Эндрю уселся напротив меня – радужка его глаз, как и у Адама, и у Эш, была ярко-голубой – и поприветствовал меня кивком.
– Сразу хочу тебя предупредить: Эш знает, что я уехал к тебе на встречу. Так что не удивляйся, если она тоже заявится.
Да уж, порадовал.
Из уважения к Эш и ее сидящему напротив меня брату я напустил на себя невозмутимый вид, но меньше всего мне сейчас хотелось ее видеть.
– Я слышал, она на меня злится. И я буду… удивлен, если она придет.
Эндрю ухмыльнулся.
– Удивлен? Да ну? Ты же ее всю жизнь знаешь. Она обожает поскандалить.
Увы, так оно и было.
– Ты, кстати, тоже, – добавил Эндрю и улыбнулся, когда я приподнял бровь. – Уж не знаю, что там у вас стряслось.
– Вот уж это я точно с тобой обсуждать не собираюсь, Опра.
И не только потому, что Эндрю – брат Эш: мне чертовски трудно было сформулировать, что между нами происходит. Мне нравилась Эш. И даже очень. Однако ситуация, когда весь наш народ пребывает в ожидании, будто мы с ней в конце концов поженимся, меня уже порядком достала. Я никогда не следую чьим-то указаниям.
Эндрю и бровью не повел.
– Но ты же сам знаешь, чего от нас хотят. – Он понизил голос и посмотрел мне в глаза. Одна из официанток в кафе была из Лаксенов, но вообще 99 % посетителей были людьми. – Здесь не так-то много Лаксенов нашего возраста, и ты прекрасно понимаешь, что планирует Итан…
– Мне наплевать, чего планирует Итан, – с ледяным спокойствием отрезал я, но Эндрю напротив меня застыл. Больше всего на свете я ненавидел общаться со Старейшиной по имени Итан. – Впрочем, как и все они.
Эндрю скривился.
– Какая муха тебя сегодня укусила?
Укусила, только не муха, а некто, чье имя напомнило мне о пушистом беспомощном создании.
– Так что ты предлагаешь? – не унимался Эндрю. – А то у тебя такое выражение лица, что непонятно, то ли тебе хочется жрать, то ли убить кого-то.
Я покачал головой и положил руку на спинку дивана. Томпсоны, разумеется, не знают о нашей новой соседке, и я почему-то решил, что лучше им ничего не рассказывать. Меня это не сильно заботило, однако, стоит им пронюхать, что в соседнем доме живут люди, как эта троица тут же примется надо мной стебаться.
А я и так уже находился на грани.
Мы поели, и я поехал обратно. Ехидные шуточки Эндрю меня развеселили, но, оказавшись у дома, я снова был чернее тучи.
Сегодня была очередь Томпсонов дежурить, но мне все равно не сиделось в четырех стенах. Наши семьи – самые сильные среди Лаксенов, поэтому колония и мечтала поженить нас с Эш: чтобы мы взяли на себя большую часть дежурств и тренировали новобранцев.
Полночи я провел на улице, но делать мне было нечего, и я так и не нашел, на ком бы сорвать злость, которая постепенно закипала во мне. Постепенно? Да ни черта! С тех пор, как Доусон… в общем, с тех пор, как брат умер, я все время зол. И мало что может меня успокоить. То, чем мы занимались с Эш, ненадолго отвлекало, но, во-первых, довольно быстро от умиротворения не оставалось и следа, а во-вторых, не стоило оно таких усилий.
Часа в три ночи меня наконец срубило, и проснулся я очень поздно, где-то в одиннадцать. Меня буквально распирало от энергии. Я выполз из кровати, почистил зубы, надел спортивные штаны и кроссовки.
Когда я вышел из дома в сырой и теплый летний полдень, Ди уже и след простыл. Машина сестры стояла у дома, а вот автомобиль соседки отсутствовал. Дьявольщина. Они уехали вместе. Ну конечно. Меня чуть удар не хватил от злости.
Хотя, конечно, никакой удар меня хватить не мог.
Я сбежал по ступенькам вниз и потрусил по дорожке. Спустившись к улице, я перебрался на другую сторону и помчался в лес. Бежал я в человеческом облике, чтобы потратить как можно больше сил и выбросить из головы все мысли. Я вообще старался ни о чем не думать. Ни об Аэрумах. Ни о Министерстве обороны. Ни о том, что будет дальше и чего от меня ждут. Ни о Ди. Ни о Доусоне.
Ни о девице из соседнего дома.
По моей голой груди тек пот, волосы на голове взмокли. Понятия не имею, сколько прошло времени, когда я наконец почувствовал, что у меня горят мышцы, и повернул обратно. Когда я подбежал к подъездной дорожке, уже так проголодался, что готов был сожрать целую корову.
На этот раз дорожка не пустовала. Там стояла машина этой девицы.
Возле багажника на асфальте я заметил множество пакетов и перешел на шаг. Нахмурился, убрал волосы со лба.
– Что за фигня?
В пакетах была мульча и грунт. Тяжеленные пакеты с мульчей и грунтом.
Я остановился и, прищурясь, посмотрел на соседний дом. Ну да, растения для клумб, которые выглядели точь-в-точь как в фильмах ужасов. Неужели Ди помогает соседке? Я хмыкнул. Ди будет копаться в земле? Обхохочешься. Да она сроду не отличит сорняк от цветка, к тому же терпеть не может, когда под ногтями грязь.
Я обогнул седан сзади, поднял глаза к небу, покачал головой и рассмеялся над самим собой. Какой же я все-таки идиот. Строю из себя крутого, а сам не могу пройти мимо девушки с тяжелой коробкой или пакетом, чтобы ей не помочь. Я развернулся и сгреб все сумки, крякнув под их тяжестью, молниеносно перенес к огромной клумбе, аккуратно сложил там и направился к себе принять душ.
И только стоя под тугой струей воды, я осознал, что не помню, когда в последний раз так от души смеялся.
Не успел я выйти из ванной, как зазвонил мой мобильник, лежавший на тумбочке возле кровати. Я подошел и удивленно вскинул брови: Мэтью.
Мэтью был немногим старше нас, однако при этом в каком-то смысле заменил нам отца, поскольку наши родители до Земли не добрались. Он, как и мы, жил за пределами колонии и работал учителем в школе. Я ни минуты не сомневался, что ради нас и Томпсонов он готов на все. Но звонить он не любил.
– Что случилось? – спросил я, поднимая с пола джинсы, надеясь, что они чистые.
Пауза.
– Ко мне только что приходил Воган. Без Лейна.
– Ну? – Я вытерся полотенцем и швырнул его в ванную. – И что дальше?
– Я уже собирался уходить, – продолжал Мэтью, пока я натягивал штаны. – Воган сообщил, что они обнаружили несанкционированные передвижения Лаксенов в округе. Ты понимаешь, что это значит.
– Дерьмо, – пробормотал я, застегивая пуговицу на джинсах. – К нам пожаловали Аэрумы.
В Министерстве обороны до сих пор не научились отличать Лаксенов от Аэрумов, при том что мы совершенно не похожи. Тупицы. Возможно, дело в том, что военным ни разу не удалось поймать ни одного Аэрума, поскольку мы всегда успевали добраться до них раньше, как и они – до нас. Главное, чтобы эта разница так и оставалась тайной для правительства, поскольку, даже несмотря на то, что военные следили за каждым нашим шагом, они не знали, на что мы действительно способны. Но если они узнают, что Аэрумы – совсем другой инопланетный вид, тайну сохранить не удастся.
