– Нет.
– А вот и да, – практически простонала Дама.
– А вот и нет, – продолжала настаивать Ольга. – Какое у тебя давление?
– Сто двадцать на восемьдесят, пульс тоже восемьдесят!
– Вот видишь! Такое давление обычно у космонавтов, а не у покойников.
– Мне плохо! Ты же знаешь, что мое обычное давление девяносто на шестьдесят. И пульс! Пульс зашкаливает. У меня не может быть такого пульса.
– Что случилось? – поинтересовался Николай. Он уже переоделся, перестал походить на мажора-переростка и опять выглядел весьма и весьма основательно.
– Кто там у тебя? – в свою очередь поинтересовалась дама, услышав мужской голос.
– Кто надо, – ответила Ольга Даме. – Ничего страшного, – пояснила она Николаю. – Обычное дело, мама умирает.
– Ты еще попомнишь меня, – злорадно пообещала из трубки Дама и нажала отбой.
– Поехали! – скомандовал Николай.
– Куда? – не поняла Ольга.
– Маму спасать, заодно и познакомимся.
– Не бери в голову, она регулярно умирает.
– Поехали. Она ж не на Марсе живет. Вдруг, и правда, помрет? Ты ж себе этого не простишь.
– Не прощу. Поехали.
Ключей от квартиры Дамы у Ольги, разумеется, не было. Не положено. Еще чего не хватало, чтобы в святая святых – недвижимость в Центре с Видом, мог проникнуть, кто попало и когда захочет! На звонок в дверь Дама долго не открывала, и Ольга уже забеспокоилась, может, действительно, померла. Однако, когда Ольга уже собралась звонить по телефону, дверь распахнулась и на пороге предстала умирающая Дама во всей красе. Глаза полуприкрыты, волосы в разные стороны, халат завязан сикось-накось, казалось, что она приползла в коридор, чтобы открыть дверь, исключительно на последнем издыхании. Правда, увидев Николая, умирающая вдруг подобралась и резко ожила.
– Предупреждать надо, что ты не одна, – рявкнула Дама и молниеносно исчезла в недрах квартиры.
– Я ж тебе говорила. – Ольга вздохнула и прошла внутрь. Николай вошёл следом. – Раздевайся.
Когда они разделись, в дверях прихожей снова показалась Дама. Губы её оказались густо накрашены, волосы тщательно уложены, халат заменён на строгий спортивный костюм, и она благоухала духами.
– Как твое самочувствие? – ехидно поинтересовалась Ольга. – Пульс по-прежнему зашкаливает?
– Тебе всё смешно, да? – Дама взялась за сердце и изобразила на лице страдания. – Ты меня знакомить будешь с молодым человеком или тебе воспитание не позволяет?
– Знакомься. Это Николай. Николай, это моя мама – Виктория Андреевна.
– Очень приятно. – Дама протянула Николаю руку с безукоризненным маникюром, которую Николай вежливо потряс. – Проходите, пожалуйста. У меня только не прибрано, не обращайте внимания, я приболела, сами понимаете.
Они прошли на кухню. Разумеется, насчет того, что у неё не прибрано, Дама как обычно кокетничала. Квартира сияла идеальной чистотой.
– Таблетку, знаете ли, приняла, так мне слегка получше стало. Могу передвигаться, а то с утра прямо голову было от подушки не оторвать. Присаживайтесь. Чаю хотите или кофе? У меня, правда, только растворимый, но хороший, финский. У нас тут одна дама знакомая челноком в Финляндию подрабатывает. Вот кофе возит хороший, сыры разные, печенье, рыбу, фрикадельки. Я у неё всё время покупаю. Представляете! Дешевле, чем в магазине. И вкуснее гораздо.
Дама принялась метать на стол разные печенюшки, вазочки с конфетами, зефирки и плюшки.
– У меня диабет, – сообщила она, усаживаясь. – Поэтому без сладкого совершенно не могу.
– Мама, – Ольга тяжело вздохнула. – Тем, у кого на самом деле диабет, сладкого нельзя категорически!
– Вот будет у тебя диабет, тогда вспомнишь мои слова. Угощайтесь, пожалуйста.
– И кофе тебе не надо. – Ольга проводила взглядом две ложки растворимого кофе, которые Дама положила себе в чашку. – Опять давление подымется и пульс зашкаливать начнет.
– Ничего подобного. Я читала, если человек постоянно пьет кофе, то на давление это никак не влияет. Итак, Николай, у вас имеется высшее образование?
– Два. – Николай положил в чашку чайный пакетик, и Ольга налила ему кипятка из чайника. – Техническое и финансовое. Еще у меня есть бизнес-образование и степень эм би эй.
– Это что? – Брови дамы поползли наверх.
– Это круто, – пояснила Ольга.
– Я поняла, что круто, а у нашего Павла такого разве нет? Павел – это Олечкин муж, – пояснила Дама.
– Бывший, – сказала Ольга, слегка закипая. – И у Павла такой степени нет, и второго высшего образования у него тоже нет. У Павла есть своя семья, и ко мне он не имеет никакого отношения.
– Ну, как же! – воскликнула Дама. – Он отец нашей Светочки. Светочка – это Олечкина дочь.
– Я понял. Павел – дедушка Олечкиного внука, – добавил Николай, ухмыляясь.
– О, так вы в курсе, что Олечка уже бабушка.
– Разумеется. Мне бабушки особенно нравятся. – Николай захрустел печеньем. – Хорошее печенье у вас. Там внутри орешки какие-то.
– Орешки тебе нельзя, – испуганно сказала Ольга.
– Там не орешки, а семечки, – успокоила Дама.
– Тем более!
– А почему же вам нельзя? Вы больной?
– Абсолютно больной! – Николай положил печеньку на край блюдца. – В тюрьме здоровье подорвал, ну, вы же понимаете, там питание совсем не диетическое.
– В тюрьме? – ахнула Дама, опять берясь за сердце. – Вы уголовник?
– Не совсем. Я бизнесмен, а в нашей стране – это практически одно и то же.
– Так налоги надо платить! – заявила Дама. – Заплати налоги и спи спокойно.
– Я так и сделаю. Спасибо, что подсказали.
– Мы, пожалуй, пойдем. – Ольга решительно встала из-за стола.
– Пожалуй, идите. – Не стала возражать Дама.
– Как скажете, – Николай не спеша поднялся. – Приятно было познакомиться.
– Не могу сказать того же. – Дама поджала губы.
– Ну, что? Не раздумал еще жениться? – поинтересовалась Ольга, когда они вышли во двор.
– Наоборот. Как ты без меня со всем этим управишься?
– А ведь говорят, если хочешь знать, как будет выглядеть жена в старости, посмотри на тёщу.
– Ну, губы вы поджимаете одинаково, опять же чисто у неё в квартире, и помада красивая, и прическа. Да и здоровая она, дай бог каждому. В целом меня всё устраивает. – Он обнял Ольгу за плечи и развернул к себе. – Я серьёзно. Не думал уже, что будет у меня нечто подобное. Мне с тобой просто хорошо.
– И мне с тобой, – Ольга уткнулась носом в его шею. От шеи так хорошо пахло. Парфюмом и самим Николаем. – Только есть один момент.
