– Зачем с поваром в гроб? – Ольга захихикала. – Он, конечно, мужчина хоть куда, но в гроб… Извращение какое-то.
– Ну уж нет! Какой гроб? С такой причёской, я им покажу, где раки зимуют!
– Кому им? – Ольга испугалась, что своими необдуманными действиями окончательно испортила жизнь Лёнчика со второй женой Аллой.
– Всем! – Марго крутанулась на одной ноге, бухнулась об стенку и съехала на пол, следом полетел столик вместе со стоящей на нем декоративной вазой.
– Имущество то, чем виновато? – хихикнула Виолетта, поднимая чудом уцелевшую вазу.
– Именно! – подметила Ольга. – Потом придет суровая уборщица и будет ругаться.
– Ну, еще мы уборщицу бояться будем. Давайте лучше присядем. – Марго похлопала по ковру рядом с собой. – В ногах правды нет.
– Это точно, – согласилась Виолетта и плюхнулась рядом.
Ольге ничего не оставалось, как сесть вместе со всеми.
– Ну, ладно! Про мальчиков поговорили, завтра будем обсуждать проблему женского алкоголизма, – объявила Виолетта.
– Думаю, в нашем случае актуальней будет обсудить проблему женского бытового пьянства, – сказала Ольга.
– Так и быть! – Виолетта милостиво кивнула. – Особенности женского бытового пьянства в климактерический период.
– Меня это не касается. – Марго икнула и явно попыталась изобразить трезвый взгляд.
– Конечно! Климакс у тебя на морде нарисован, даже и без усов, а насчет бытового пьянства….Это ж ты единственная из нас троих брякнулась оземь, – согласилась Виолетта. – Лучше скажи, у тебя есть еще шампанское?
– Есть, да не про нашу честь!
– Я всегда подозревала, что ты жадина.
– Зря подозревала. Никакая я не жадина. И не пьяница. Просто не доползу. Вот, – честно призналась Марго.
– Тогда поползли спать, – предложила Виолетта.
Пришлось вставать.
Когда они разошлись, Ольга бухнулась в кровать и подумала, что Виолетта с Марго – наши люди. В отличие от гадских мальчиков, которые все сволочи.
Все последующие дни Ольга честно изучала проблему женского бытового пьянства в климактерический период. Сначала соображали на троих, а потом после отъезда Виолетты пили шампанское вдвоем с Марго. Разумеется, проделывали они это всё вечерком под тревожным взглядом Лёнчика. Видать боялся, гад, что Ольга проболтается. Однако девушкам и без него было что обсудить. Например, Марину, её молодость и её здоровый образ жизни. Фу, какая гадость!
По утрам Ольга ленилась на всю катушку. Она плескалась в бассейне, гуляла с Чучукой по лесу, читала книжки и наслаждалась тишиной, изредка прерываемой громогласным лаем Абрека и визгливыми воплями Бобина и Робин. После отъезда Макса и Виолетты вся компания вечерами, и правда, играла в лото. Даже пару раз пели караоке. Особенно хорошо у Ольги с Марго получалось, вот это: «Я не буду, я не буду целовать холодных рук, в этой осени никто не виноват, не виноват…»
О крутом характере одиночества Ольга совсем не вспоминала. И если поначалу она ругала себя за то, что приехала, то к концу пребывания в атмосфере тотального комфорта ей уже не хотелось уезжать. Марго она почти полюбила. Конечно, не настолько, чтобы раскрыть ей страшную тайну Лёнчика. Ведь и Лёнчика она полюбила тоже. Родственники, куда ж деваться!
* * *
Лето в этом году хорошей погодой не баловало. Даже не случилось привычного июля, когда асфальт плавится под каблуками. Двадцать три градуса тепла уже воспринималось, как большое счастье. Некоторые матерые питерцы даже при этом ухитрялись жаловаться на жару. Ольга пару раз в свои выходные съездила на залив, поглазела на пустынный пляж и скучающих местных ловеласов, потрогала ногой ледяную воду, съела шашлык в прибрежном ресторанчике и вернулась домой. Летом культурная жизнь в городе замерла. Ни выставок, ни гастролей. Вероника все выходные вместе с прекрасным принцем Полянским лазила по каким-то стройплощадкам с целью выбора квартиры для совместного проживания. Элина застряла в Америке после похорон матери, решая наследственные проблемы. Марго сидела на своей вилле в Тоскане и руководила тамошней прислугой. Так что крутой характер одиночества опять постепенно давал о себе знать. Радовало одно. Гинеколог, наконец, сообщил, что, судя по анализам, Ольгу таки настиг климакс. Конечно, ночная лихорадка, когда тебя бросает то в жар, то в холод еще долго не оставит в покое её бедный организм, а то и усилится, зато больше не будет этих внезапных кровотечений. Доктор прописал таблетки, облегчающие неприятные симптомы, и отпустил на все четыре стороны.
– Рановато что-то, – сказала Элина по телефону, когда Ольга поделилась с ней радостным известием. – Хотя ты ж без регулярной половой жизни существуешь.
– Существую, – согласилась Ольга со вздохом, хотя отсутствие этой самой регулярной жизни почему-то совершенно перестало её беспокоить. Наверное, и в климаксе есть свои преимущества.
– Тогда нормально. Береги себя.
Свой день рожденья Ольга отпраздновала одна. Конечно, на работе поздравили, и Ольга, что называется, проставилась для сотрудников обеих смен вином, ведерком с пресловутым Оливье и неизменным тортиком, куда согласно традиции положено было втыкать свечки. Пятьдесят три свечки для тортика любого размера – непосильная нагрузка, поэтому обошлись одной свечкой, которую Ольга торжественно задула. Но никакого ощущения праздника не испытала. Да и какой праздник, спрашивается? Постарела еще на год? Разве что не померла от неизлечимой болезни, как некоторые ровесницы. И правда, праздник!
Светка лежала на сохранении, Вероника отбыла в командировку. Разумеется, все позвонили, даже Марго с Лёнчиком, что было очень приятно. Дама прислала эсэмэску со словом «Поздравляю!». Однако именно в тот самый момент, когда Ольге исполнилось пятьдесят три года, она сидела на подоконнике одна одинешенька и смотрела на одинокое дерево перед окном. Дерево размахивало ветками, и Ольге казалось, что оно пытается что-то ей сказать. Ольга открыла окно и поздоровалась с деревом, даже подумала, не брызнуть ли в него шампанским, но потом решила, что дереву это вряд ли понравится.
– Смерти нет, – прошептало дерево.
– Нужно завязывать с бытовым пьянством? – спросила Ольга.
– Точно, – проскрипел с дивана Шурале.
Раздался звонок интеркома. Ольга побежала открывать. Оказалось, прибыла доставка цветов. Первая мысль была, что от Николая, даже представила, как он где-то из срочной командировки на льдине сквозь бурю и метель телеграфирует помощникам, чтоб те устроили Ольге сюрприз. Картинка получилась вполне привлекательной, но тут же растаяла. Ну, какой Николай? Он же не знает её адреса и даже не предполагает, когда у неё день рождения.
Цветы оказались от Олега. Ольга расстроилась, однако цветы приняла и поставила их в вазу в спальне. В гостиной они не прожили бы и дня. Шурале неровно дышал к цветам. Любил погрызть их на досуге.
