Пересказ всей логической цепочки, пришедшей в голову целителю, занял едва ли пару минут. А вот поиск доказательств выдвинутой гипотезы — и того меньше, секунд пятнадцать.
— Нашел! — прошамкал почти беззубым ртом наиболее пожилой из прибывших священников, удерживая над собой в воздухе невероятно структурированную энергетическую конструкцию, которую Олег повторить бы просто не взялся. Раньше он считал, что у него хороший контроль, но чары, созданные старым монахом за какую-то четверть минуты, разбили его уверенность в пух и прах. Целитель даже не мог предположить, для чего нужны заклинания подобной сложности. Отменить действие чар невидимости по всему городу? Пустить по окрестностям импульс энергии, бьющий по всем живым и неживым организмам без разбора, но с таким расчетом, чтобы уцелеть после подобного удара могли лишь те, кто тяжелее пары килограммов? Телепортировать к висельнице архимагистра, мэра и прочее городское начальство? — Либо этот вьюнош прав, либо в Сибири в дополнение к прочим бичам рода человеческого завелась и холодостойкая моль! Вон она! Вон! Вон! Порхает! В радиусе двухсот метров целых семь штук сейчас крыльями машут и тем колебания воздуха создают!
Лучики различимого даже ясным днем алого света, которые выпускало по своей цели заклинание, действительно словно приклеились к неким объектам, вместе с которыми и смещались со скоростью около метра в секунду. Притом один из них находился всего в пяти метрах от людей, и Олег, как ни напрягал глаза, не сумел его разглядеть. Но судя по той уверенности, с которой магический целеуказатель приклеился к данному участку воздуха, что-то там все-таки было.
— Э-э-э… — Погребельский растерянно уставился на пожилого монаха. — Существует поисковая конструкция пятого ранга, нужная, чтобы отслеживать возмущения в пространстве, оставляемые полетом насекомых?! Да кто мог такое создать?! И зачем?!
— Я и создал, милок. Я ж до того как эти предатели Союз развалили, Главным архивом самой Москвы заведовал, — печально вздохнул старик, по всей видимости, насильно постриженный в монахи и удаленный от столицы, дабы новой власти проблем не создавать. — А нет для секретных документов худшего врага, чем моль! Нет, сырость еще и пожары вредны, ну да против них у нас такие обереги существовали — просто сказка. А вот против бабочек они не помогали, так что самому возиться пришлось.
— Не предатели, а правители, — одернул старика другой церковник, который на фоне остальных собратьев выглядел как-то… начальственно. Вроде и ряса того же фасона, и крест не больше, чем у других, и даже аура не особо мощная, однако на остальных священников он поглядывал с видимым превосходством. — И почему же вы тогда раньше это замечательное заклинание не использовали?
— Да ить кто ж знал, что тут такое?! Чары-то я создал хорошие, но узкоспециализированные. Только моль они и обнаруживают… — развел руками бывший заведующий Главным московским архивом. — Ну, мух с комарами еще. На крайний случай — воробьев. Против голубей уже не годятся, к нам залетел разок один, так мы, пока сотрудники его пепел нашли, четыре секции с совершенно секретными документами волей-неволей осмотрели.
Пока все остальные говорили, единственный в компании некромант был занят действием. Брусок алхимического мела, который он достал из кармана, оказался растерт руками мага смерти до состояния порошка. И эта взвесь, повинуясь воле чародея, сорвалась в короткий полет туда, где заканчивался луч магического целеуказателя. Большая часть крупинок безвредно осыпалась вниз, но меньшая осела на… чем-то. На высоте примерно тридцати сантиметров над слоем подтаявшего снега неспешно летело создание, имевшее, на взгляд Олега, куда больше общего с комаром, чем с молью. Нет, крылья у него и в самом деле оказались почти как у бабочки, но в комплекте к ним прилагались длинные ноги и не менее длинный хоботок длиной около сантиметра с заметным расширением на конце. Скорее всего, именно прикосновение данного органа и почувствовал целитель сегодня утром. Из-за дополнительного веса, вызванного облепившей его пылью, творение вампирской магии стремительно снижалось. Стоило ему коснуться снега — и оно тут же истлело. И даже попытавшиеся найти его останки монахи так ничего и не смогли обнаружить. Зато чары бывшего архивного работника засекли еще одну, новую цель, то ли влетевшую в их радиус действия, то ли просто родившуюся несколько секунд назад.
— Молодец, боец! Объявляю благодарность! — покровительственно похлопал Олега по плечу тот из священников, в котором чувствовалась начальственная нотка. — Может ли в чем тебе помочь святая церковь? В разумных пределах конечно же.
— Мне бы польско-русский словарь магических терминов, особенно с учетом тех деталей, которые применяются в артефакторике. — Олег каким-то образом понял, что «разумные» пределы у этого типа заканчиваются где-то в районе десяти рублей. Скорее всего, сработали его способности оракула. Или просто мозг высчитал подсознательно среднеарифметическое значение щедрости разного рода чиновников. А светские они там или духовные — это уже дело десятое. Оставалось лишь надеяться, что одним только словарем его награда за сделанную удачную догадку не ограничится и что-нибудь еще подбросит и комендант. Или Андрэ с отцом Федором. — Привез с войны пару книжек трофейных, а прочитать их толком и не могу.
— Найдем, — уверенно кивнул монах. — Кажется, у брата Павла как раз что-то такое среди его книжек завалялось. А зачем ему их столько? Пыль с них стирать и на полках переставлять, по старой памяти?
Бывший заведующий Главным московским архивом рассеял свое заклинание и схватился за сердце. Впрочем, его участие в деле истребления разносчиков мора уже не требовалось. Священнослужители, опознавшие в самоуничтожившемся невидимом летуне творение некромантии, принялись обсуждать тонкости молебна, при помощи которого можно будет выжигать эту пакость квартал за кварталом. Шаман и некромант стали упокоивать обратно свое творение, до сих пор качающееся в петле, зло рычащее и ругающееся. А Олег вернулся в выделенный ему район города лечить больных и занимался этим несколько часов подряд до тех пор, пока жезл-накопитель вдруг снова не нагрелся до высокой температуры и не дернул своего хозяина сквозь пространство пред пылающие огнем очи архимагистра. В этот раз он прибыл не последним, а скорее, одним из первых: перед Саввой уже стояли человек двадцать — двадцать пять, а он все доставал и доставал будто из воздуха новых слегка дымящихся людей.
— Олег! Сюда! — Одним из присутствующих в зале оказался Андрэ, рядом с которым стоял его дядя. — Слышал, как ты вычислил эту порхающую дрянь, которую сейчас по всему городу уничтожают. Хорошая работа!
— Спасибо. — Целитель стесняться совершенно не собирался. — Кто-нибудь уже выяснил, в каких случаях куски лишайника трансформируются в переносчика болезни, который облегчает распространение эпидемии?
— Пока нет, но этим займутся, — пожал плечами отец Федор. — Если больные перестанут прибывать целыми толпами, то большую их часть мы сможем вылечить. Мор еще не побежден, но теперь в победе уже почти нет сомнений. Это только вопрос времени…
— И жизней, которые не успеют спасти… — поморщился Олег. — Для чего нас тут собрали?
