками, которые поначалу макнул в воду.
– Пусть тень накроет Второй Город, – прошептал Вузелок первые слова заклинания. – Пусть тучи закроют ясное небо…
Огонь быстро разгорелся, дым по трубе поднимался к чану, просачивался в него через хитрую систему отверстий и смешивался с водой.
– Пусть день обратится в сумерки…
Взбудораженная колдовским дымом вода не закипала, как можно было ожидать, а обращалась в густой серый туман, который поднимался к «головке» одуванчика, извиваясь вокруг тонкой трубки, а добравшись – разбегался в стороны, медленно втекая в ясный день.
– Пусть станет серым свет и скроется солнце!
В дверь постучали.
«Кого там принесло?»
Но ответить Вузелок не успел: дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула Бетти.
– Проректор?
Ответа не последовало, поскольку Вузелок стоял на балконе и не собирался ни прерывать заклинание, ни орать через всю комнату. Ушастая разглядела в окно закутанную в мантию фигуру и подалась вперёд:
