– Ты пыталась оградить меня от опасности?
– Да. – Она сглотнула. – Конечно, в итоге у меня ничего не вышло, но узнав, что Блейк и Воган родственники, я только и думала о том, что он обвел меня вокруг пальца… Причем, я сама ему это позволила. И он знал, насколько мы с тобой близки. С тобой бы сделали то же самое, что с Доусоном. Я бы этого не вынесла.
Закрыв глаза, я отвернулся.
– Когда ты точно узнала, что Блейк работает на МО?
– В канун Нового года. Блейк появился у меня в комнате, пока я спала, а потом я увидела в его машине часы Саймона. Он уверял меня, что Саймон жив, что его забрали военные. Но на часах… на них была кровь.
Я выругался.
– Что значит, пока ты спала? И часто он такое проделывал?
Кэт отрицательно покачала головой.
– Нет… насколько мне известно.
Насколько ей известно… Вот черт. Надо было его прикончить… по многим причинам.
– Не нужно волноваться о моей безопасности. – Поднявшись, я обеими руками взъерошил волосы. – Ты же знаешь, я могу защитить себя.
– Знаю, но я не собиралась подвергать тебя риску специально. Ты слишком много для меня значишь.
Я рывком повернулся к ней. Кажется, она впервые призналась в этом прямо.
– Что ты имеешь в виду?
– Я… – Нижняя губа Кэт задрожала. – Теперь это не имеет значения.
– Черта с два не имеет! – крикнул я. – Ты чуть не уничтожила мою семью, Кэт. Из-за тебя мы оба едва не погибли, и это еще далеко не конец. Кто знает, сколько у нас времени, прежде чем нагрянет МО? Я отпустил этого мерзавца. Он все еще на свободе и, как бы ужасно это ни звучало, надеюсь, он получит по заслугам до того, как успеет кому-то настучать. Черт побери! Ты мне врала! И теперь заявляешь: мол, все это потому, что я много для тебя значу?
Румянец залил ее щеки.
– Дэймон…
– Отвечай!
– Ладно! – Она взмахнула руками. – Да, ты мне не безразличен. То, что ты устроил для меня на День Благодарения… – Ее голос сорвался. – Я была счастлива. Ты сделал меня счастливой. И ты по-прежнему мне дорог. Понятно? Ты важен для меня… Так сильно, что слов не хватает выразить. Я всегда тебя хотела, даже когда терпеть тебя не могла. Я хочу тебя сейчас, хотя ты сводишь меня с ума. И я знаю, что все испортила… Не только для нас с тобой, но и для Ди.
Я не сводил с нее взгляда.
Кэт всхлипнула, а ее глаза наполнились слезами.
– Я ни к кому и никогда такого раньше не испытывала. Рядом с тобой у меня словно земля уходит из-под ног, и не хватает воздуха. И рядом с тобой я живу, а не смотрю, как жизнь проходит мимо. Никто другой не заставлял меня чувствовать так.
Весь мир летел в тартарары. Эта сволочь Блейк… Зря я с ним не покончил при первой же встрече. Надо было его убить. Кэт мне врала. Адам погиб. Жизнь Ди разрушена. Агенты МО могут постучать в двери в любую секунду, я все еще не знаю, где Доусон… И при всем при этом единственное, о чем я мог сейчас думать, что меня волновало, были слова Кэт. О том, что она никогда и ни к кому не испытывала таких чувств. Что только рядом со мной она живет и задыхается от эмоций.
Она признавалась в своих чувствах ко мне.
– Только все это уже неважно, ведь я знаю: ты меня теперь по-настоящему ненавидишь. Это понятно. Но как же мне хочется вернуться назад и все изменить! Я…
Переместившись к ней к лаксеновской скоростью, я взял в ладони ее лицо.
– Я никогда не испытывал ненависти к тебе.
Кэт моргнула. Только бы она не заплакала, я этого не вынесу.
– Но…
– И сейчас не испытываю, Кэт. – Я глядел в ее глаза, полные слез. – Я зол на тебя и на себя. Так сильно, что даже чувствую вкус этой злости. И у меня жгучее желание найти Блейка и расчленить его. Но знаешь, о чем я думал весь вчерашний день? Всю ночь? Что за мысль не дает мне покоя, несмотря на всю мою злость?
– Нет, – прошептала она.
В груди у меня все сжалось.
– Я думал, насколько же мне повезло, что та… от кого я не могу отказаться… та, кто значит для меня больше, чем я способен вынести, по-прежнему жива. И она рядом со мной. Это ты, Кэт.
По ее щеке скатилась слеза.
– Что… что это значит?
– Честно – сам не знаю. – Я вытер капельку большим пальцем. – Я понятия не имею, каким будет завтрашний день, что произойдет через год. Черт, может, все кончится тем, что на следующей неделе мы просто поубиваем друг друга из-за какого-то пустяка. И такого нельзя исключать. Единственное, в чем я уверен, что мои чувства к тебе никуда не исчезнут.
Кэт разрыдалась, и сердце мое дрогнуло. Я склонился к ней и стал поцелуями осушать слезы. Вскоре этого стало недостаточно – мне захотелось ощутить ее вкус. Я нашел губы Кэт и гортанно застонал от ее поцелуя.
Но тут Кэт отстранилась.
– Как ты можешь все еще меня хотеть?
Я прижался лбом к ее лбу.
– У меня все еще чешутся руки тебя задушить. Только… Я ненормальный. И ты мне под стать. Может, в этом все и дело. Мы оба чокнутые и друг другу подходим.
– Ерунда какая.
– Ничего не ерунда, во всяком случае, для меня. – Я снова ее поцеловал. Так было нужно. – Возможно, это как-то связано с тем, что ты, наконец, призналась в своей безумной, глубокой и безоговорочной любви ко мне.
Она тихо, неуверенно рассмеялась.
– Нет, я в этом так и не призналась.
– Не настолько красноречиво, но мы-то оба знаем, что имелось в виду. И меня этот вариант устраивает.
– Правда? – Кэт закрыла свои прекрасные серые глаза, а я мог думать только о том: как же я рад, что она цела и невредима.
Я стал таким слабаком.
И ладно. Это же из-за Кэт.
– А ты чувствуешь то же самое?
В ответ я впился в ее губы… снова и снова. Касание ее губ напоминало погружение в Источник, разряд молнии прямо в душу. Поцелуй становился все глубже, и наконец мы растворились друг в друге. Не осталось ни меня, ни ее, только мы, и нам все было мало.
Все происходило само собой. Следующее, что помню – мы с Кэт на кровати, и она там, где мне хотелось – у меня на коленях. Потом она со мною рядом, в постели, и сердце у меня в груди выделывает головокружительные кульбиты. Выходит, и мне не чуждо человеческое.
Кэт оторвалась от меня, чтобы отдышаться.
– Но это ничего не меняет. Я по-прежнему виновата во всем, что натворила.
Положив руку ей на живот, я притянул ее к себе. Хотелось быть к ней ближе всеми возможными способами.
– Это не только твоя, а наша общая вина. Мы одно целое. И что бы ни ждало нас впереди, мы встретим это вместе.
