– Всего на одну? – удивился Страус.
– Разве мало? – Девочка подняла брови.
– Вполне достаточно, – хмыкнул Авессалом, принимая подарок. – Спасибо, Ириска.
– Не за что. – Фея повернулась к Хише и достала из кармана ещё один браслет. – Для тебя тоже есть Плетение.
– Оставь, – махнул крылом Дикий и постучал по кожаной сумке. – У меня своё Волшебство.
– Себе я сплела пять браслетов. – Ириска показала Страусу правое запястье, по которому причудливо вились разноцветные Волшебные Плетения.
– Шесть, – уточнила въедливая птица, быстро пересчитав браслеты.
– Плетение Первого Письма не считается, – поправила друга девочка, проведя пальцем по самому простенькому и скромному, бело-сине-красному браслету. Самому главному браслету, который Непревзойдённые никогда не снимают. – А кроме него у меня их пять.
Один ярко-жёлтый, смешной и со смешным заклинанием внутри. Им фея хотела повеселить друзей на острове, но не успела. Второй – «невидимка», сплетённый из почти прозрачных нитей и почти неразличимый на руке. Третий – рабочий, чёрно-бело-синий, который Ириска сплела в качестве домашнего задания, он в пять раз усиливал действие любого заклинания и назывался просто: «усилитель». Четвёртым значился очень сложный, красно-зелёно-фиолетово-чёрный браслет, который фея и Ашуга плели на занятиях и потратили на него уйму времени. Назывался он «микроскопом» и содержал одно из высших магических уравнений классического Волшебства. Сама Ириска не смогла бы взяться за столь сложное Плетение, но справилась благодаря Бронерожке. Последний браслет, зелёно-жёлто-серый, был щитом.
– Да, у тебя их много, – хихикнул Страус.
– Возьмёшь? – повторила фея, протягивая птице красно-золотое украшение.
– Отдай Петровичу, – посоветовал Хиша.
Девочка повернулась к инженеру, но не успела открыть рот, чтобы предложить ещё один подарок, как вдруг услышала:
– У нас неприятности!
И вздрогнула, увидев, насколько мрачным и сосредоточенным внезапно стал Авессалом.
* * *
Солнце ещё не скрылось, ещё сияло, прикоснувшись к горизонту одним лишь краешком, но вечерние сумерки уже бросились в атаку, жадно пожирая последние крохи света и расчищая путь антрацитовой ночи. Тени стали длинными и холодными. Краски потускнели, словно наелись серой пыли, а из нор и щелей полезли полночные гады. По левому берегу Каиллы как раз начались известняковые холмы, в которых резали камень для строительства окрестных городов, и при появлении «Бандуры» из заброшенных рукотворных пещер стали подниматься стаи летучих мышей, крылоцапов и вопилок. Полночных гадов было много, очень много, но самое главное заключалось в том, что они не разлетались по своим полночным делам, а собирались в чудовищных размеров рой и следовали за самовертожаблем путешественников.
– Можешь увеличить скорость? – поинтересовался Хиша, с подозрением разглядывая гадов. Было видно, что гигантская стая нервирует храброго Страуса.
– Мы и так летим очень быстро, – хмуро ответил инженер, который тоже не обрадовался подозрительным попутчикам.
– Они летят быстрее нас.
– Извини, не знал, что придётся соревноваться.
– О чём ты только думал?
– Ой! – выкрикнула Ириска. – Началось!
И оказалась права.
Первый удар у гадов получился слабеньким: здоровенный крылоцап врезался в баллон и отскочил, оглашая небо недовольным визгом. Первый удар получился не сильным, однако его почувствовали все путешественники.
– Почему они нападают? – тихо спросила Ириска. – Разве мы похожи на дичь?
– Может, теперь у них другая диета? – нервно отозвался Хиша. – Может, теперь они грызут резину и железо?
– Какой ты остроумный.
– Пытаюсь быть остроумным, – поправил девочку Страус. – Когда смеёшься, не так страшно.
– Может, они случайно здесь оказались? – не отрываясь от управления машиной, произнёс Петрович, которому очень хотелось в это верить. – Может, они вылезли на охоту, увидели «Бандуру», восхитились её красотой и полетели следом?
Но не успел он договорить, как послышался звук нескольких ударов подряд, словно твари начали проверку на крепость всех частей самовертожабля: они атаковали баллон, и корпус, и лобовое стекло, которое показалось им наиболее уязвимым. Гигантская летучая мышь попыталась протаранить стекло, ударилась об него – Ириска вскрикнула от неожиданности – и отлетела прочь. Но её пример не заставил других тварей отступить.
Они как будто понимали, что если ударят все сразу – машина не устоит, и копили силы, собираясь во всё больший и больший рой.
– Включите, пожалуйста, прожекторы, – попросила девочка. Она помнила, что при их первой встрече Петрович разогнал тучу полночных тварей, резко включив яркие фонари.
– Сейчас слишком светло на улице, – вздохнул инженер.
– Чего тебе стоит попробовать? – сварливо поинтересовался Хиша. – Трудно, что ли?
Последовало ещё три удара в корпус, Авессалом сдался и щёлкнул тумблером:
– Пожалуйста!
Прожектора включились, но того эффекта, о котором мечтала Ириска, не получилось: яркий свет напугал полночных гадов, но не заставил разбежаться. Они продолжали кружить вокруг самовертожабля, собирая силы для атаки.
– Я же говорил: прибавь скорость, – сказал Страус, изо всех сил стараясь казаться спокойным.
– Я стараюсь.
– Старайся лучше!
А в следующий миг раздался по-настоящему мощный удар. Полночная стая наконец-то собралась в кулак и с невиданной силой врезала в корму, заставив машину завертеться в воздухе. Ириска и Хиша шлёпнулись на пол, туда же свалились все незакреплённые вещи, а в глубине «Бандуры» завыла сирена, сообщая о какой-то неполадке.
– Правый двигатель отключился! – крикнул Петрович.
– Включи немедленно! – нервно посоветовал Страус.
– Сам знаю!
– Что происходит? – громко спросила девочка, которой очень не понравился пронзительный вой сирены.
– Я теряю управление! – отозвался Авессалом.
– Мы падаем? – уточнила фея.
– Ещё нет!
– Ещё?!!
И вновь – удар. Полночные гады разогнались и наподдали самовертожаблю так, что машину тряхнуло и закрутило сильнее прежнего. Не справляющийся с нагрузкой двигатель страшно завыл.
– Дайте мне парашют! – завопил Страус. – Где дверь? Мне нужно выйти! – И обхватил голову крыльями. – Я не умею летать!!
– Мне нужна помощь! – крикнул инженер, изо всех сил удерживая штурвал. – Следующий удар бросит нас на землю!
– Дайте мне парашют!
– Хватит паниковать!
