Мне определенно пора перестать думать о ее волосах так, будто у них свой характер.
Кэт шепталась с двумя девчонками – Кариссой и еще одной, кудрявой, по имени Лесса. Ага, такие вот имена. Едва все трое увидели меня, как тут же замолчали.
Интересно.
Кэт прикусила губу и села на свое место.
Еще интереснее.
Я прошел мимо нее и двух девиц и уселся за Кэт. Карисса обернулась и уставилась на меня в упор, а Лесса то и дело поглядывала на меня через плечо.
Гм.
Я придумал план, как вести себя с Кэт. И должен его выполнять.
Я вытащил ручку из тетрадки и ткнул Кэт в спину. Она напряглась, но не обернулась, и я ткнул ее еще раз, посильнее. Тут девушка, наконец, развернулась ко мне, взмахнув волосами.
– Что? – раздраженно спросила она.
Я улыбнулся. Я видел, что на нас все смотрят. Наверно, боятся, что она снова наденет мне на голову тарелку макарон – или какие-нибудь блинчики с сиропом.
Я опустил глаза.
– Ты должна мне новую рубашку.
Она ахнула.
– Как выяснилось, – негромко продолжал я, – соус для спагетти не отстирывается.
Кэт приоткрыла розовые губки.
– Уверена, что рубашек у тебя более чем достаточно.
– Да, но эта была моя любимая.
– У тебя есть любимая рубашка? – Она сморщила нос. До чего мило.
Черт побери. Ни фига не мило.
– А еще ты испортила любимую майку Эш, – не унимался я.
Кэт наклонила голову набок.
– Ты наверняка ее утешил в такую трудную минуту.
– Не уверен, что она оправится от потери, – сухо ответил я.
Кэт закатила глаза и хотела было отвернуться.
План! Надо придерживаться плана.
– Ты должна мне. Снова.
Она так на меня посмотрела, что впору было насторожиться.
– Ничего я тебе не должна.
Я наклонил парту от себя и подался к Кэт. Наши губы разделяли считаные сантиметры.
– Позволь с тобой не согласиться, – и добавил, поскольку, как выяснилось, совершенно не способен следовать собственному плану: – А ты не такая, как я думал.
Девушка уставилась на мои губы.
– И что же ты думал?
Много что, но реальность оказалась совсем иной.
– Нам надо поговорить.
– Нам с тобой не о чем говорить.
Пока она это произносила, я тоже таращился на ее рот, а потом поднял взгляд и посмотрел ей прямо в глаза.
– Есть о чем. Сегодня вечером.
Кэт высунула кончик языка, коснулась им верхней губы – и я сразу представил себе массу самых разных вещей и вцепился в край парты. Кэт кивнула и медленно отвернулась. Я с облегчением улыбнулся.
И только тогда заметил, что на нас глазеет учитель, а с ним и весь класс. Блин. Я поставил парту на пол. Кто-то откашлялся. Учитель начал перекличку. Я один за другим оторвал пальцы от парты.
Разумеется, на парте осталось восемь вмятин. Края ее оплавились, как от огня. Мне даже проверять не надо было, чтобы догадаться: это отпечатки моих пальцев.
После уроков меня перехватил Мэтью. Его интересовало, как я собирался разруливать ситуацию между Кэт и Эш. Он опасался, что Эш что-то сделает Кэт и тем самым выдаст нас.
Мне это казалось маловероятным.
Если бы Кэт вывалила на Эш спагетти где-нибудь в укромном месте, та, скорее всего, попыталась бы ее поджарить. Эш вполне могла превратить школьную жизнь Кэт в ад, но мне хотелось думать, что она понимает: Ди этого не потерпит.
И я тоже не потерплю.
Однако случай в столовой увеличил вероятность того, что если Кэт будет общаться с нами, то ничего хорошего из этого не выйдет. На нее и так уже напал Аэрум, и это могло повториться. И Кэт тут вовсе ни при чем. Нисколько. Она же не понимала, что происходит и во что она вляпалась.
У Ди и раньше были подружки среди людей, но не очень близкие – просто приятельницы. С Кэт все иначе. Не живи она по соседству с нами и в такой близости к колонии, едва ли представляла бы опасность.
Да и я не стал бы к ней так присматриваться.
Но что случилось, то уже случилось: ничего уже не поделать. В конце концов, в школе Кэт может подружиться с кем-то еще. Со временем Ди смирится с этим. И все снова вернется на круги своя.
Ладно, хватит уже об этом думать.
Около восьми вечера я постучал в дверь Кэт. Машины ее мамы у дома не было, и я, подходя к их крыльцу, вдруг подумал: а не потому ли Кэт так много читает? Ее мамы постоянно нет дома, так что ей, наверно, очень одиноко.
А может, она просто любит читать.
Дверь открылась, и девушка вышла на крыльцо. Я открыл было рот, но тут же его закрыл. Она выглядела совсем не так, как в школе. И дело было не только в том, что с ее руки сняли гипс: на ней было платье – голубое на тоненьких бретелях, с кружевной оторочкой по подолу, открывавшее ее ноги и плечи.
Волосы у Кэт по-прежнему были распущены, и когда она закрыла дверь, я с трудом вспомнил, какого черта вообще к ней приперся.
Девушка подошла ко мне, и лунный свет осветил ее лицо. Наши взгляды встретились.
– Ди дома?
– Нет. – Задрав голову, я уставился на россыпь звезд. Ди должна была скоро вернуться. – Уехала к Эш поиграть в компьютерные игры, но едва ли просидит долго. – Я повернулся к Кэт: – Я ей сказал, что сегодня собираюсь к тебе. Так что Ди наверняка скоро вернется, чтобы проверить, не убили ли мы друг друга.
Кэт отвернулась, но я заметил, как она улыбается.
– Ну если ты меня не убьешь, это с радостью сделает Эш.
– Из-за спагетти или почему-то еще? – спросил я.
Кэт бросила на меня долгий взгляд.
– Мне вчера показалось, тебе понравилось, что она сидела у тебя на коленях.
– Ах вот оно что. – Я оттолкнулся от перил. – Теперь понятно.
– Неужели?
– Ты ревнуешь.
– Думай что хочешь. – Она рассмеялась, отвернулась и спустилась с крыльца. – Почему я должна тебя ревновать?
Я пошел за ней, не сводя с нее глаз.
– Потому что мы с тобой общались.
– Общение – еще не повод ревновать, учитывая, что общаться со мной тебя заставила сестра. – Кэт замолчала, потом покачала головой: – Нам обязательно об этом говорить?
Я пожал плечами:
– Вовсе нет. Пойдем пройдемся.
Девушка расправила платье. Интересно, она его надела для меня?
