Подошла официантка, женщины заказали капучино.
– Скажи, пока велось следствие, кто-нибудь просил у тебя ключи от этой квартиры?
– Нет, там не проводили обыск, не работали эксперты, если ты это имеешь в виду. Говорю же, все закончилось очень быстро, даже не успев начаться. Просто кто-то кому-то очень хорошо заплатил…
– Значит, так. Сегодня я встречалась со следователем…
Рита рассказала Зое о своих утренних визитах к следователю, адвокату и к судмедэксперту.
– Я спрашиваю себя, ну на самом деле, что общего могло быть у потрепанного жизнью рано постаревшего алкоголика с беззубым ртом и больной печенью с твоим Андреем?
– Да уж, – покачала головой Зоя, отпивая маленькими глотками кофе. – К тому же Андрей никогда не был драчуном. Насколько мне известно, в его жизни не было ничего такого, что заставило бы его разбираться с человеком при помощи кулаков. А здесь – жестокое убийство. Хладнокровное убийство.
– Может, ты недостаточно хорошо знаешь своего молодого человека? Может, он временами бывает вспыльчив, неуправляем, не помнит себя?
– Нет-нет, в том-то и дело, что он не такой. Даже если представить, что он на самом деле решил каким-то образом проучить человека, который нанес ему оскорбление или обманул, или, к примеру, причинил боль близким, все равно он нашел бы более цивилизованный способ заставить его заплатить за этот проступок. Скорее обратился бы в прокуратуру или суд, но никогда не стал бы заниматься самосудом. Да и из равновесия его вывести не так-то легко. Вернее, почти невозможно. Вот и получается, что кто угодно мог избить Колосова, но только не мой Андрей. Вот, согласись, все указывает на то, что его кто-то крепко подставил.
– Хорошо, будем разбираться и искать этого «кого-то».
Квартира Андрея Татаринова выглядела так, словно он только что покинул ее. Чистая, уютная, живая. Рита поняла, что эту самую жизнь в ней всеми силами поддерживала Зоя. Возможно, она до последнего момента не верила в такое вот жестокое решение суда и надеялась, что Андрей вернется сюда уже совсем скоро, поэтому вычистила ковры и вымыла до блеска окна. Но Андрея посадили, и тогда она, словно вопреки случившемуся и понимая всю необратимость беды, тем не менее продолжала следить за квартирой, как если бы это было живое существо, которое нельзя бросать.
– Бизнес остался ему от отца, – рассказывала Зоя, в то время как Рита осматривала квартиру, – у него два магазина строительных материалов. Сейчас там за всем следит его доверенное лицо, друг-инвалид. Олег честный парень. Если бы дела шли хорошо, то можно было бы найти знающего, дорогого адвоката, а не обращаться к этому Полубояринову. Но случилось так, как случилось.
– Ничего, постараемся вытащить твоего Андрея.
В квартире Андрея интерес для Риты могли представлять исключительно его бумаги, но и они в большинстве своем касались его магазинов, в остальном же существовал набор необходимых каждому взрослому человеку документов: заграничный паспорт, свидетельство о рождении, диплом, грамоты…
– А где телефон Андрея? – спросила Рита.
– Мне его не дали. Я ведь не жена ему. Хотя я тоже думала о телефоне, может, Андрей звонил кому-то незадолго до того, как убили того мужчину, мало ли… А вдруг он разговаривал с кем-то, кто может подтвердить, что у Андрея были какие-то планы на тот вечер, или…
– Я понимаю тебя, Зоя. В этом деле, конечно, все важно. Но, увы, у нас его мобильника пока нет. Хотя я постараюсь сделать все возможное, чтобы его заполучить.
– Интересно, а у Колосова был телефон? Скорее всего, был… – размышляла Зоя. – Вот если бы, к примеру, Андрей разговаривал со своего мобильника с Колосовым, это явилось бы фактом, что они были знакомы, и тогда можно было бы предположить, что они договорились встретиться и из-за чего-то подрались… Но я больше чем уверена, что такого не было… Да и вообще, как они могли встретиться, когда в момент убийства Андрей был со мной?!
– Зоя, у Андрея был портфель, борсетка, в чем он носил свои документы?
– Ну да… Да только ее здесь тоже нет.
– Андрея вообще где задержали?
– Да прямо сюда и пришли, говорю же! Подняли с постели! Ничего слышать не хотели.
– Это был сам следователь?
– Нет. Точно нет. Это были другие люди. Что-то подсказывает мне, что это были опера, которые, как собаки, рыщут в поисках улик, выполняют всю самую сложную и грязную работу. Но все это я знаю исключительно по сериалам.
– Вот ты все это рассказываешь, а мне эта история с задержанием кажется каким-то грубо поставленным спектаклем. Но, подожди, вот достанет мне Марк дело, я почитаю, тогда и видно будет, как и что… А пока я, как слепая, могу только догадываться… Стоп. А вот это что за документ? Договор купли-продажи квартиры… Что это за квартира?
Рита показала Зое документ. Та быстро пробежала его глазами.
– Этот адрес… Это же квартира Андрея! Однокомнатная, ну, та самая, в которой он жил, когда еще родители его были живы. Что же это получается… Он ее продал? Надо же, а я и не знала… Вот, здесь и фамилия покупателя имеется… Захаров Виктор Викторович.
– Тебе эта фамилия ни о чем не говорит?
– Нет… Никогда не слышала.
– Что ж, проверим этого человека, тем более здесь и адрес его есть… Ладно, пошли дальше. Вдруг еще что-нибудь найдем.
7
До разговора с судмедэкспертом Борисом Анджаном Марк вполне допускал версию о самоубийстве Маши Ивановой, хотя ее личностная характеристика, которую он сумел составить со слов соседей, указывала на то, что погибшая девушка совсем не походила на тонкую, сверхчувствительную натуру, способную в момент кризиса распрощаться с жизнью. Наоборот, простая и грубоватая, хроническая неудачница и выпивоха, она могла бы дожить до старости, даже и не подозревая о том, что несчастлива и что в том, какой жизнью она жила, виновна она сама, ее природная лень, не позволившая ей выучиться и устроиться в жизни более комфортно.
Борис же, озвучив некоторые подробности вскрытия, заставил Марка задуматься об истинной причине ее смерти.
– Девушка накануне смерти пила красное вино, – сказал он по телефону, чем удивил Марка, поскольку в квартире погибшей он не нашел ни одной бутылки из-под красного вина. Хотя, конечно, она могла выпить и в другом месте, как и съесть приличную порцию маслин (банки из-под которых также не было обнаружено). Хорошо, предположим, что все это она съела и выпила не в своей квартире, а у кого-нибудь в гостях или в кафе. Но как объяснить другой факт?
– Ты помнишь, я сказал тебе еще там, у нее дома, что от нее пахнет розой. Так вот, эта Иванова была просто умащена розовым маслом, настоящим дорогим розовым маслом. Согласись, трудно представить себе, чтобы девушка с зарплатой санитарки могла позволить себе такую роскошь.
Марк на это лишь пожал плечами. Он понятия не имел, насколько ценно розовое масло, чтобы им могла пользоваться санитарка.
